Эйвон Гейл - Отрыв

Его звонку они удивились, но не так, как Джаред, когда отец произнес:

– Нам пришел диск от твоего друга.

– Э–э... Какой диск? – недоумевая, спросил Джаред и заметил, что Лейн, лежа на

кровати, приподнял голову. Джаред глянул на него и вздернул брови. С прикроватной

тумбочки Лейн сцапал журнал “Роанокер” и сделал вид, будто его очень заинтересовала

местная ночная жизнь.

– Кажется, тебя можно поздравить. Ты выиграл какое–то соревнование?

– Да. Кубок Келли. Лига... Это был чемпионат. И я взял награду самому ценному

игроку.

Лейн подглядывал за ним поверх журнала. А под свирепым взглядом Джареда

медленно поднял его повыше. Чертовы бойфренды.

– Ты получил повышение или еще какие–то привелегии?

– Нет. – Джареду стало интересно, почему он беспокоился, потому что в

действительности ему хотелось выдать: “Я переезжаю с парнем в Канаду”, и, как бы ни

было смешно, впервые в жизни получил бы одобрение родителей.

Он мог быть геем, но не хоккеистом. Лейн мог быть хоккеистом, но не геем.

А как же пурга про любовь без условностей? Кое–кто ему солгал. Вероятно,

“Холлмарк”.

– Тебе нужны деньги?

Вау. Несмотря на возраст за тридцать, при общении с отцом он по–прежнему

чувствовал себя оборонявшимся четырнадцатилеткой. Поразительно.

– Я хоть раз звонил вам по вопросу денег?

– Не нужно злиться, Джаред. Я просто спросил.

– Мне не нужны деньги, папа. – Джаред провел рукой по лицу. Он устал и мечтал

забраться в постель, притянуть Лейна на себя, и чтоб тот ерзал сверху до тех пор, пока они

оба не кончат. А не вести пассивно–агрессивный среднезападный диалог с отцом. – И,

кстати говоря, я уволился. Вот зачем я звоню.

– Хочешь, чтоб я порекомендовал, в какую пенсионную программу стоит

вкладываться?

Может, и захочет. Но это означало, что он старел.

– Вообще–то, да. Было бы неплохо. Но причина моего звонка – сообщить, что я

уволился и переезжаю в Канаду. – Четырнадцатилетка приподнял свою прыщавую

уродливую голову. – А раньше не звонил, чтоб пережить свой убогий выбор карьеры.

– Джаред, почему ты всегда говоришь так обиженно?

– Выбор был верным. Реально. И ты самый ценный игрок! – заорал Лейн, понятия

не имея о том, что повысил голос . Он замолчал, когда Джаред подал сигнал рукой, означавший “завязывай” или “против лома не приема”.

– Мы с матерью посмотрели видео. Было непонятно – и шумно – но захватывающе.

Твоя мать даже пару раз ахнула.

Боже. Что?

– Вы смотрели видео? – Он проигнорировал самодовольную удовлетворенную

улыбку Лейна. Он планировал его удавить. Правда. – Ха.

– Ты вроде бы удивлен.

– Вы никогда не ходили на мои матчи, – неспешно подчеркнул он, словно общался

с четырехлеткой.

– Ты никогда не просил нас прийти, сын, – точно таким же тоном ответил отец.

Джаред опустился в кресло рядом с окном. Он был шокирован до глубины души.

– Что?

– Мы никогда не делали секрета из того, что не являемся спортивными людьми,

Джаред. И мы с матерью решили, что если ты будешь много думать о том, что мы где–то

поблизости, и беспокоиться о нашем негодовании, то не сможешь сконцентрироваться.

Было в этом объяснении нечто такое, что облегчило застарелую злость на

незаинтересованность родителей в его карьере. Но это больше не имело значения. Они

же ходили на судебные разбирательства сестры или на работу к брату. Хотя хоккей был

гораздо интереснее... и там продавали хот–доги.

– Пап, давай не будем сейчас об этом говорить. Хочешь – верь, хочешь – нет, мне

нужно сказать тебе кое–что важное.

– Ты уже упоминал о переезде в Канаду.

Джареду послышалось, или в самом деле в голосе отца прозвучал намек на юмор?

– Ага. С прошлого года я кое с кем встречаюсь. И завершил карьеру для того, чтоб

переехать вместе с ним.

– С ним? Это мужчина?

Ему пришло в голову, что он все–таки ошибся насчет так называемого

родительского либерализма. В голосе появились нотки презрения, когда он проговорил:

– Да, это он. Проблемы?

– Конечно, нет, – отозвался отец. – И я счастлив слышать, что ты больше не

занимаешься спортом профессионально, раз уж теперь у тебя отношения с мужчиной.

Боюсь представить, что могло бы произойти, если кто–нибудь узнал бы.

Джаред ударился головой о спинку кресла. Неоднократно.

– Не стоит так радоваться. Мой бойфренд – кстати, его зовут Лейн – хоккеист. – И,

судя по всему, видеооператор–любитель. – Он будет играть за “Мейпл Лифс”. Это

торонтская команда НХЛ. А НХЛ – высшая лига.

– “Марлис”, – жестко перебил Лейн. – Я буду играть за “Марлис”, Джей.

– Не нужно говорить столь саркастично, сын. Я в курсе, что такое НХЛ.

Джаред мог бы поспорить на миллион долларов, что ни черта отец не знал, но

решил оставить это при себе.

– Без разницы. В прошлом году Лейн был капитаном команды, а до этого рассказал

команде, что он гей. Чтоб зря на нас не наговаривали. Понятно? Иногда люди могут

удивлять.

– Верно, – согласился отец. – Он был в твоей команде?

Впервые отец спросил Джареда о команде, в которой он играл.

– Нет. В команде соперников.

Отец хмыкнул .

– Любовь и ненависть часто очень похожи.

Становилось слишком нелепо.

– Точно. Он есть на видео, если там записана та часть, где я не позволил ему забить

победный гол в практически пустые ворота.

Лейн опять поднял журнал повыше.

– Это когда ты театрально рухнул на лед? В этом месте твоя мать ахнула. Мне

казалось, ты бьешь по шайбе, сын. А не играешь кетчера.

Родители на самом деле посмотрели запись. “Ты никогда не просил нас прийти” .

Настало время повесить трубку. Как можно скорее.

– Да. В общем, это Лейн. – Джаред решил не поднимать тему разницы в возрасте. –

Я вам позвоню, когда устроюсь. Я тут подумал... э–э–э... Если у вас с мамой нет планов, и у

Лейна будет возможность взять перерыв, может, мы смогли бы приехать на Рождество.

Мне хотелось бы, чтоб вы познакомились.

Долгое время отец молчал.

– Мы с матерью были бы очень рады, Джаред. И, безусловно, мы с удовольствием

познакомимся с Лейном. Должно быть, он для тебя важен. Чем ты займешься, пока Лейн

играет в хоккей?

– Думаю, постараюсь найти работу тренера, – немного замявшись, откликнулся

Джаред.

– Тренера?

Джаред незамедлительно почувствовал себя как на иголках, секунду силился

отдышаться, чтоб не огрызнуться в ответ: “Что? Не очень–то мне походит?” или “Ты не

считаешь, что я был довольно неплохим игроком?”. Потому что отец не пытался

предостеречь его или выразить свои эмоции. Джаред понимал, что дело было в нем