Оксана Сергеева - Мажарин [калибрятина]

особо не разглядишь.

– Ребят, пойдемте спать, пора, поздно уже, – строже и громче сказала Людмила Захаровна.

Внуки, пытаясь протестовать, все же поплелись за бабушкой. Марина, глядя на них,

улыбнулась.

Дети – маленькие, странные, пока чуждые ей существа. Жизнерадостные, они не

попадают под влияние природы, их еще не одолевает

меланхоличное настроение, не разъедает неопределенная унылая тоска. Не боятся они

перспектив и планов. Пообщавшись с ними, невольно

задумаешься, может, стремление взрослых искать причины неудач в прошлом – это лишь

попытка оправдать собственное бездарное существование

в настоящем? А дети счастливы. Тем простым счастьем, которое взрослым почему-то очень

сложно найти, но очень просто потерять.

Марина подняла книжки-раскраски, валяющиеся на полу, и бросила их на журнальный

столик. Нестерпимо захотелось вдруг разрисовать свою

жизнь, раскрасить яркими цветами так же, как маленький Тимошка раскрасил свои картинки.

Жить захотелось, радоваться, и, подобно детям, не

замечать ничего, что могло быть хоть как-то омрачить эту радость. Стереть бы из жизни все

лишнее, ненужное и неуместное.

Большие настенные часы, висящие над камином, удивляли временем – уже за полночь. Там

же, над камином на полке, стояли рамки с семейными

фотографиями. Не сдержав любопытства, Марина подошла, чтобы рассмотреть их поближе.

Узнала тетю Люду и дядю Женю. На первом фото они

моложе, Евгений Семенович какой-то необычно строгий, а Людмила Захаровна наоборот –

веселая раскрасневшаяся, прижимается к нему, держа

под руку. Вот и Алексей с женой – свадебная съемка, красиво все и помпезно. Вот снова

Лёшка, уже с детьми. И снова он – сидит на берегу озера,

согнув колени и сложив на них сцепленные руки. Обернувшись, через плечо смотрит в

камеру. Щурится от солнца и улыбается, лицо еще юное,

узкое. Рядом парень – в той же позе, что и Лёша. Оба они без футболок, с голыми спинами.

Евгений Семенович за чем-то пошел на кухню, Марина стянула с полки фотографию и

подошла к Сергею.

– Мажарин это ты, – уверенно постучала пальцем по стеклу.

– Нет, – засмеялся он, отпираясь.

– Это стопроцентно ты. Я знаю.

– Откуда знаешь? Я сам себя не узнаю.

– Зато я узнаю. Я тебя по спине узнала. Это твоя спина. Мажарин, я тебя даже по затылку,

если надо, узнаю.

Сергей засмеялся и потянул руку, будто хотел задрать на ней футболку. Маринка шикнула и

отошла. Вернув фото на место, она посмотрела на

другое. Эта фотография ее особенно заинтересовала. Довольно старый снимок, на

котором семья: мужчина, женщина и мальчишка. Кто этот

мальчишка, она, разумеется, сразу поняла. Мажарин. Улыбается и слегка морщит нос.

Наверное, рядом с ним – погибшие родители. Захотелось

глянуть на фото поближе, но у Марины не хватило смелости взять его в руки.

– Узнаешь своего? – спросила подошедшая Людмила Захаровна.

– Конечно, – добросердечно улыбнулась Марина, но внутри почему-то вздрогнула.

Тетя Люда взяла с полки фотографию и протерла ладонью рамку, словно стирая с нее пыль.

– Братик мой… и Галочка... так страшно и неожиданно все случилось, раз – и нет людей… на

ровном месте.

– Да, – уважительно понизив голос, согласилась Марина.

– Надо в церковь сходить свечки поставить. Сходим?

– Конечно.

– А Серёга у нас не меняется, такой же – все ржет и ржет, – засмеялась тетя Люда. – Серёга, а

ты жениться собираешься или голову Маринке

дуришь?

Мажарин нахмурился и кивнул:

– Собираюсь.

– И когда?

– Как вернемся в Москву, так и подадим заявление.

– Вот и правильно. Чего тянуть? Надо жениться и детишек заводить.

– Вот как женюсь, так сразу и начну заводить.

Людмила Захаровна присела радом с племянником и хлопнула его по колену:

– Девку надо, слышишь? А то одни пацаны! Ты и Лёшка, у Лёшки двое пацанов! Девку нам

надо в семью. Срочно!

– Срочно, – весело засмеялась Марина: с такой иронией говорила тетя Люда и так по-

доброму наставляла. – Это как получится!

– Должно получиться. Вон Семеныч о внучке мечтает, но что-то наши третьего не

планируют.

– Люд, ну что ты прицепилась к молодым, – попытался Евгений Семенович урезонить жену.

– Молчи, старый, дай поговорить! – махнула она рукой.

Марина, тоже усевшись рядом с Серёжкой, снова рассмеялась.

Они еще долго разговаривали, и Стэльмах поняла, что эти разговоры о свадьбе и детях ей

очень нравятся. Потому что вместе с этими шутливыми

обсуждениями их с Мажариным будущее приобретало реальные и весомые черты.

Когда ложились спать, дождь кончился, ветер перестал завывать, и все вздохнули спокойно.

Все. И домочадцы, и, кажется, сам дом.

Арт от Оли (принцессочка)

Беснующаяся погода еще пару дней держала всех дома – выбираться на улицу в дождь не

хотелось. Когда Алексей и его жена вернулись из Греции,

погода наладилась, будто солнце они привезли с собой. Светило оно, как по заказу, ярко,

грело тепло. Последние дни отпуска проводили весело. То

рыбалка, то шашлыки, то прогулки по городу – кино, парки, развлечения, осмотр

достопримечательностей.

Хотя, если быть честной, Марина ехала в Питер не с намерением полюбоваться

архитектурой. Она хотела узнать другого Мажарина. Того Серёжку,

которого знали и любили родственники. Чтобы добавить это знание к своим чувствам и

мыслям. Чтобы эта часть его жизни стала и ее жизнью

тоже.

Мажарин стал необычайно заботлив. Нет, таким Сергей был всегда, но теперь его забота

приобрела другой характер. Не та она, что с тревогой в

глазах, вслушиванием в каждое слово и поиском подвоха. Будто отпустил он Марину и

успокоился. Хотя сам всегда рядом – готов подхватить, если

оступится. Его сильные руки больше не дадут ей упасть.

Серёжа часто спрашивал, нравится ли ей здесь, уютно ли?

Марине понравился этот город. Как Санкт-Петербург может не понравиться? Разве может

быть неуютно в семье, которая с самого первого дня

приняла ее как родную. Казалось, она давным-давно знакома с этими людьми. Все, о чем они

говорили, было ей понятно. Все, о чем переживали,

было ей близко. Переживали они о благополучии стариков, о счастье детей и здоровье

близких. Без рвущего глотку пафоса и ненужного геройства.

Крутились они в каждодневной суете, в этих заботах не забывая о главном, – друг о друге.

О своих ощущениях Марина говорила коротко, ограничиваясь скупыми понятными фразами.

Иногда вложить в слова истинный смысл бывает

крайне трудно. Для нее это оказалось невозможным. Нужно сказать о простом. О важном. О