Эбигейл Стром - Холли и плохой парень

По крайней мере, она думала, что это просто так, «как он поступал с женщинами». Немного случайного флирта с его стороны.

Алекс остановился в коридоре наверху и прислонился к перилам. К счастью, она не знала, что это не просто случайность. Ни одна женщина не влияла на него так, как Холли.

Это и, правда, было иронично. У Алекса было много женщин и он весело проводил время с большинством из них. И надеялся, что большинство из них тоже весело проводили время. Но ни одни из этих отношений не имели большого значения. Они были приятными, пока продолжались и все. Он никогда не чувствовал себя нужным ни одной женщине и не одна женщина не была ему нужна.

И была Холли. Почти с того момента, как они встретились, он почувствовал связь с ней. Как будто видел на расстоянии, когда Холли нервничала, позволяя ему увидеть страсть и уязвимость, которую она прятала от мира. Вещи, которые больше не были интересны никому. И потому, что он так ясно мог ее видеть, мужчина всегда чувствовал то, что как будто был нужен ей. Нужен так, как никогда не был нужен ни одной женщине.

И это была настоящая насмешка. Она не нуждалась в нем, и он потерпел неудачу.

Алекс никогда не мог ей помочь. Он не отговорил ее встречаться с Брайаном, не убедил выйти за него замуж, когда Холли была одна и беременна. Черт, она даже не позволила ему поменять дырявую шину.

Прошлой ночью Холли Стентон впервые приняла от него хоть какую-нибудь помощь.

А вот он был готов разрушить ее. Готов был воспользоваться привлекательностью, которой Холли не делилась и в которой не нуждалась прямо сейчас, и поставить под угрозу дружбу, которой было меньше двадцати четырех часов.

Возможно, связь, которую он чувствовал к Холли, всегда была только дружбой. Возможно, мешало его стремление к ней, даже когда они были подростками. Особенно когда они были подростками.

Может, поэтому всегда ему ничего не удавалось с ней.

Ну, на этот раз он не потерпит неудачу.

Алекс вздохнул и спустился вниз, в гостиную, решив посмотреть, что будет. По крайней мере, с Уиллом все было просто. Футбол. Музыка. Минимум.

Уилл был буквально окружен музыкой, прямо сейчас половина дисков Алекса лежала вокруг него маленькими стопками на полу гостиной.

— Я привожу их в порядок для вас, — объяснил он.

Алекс сел на пол и прислонился спиной к дивану.

— Мы разберем их по категориям. Не слишком многим, потому что потом все путается и сложнее их поддерживать. Только важное. Пока у меня здесь классический рок, ритм-энд-блюз, панк, металл, рок и джаз. В алфавитном порядке, конечно. Все, что не подойдет сюда, назовем разноплановым и поставим в конце.

Алекс положил руки за голову и удобнее наклонился к дивану, думая о том, что ему нравятся дети в целом и этот парень в частности.

— Ты больше похож на свою маму, чем я думал. Кстати, это не комплимент.

Уилл ему улыбнулся.

— Уверен, что это так. И небольшой порядок вас не убьет. Особенно учитывая весь этот громадный беспорядок, — добавил он.

— Холли любит музыку? — Алекс не мог не спросить.

— Да. Вообще-то, вкус у моей мамы не слишком ужасный в музыке, учитывая ее…

— Учитывая ее возраст, ты имеешь в виду?

— Именно. Она больше склоняется к классическому року, но, по крайней мере, имеет хороший вкус.

Алекс заинтересовался.

— Да? Приведи мне несколько примеров.

Уилл задумался.

— Ну, больше Брюс Спрингстин. «Дорога грома» и «Рожденный бежать» — это две ее любимые песни. Потом еще Ван Моррисон «Лунный танец» и «Сумасшедшая любовь». Джони Митчелл «Синий» — весь альбом. Все, что когда-либо исполняла Арета Франклин…

Алекс сел прямо.

— Продолжай. Что еще?

— Почему вы так заинтересовались музыкальным вкусом моей мамы? — спросил Уилл.

— Ну, я интересуюсь твоей мамой. Я имею в виду, — торопливо добавил Алекс, — я заинтересован в том, чтобы мы стали друзьями. Учитывая то, что какое-то время мы будем находиться под одной крышей, вероятно, будет хорошей идеей узнать о ней больше. И музыка, важна та музыка, которую ты возьмешь с собой на необитаемый остров, подобна карте души человека.

Уилл все еще изучал его, и Алекс почувствовал себя неуютно. Но через минуту паренек снова заговорил:

— Она любит много вещей восьмидесятых. — Уилл покачал головой. — У нее тайная страсть к Джоан Джетт, о которой она думает, что я не знаю. У нее… ну, у нее были несколько альбомов «Foreigner» и один «Air Supply». — Он вздрогнул с притворным ужасом, но Алекса отвлекло другое. Изменение временного глагола.

— Вау, малыш, — медленно произнес он. — До меня только что дошло. Вы действительно потеряли вчера вечером все. Все твои книги, вся твоя музыка.

Уилл скорчил гримасу.

— Да. Книги меня не сильно беспокоят, но музыку восстановить довольно сложно. Хотя, из того, что я здесь вижу, я смогу воссоздать много из своей коллекции, скопировав вашу. Здесь есть тоже много того, что любит мама. Она большая фанатка «Роллинг Стоунз».

— Да ладно, — удивился Алекс.

— Почему пол усеян компакт-дисками? — спросила Холли. Они повернулись и увидели, как женщина спускалась по лестнице.

— Мы говорим о музыке, — сказал Уилл. — Тренер спрашивал, что тебе нравится. Он говорит, что вкус человека в музыке — это как карта его души.

Холли посмотрела на него и выгнула бровь.

Алекс пожал плечами.

— Ладно. Я просто поэтично описал. Даже футбольным тренерам разрешается это делать, хотя бы раз.

— Конечно, — скептически сказала Холли, садясь в кресло рядом с диваном. — Хорошо, что тогда мой музыкальный вкус сказал тебе обо мне? Предположим, что Уилл знает мой музыкальный вкус.

— Ну, — сказал Алекс, снова откидываясь назад, — Некоторые из них, будем надеяться, значения не имеют. Как «Foreigner». Но, кажется, что в некоторых других есть четкая закономерность. Джоана Джетт, Брюс Спрингстин — вот что относится к мятежникам. Плохие девочки и плохие мальчики. Стоунз тем более. Есть также страсть и напряжение, желание жить. «Дорога грома» и «Рожденный бежать» — вот готовность к тому, чтобы встряхнуться и вырваться на свободу.

Холли нахмурилась.

— Эй, мне просто нравятся эти песни. У меня нет скрытого желания бунтовать.

Алекс ее проигнорировал.

— Ван Моррисон и Джони Митчелл — все о любви. Любовь, которая меняет вас навсегда, любовь, которая вас сжигает и исцеляет одновременно. Та любовь, без которой ты не можешь жить.

Он взглянул на Холли и увидел в ее глазах удивление. Вероятно, она думала, что он не способен использовать в предложении слово «любовь». Алекс ей улыбнулся.

— С другой стороны, Арета Франклин — просто женщина с величайшим голосом, который Бог даровал человеку. Для Ареты тебе не нужны другие причины. Мы просто отнесем ее к хорошему вкусу.