Дерби Брайа - Пылающая Эмбер

другому. Если ты кончишь без меня, я об этом узнаю, и тогда, Богом клянусь, я тебя

отшлепаю.

***

Комната Мава пустая, такая же пустая, как в прошлый раз, когда я здесь была.

Валяется несколько безделушек, но, в основном, тут только предметы первой

необходимости: кровать, комод, столик и лампа. Всё тусклое и серое по сравнению с

декором и мебелью в его новом доме.

Подумать только, он прожил вот так девять лет.

На самом деле, довольно удручающая мысль.

Возможно, в двадцать четыре года это было всё, что он хотел. Место, где можно

переночевать, компания друзей, с которой можно оттянуться и на чью поддержку всегда

можно рассчитывать, море выпивки и женщины готовые прибежать по щелчку пальца. Но

со временем, как я понимаю, это становится слишком безликим.

Особенно для человека, который проектирует дома для семейной жизни.

У него доброе сердце. Разумеется, в конце концов, он захотел бы чего-то большего.

Поскольку делать нечего, кроме как дожидаться Мава, я сажусь на кровать, достаю

свой телефон и снова пытаюсь дозвониться до Санни, бормоча:

— Ну, давай же... давай... возьми трубку.

Но каждый раз срабатывает голосовая почта. Я отправляю ещё одно сообщение с

тем же текстом, что и последнее, и жду.

От скуки мои мысли начинают блуждать. В памяти то и дело повторяются события

сегодняшнего дня, но когда это заканчивается тем, что я вновь возбуждаюсь и изнемогаю

от желания, я, стараясь отвлечь себя, копаюсь в его комоде.

Я нахожу только самое необходимое. Поэтому достаю из ящика комода футболку и

боксеры с намерением принять душ и смыть с моих волос и кожи запах сигаретного дыма,

300

пока жду. Если Мав вскоре вернётся, надеюсь, он воспримет пар, выходящий из ванной,

как приглашение присоединиться ко мне.

Но везение не на моей стороне.

Я одеваюсь и расчесываю волосы, потом возвращаюсь в комнату. Но меня сразу же

охватывает нехорошее предчувствие. Мне требуется секунда, чтобы понять, в чем дело.

Свет, который я оставила включенным, сейчас выключен. Комнату заливает лунный свет,

а из-за моей спины льется лишь свет из ванной.

По моим рукам и шее пробегают мурашки, я бегло осматриваю темную комнату. Но

она выглядит так же, как и раньше. Пустой.

Наверно, лампочка перегорела.

Не успеваю я сделать шаг к выключателю и проверить свою теорию, как застываю

от хриплого не молодого голоса.

— Знаешь, ты очень похожа на неё.

Моё сердце пропускает удар, и я резко оборачиваюсь.

Кислород покидает мои лёгкие.

Крупный мужчина подпирает стену у входа в ванную так, будто все это время он

только и ждал меня. Мелкая дрожь проносится по всему моему телу при мысли о том, что

я принимала душ с широко открытой дверью.

Он стоял там пока я мылась?

О, Боже.

Он — байкер, хорошо знакомый мне байкер. Его иссиня-черные волосы теперь

подернуты сединой. Он по-прежнему заплетает их в косу, доходящую ему длиной до

середины груди. Его смуглая кожа уже не того безупречного цвета мокко, кроме того, она

обветренная, морщинистая и вся в татуировках.

Невзирая на то, что прошло больше десяти лет, и я видела его лишь через

небольшую щель в шкафу, его ни с кем не спутаешь. Тот же высокий лоб, широкие плечи

и устрашающий вид, но дело не в его росте.

Воздух вокруг него пропитан угрозой.

Вынув пачку сигарет из своего жилета, он закуривает. Его старческие руки увешены

перстнями и покрыты татуировками. Чёрные как уголь глаза ни на миг не выпускают меня

из своего поля зрения.

Меня захлестывают воспоминания из моего прошлого. Руки сжимаются в кулаки,

стоит только представить, сколько лет мне приходилось наблюдать за тем, как Санни

проходит через страдания и боль. Ненависть, которую я питала к нему все эти годы,

прорывается наружу.

— Я не знаю, что вы здесь делаете, но если вы не уйдете, — я заставляю себя

говорить как можно более уверенно, — я закричу.

Поскольку он даже не шевелится, я медленно пячусь к двери.

— Мав вернётся в любую минуту.

Выпустив струйку дыма из уголка своего рта, он предостерегает:

— Только попробуй выйти из этой комнаты, и наш разговор станет не таким

непринужденным, как хотелось бы.

Моя рука замирает на дверной ручке. Мы смотрим друг другу в глаза, казалось,

целую вечность, пока в моей голове проносится миллион сценариев того, как сбежать от

него.

301

— Я здесь не для того, чтобы причинять тебе боль. Мне просто нужны ответы, и

судя по тому, как ты пялишься на меня, тебе они нужны не меньше моего. Итак, ты дочь

Тессы или нет?

— А что, разве недостаточно того, что вы погубили мою сестру, теперь вы хотите

сделать то же самое со мной? — огрызаюсь я. Затем, не задумываясь о последствиях,

шиплю: — Меня от вас тошнит. Как вы можете жить с этим?

— Подожди, кого я погубил?

Кого?

Он выглядит по-настоящему сбитым с толку, и это лишь усиливает мою ярость.

— Кого? А вы как думаете? — у меня внутри все обрывается, а желудок скручивает

в узел, когда я понимаю, что у него нет ни единой догадки. — О, Боже, она была не

единственной?

— Девочка, попридержи коней и ответь на мой вопрос. Тэлли... Тесса Оуэнс — твоя

мать?

Мою грудь пронзает острая боль при звуке прозвища, которым её называли

многочисленные бойфренды и друзья.

Поскольку я смотрю на него негодующим взглядом, он продолжает.

— Сперва подумал, что, наверно, это совпадение, ведь в мире много людей, что уж

там, наверняка найдутся двое, как две капли воды похожие друг на друга. Либо так, либо

мои старческие глаза сыграли со мной злую шутку. Потом ты стала танцевать. Точь в точь

как она. И я словно вернулся на двадцать лет назад. Тогда я понял, что ты слишком

похожа на неё, чтобы не быть её дочерью.

Не обращая внимания на моё молчание, он спрашивает:

— Она здесь? Твоя сестра?

Меня охватывает возмущение, и я выпаливаю:

— Если вы когда-нибудь снова приблизитесь к Санни или нашему дому, я прослежу

за тем, чтобы до конца своих дней вы гнили в тюрьме.

— Итак, я был прав, — он отводит руку и смахивает пепел со своей сигареты. — Я

отсидел положенный мне срок и не собираюсь возвращаться обратно.

— Тогда держитесь подальше от моей семьи.

Он морщит лоб, сводя брови вместе. Бросает сигарету себе под ноги и тушит её

ботинком, а затем снова смотрит на меня.

— Выходит, ты знаешь, кто я, но я никогда не видел тебя до прошлого вечера?

— Этот разговор закончен.

Я поворачиваю дверную ручку.

Он делает выпад. Но прежде, чем я успеваю закричать, он зажимает мне рот рукой и

хватает меня за другую руку. Его чёрные глаза впиваются в мои.