Наталья Ручей - Плюс пятнадцать ради успеха (СИ)

Мария на какое-то время замолчала, а потом продолжила — тихо и неохотно, и в то же время не желая терять немногих слушателей. Антон был занят поцелуями, Анфиса поисками дозы в сумочке и мужиком, который не оставлял ее в покое и обшаривал руками. Остались только Фрол и я. И закоренелая надуманная боль, от которой Мария устала.

— Всегда, когда он приглашал меня для своих приятелей, я соглашалась, — вновь зазвенел ее голос в комнате. — И всегда работала так, что после они меня боготворили, а Ковальских увеличивал плату. Он заключал контракты, он помогал этим мужикам расслабиться — с помощью моего тела. Но он никогда… никогда сам… Я захотела проверить. Я стольких красоток к нему подсылала — под видом актрис, моделей, а он с ними не спал. Он смотрел словно сквозь них. Он искал что-то другое… мне все было интересно: что же? А потом я увидела тебя…

Взгляд Марии остановился на мне, и я похолодела от того потока злости, что плескался в ее глазах.

— Я сохла по нему. Я даже подумывала все бросить — удовольствие, карт-бланш в агентстве, большие деньги… А он продолжал видеть во мне не женщину, а профессионала. Профессионал — звучит, да? Я знаю, что он ценил во мне именно профессионализм! А сам запал на девчонку, у которой даже продажной моделью работать не получилось! И не просто влюбился — нет… Тут серьезней. Он, как настоящий питон, обернул ее защитными кольцами! Хотел жениться на чистенькой девочке, а не вышло! Не вышло у него! Я хочу показать… Я знаю, что потом будет поздно… Его чистенькая девочка тоже может стать профессионалом и успешной моделью. Может… А хочет ли… Не разочаровывай меня, Фрол. Покажи ей, что нельзя верить всем, нельзя быть такой доверчивой. Фрол… Покажи ей мир в тех красках, которые она еще не видела!

— Ладно, — неожиданно быстро согласился мужчина и поднялся, заставив встать и меня.

Взял за руку и повел к выходу.

— Ты куда?! — словно очнулась Мария.

— Показывать мир.

— А что… Да нет, здесь! Давай здесь! Я настаиваю, я хочу видеть!

— Мария, — мужчина смущенно потер лысину, подумал, а потом качнул головой. — Нет, прости. Здесь ничего не выйдет.

— Почему?! — поразилась она.

— Потому что, несмотря на мой опыт, я не такой профессионал, как ты, — в одно мгновенье Фрол снова стал жестким и пресек возмущения опешившей Марии лишь взглядом. — Не разочаровывай меня. Ты все поняла. И да, на будущее… Хотя, какое у тебя может быть будущее после этого вечера? Но ладно, ты была откровенной и я скажу. Все, что ты говорила, записано не только на мой мобильный, но и на камеру. Я заблаговременно обо всем позаботился, даже не зная о сюрпризе, который ты приготовила. Просто я терпеть не люблю сюрпризы. И да, не менее важное… Я не просто приятель Ковальских. Я его друг. И… Ой, сейчас будет пафос и красота, но не удержусь и скажу… Я — еще одно защитное кольцо для его женщины.

— Что? — ахнула Мария. — Но… ты же хочешь ее!

— Да, — не стал отпираться Фрол. — Но больше я хочу, чтобы она видела мир в тех красках, которые нравятся ей.

Мария что-то визжала, но Фрол достал ключ из кармана, неспешно открыл дверь и, слегка подтолкнув меня в спину, вывел в коридор. Обернувшись, я успела выхватить обреченный взгляд своего бывшего, затуманенный — Анфисы и обескураженный — Марии, когда дверь закрылась. А потом Фрол провернул замок, достал телефон и отдал распоряжение:

— Илья, разберись с этой группой извращенцев и наркоманов. — Что-то выслушав в ответ, он холодно добавил: — … С тех пор, как Ковальских устроил эту вечеринку только для мальчиков и забыл меня предупредить, они для меня извращенцы! Я все сказал.

Мы с Фролом вышли на улицу через черный ход, по которому я уже походила ранее. Он сделал еще один звонок, вызвав такси. Мы оба смотрели на ночной город, а потом я встала перед ним, не оставляя ему выбора, заставляя смотреть мне в глаза и искренне поблагодарила.

— Никогда не завидовал Ковальских… — сказал он, прикоснувшись костяшками пальцев к моей щеке, но замолчал и тут же убрал руку.

— Не надо и начинать, — тихонько сказала я.

А он вдруг улыбнулся — мягко, и так легко. И облегченно выдохнул, словно сбрасывая с себя невидимый груз.

— Не буду, — солгал, чтобы меня успокоить, еще раз провел костяшками пальцев по щеке, помог сесть в такси и удалился.

Прежде, чем мы отъехали, я видела, как он подошел к темной машине, сел в нее и уехал в другую сторону. Не уверена, что ему надо было именно туда. Возможно, он выбрал это направление, чтобы отдалиться. А, возможно, я ошибаюсь… Хотя, нет, надо смотреть правде в глаза…

Он старательно отдалял меня от себя.

Значит мужская дружба тоже бывает? Надо будет все рассказать Ларисе… Похихикаем…

Хотя, нет, она устроит такую взбучку! Буду молчать. Нет, все равно проболтаюсь…

Зачем я поехала к Анфисе, которую даже не слышала несколько лет? Зачем вошла в этот клуб, ведь узнала же! Зачем села к тому таксисту — ведь чувствовала, что он принесет неприятности. Как черти дергали! А я помогала им, и спорила с интуицией, которая запрещала идти, отговаривала от глупостей.

Вот как так?

Похоже, правду говорят, что на одном плече у нас сидит ангел, а на другом — бес. Они спорят между собой. А человек — с ними. И кто победит в итоге? Одному Богу известно. Вот уж с кем точно спорить не стоит…

Нет, я в шоке.

Зачем?.. Зачем я поехала?..

Какой-то кошмарный сон!

Бред!

Такси отъехало от клуба. Я посмотрела на тихий и потому непривычный город, в который раз поражаясь, почему я здесь, ночью, одна, если могла давно спать в постели и мечтать о Матеуше? Какого черта я делаю?..

Черта…

Наверное, все-таки… Тут кроме мистики и нет объяснений…

Но я постараюсь исправиться, схожу завтра в церковь, поставлю свечку, много свечей за здравие… свечи…

Мне показалось, что я даже увидела их приглушенный свет, а потом они стали ярче, еще ярче, и вдруг стали такими яркими, что ослепили!

Крик… чей-то крик…

И последнее, что я успеваю — это повернуть голову и узнать в водителе такси того же мужчину, что небрежно выбрасывал мелочь. Удивляюсь: как так, дважды за одну ночь? Но с мысли сбивают слова таксиста, сказанные им раньше, тогда, они так отчетливо проносятся в памяти:

— Ценить?! Было бы что ценить!

На секунду наши взгляды встречаются, и, кажется, он понимает… теперь он понимает, что на самом деле у него в жизни так много моментов, которые надо было ценить.

Пока были эти моменты… и жизнь.

А теперь…

Теперь уж все.

Ночь и боль схлестнулись и поглотили.

А жизнь…

Жизнь была интересной. Но я тоже не все в ней ценила… Если бы все исправить…

Если бы… Но нельзя, нереально…

Последнее, что я вижу — яркие фары машины, несущейся прямо на нас. И глаза другого водителя.