Екатерина Риз - Все что нужно ей

— Меряй платье, я спущусь вниз.

— Кто приехал?

— Это к дяде Грише.

Алиса тут же успокоилась, повернулась к зеркалу и принялась с удовольствием разглядывать себя в моём коктейльном платье из прошлогодней осенней коллекции. Оно висело на ней невыразительной массой, но ей, видно, нравилось. Я за Алису еще разок порадовалась, закрыла дверь и поспешила вниз. Гриша завтракал на кухне, кофе пил, а когда гости появились, из-за стола поднялся. С деловым видом протянул Смурному руку для приветствия, а заметив меня, поспешил улыбнуться. Я же мужчин разглядывала. Коля, при виде меня, заметно подобрался и выдал бодро и привычно:

— Доброе утро, Анастасия Николаевна.

Я на его приветствие отвечать не спешила, на Смурного посмотрела, но от того кроме скупой улыбки, ничего не дождалась. Недовольства в его взгляде не увидела, кажется, ему было попросту безразлично, здесь я или где-то еще. В ответ на его невнимание к моей персоне, я решила проигнорировать его присутствие, и обратилась к Грише, решив не скрывать своего недовольства.

— Ты опять уезжаешь? Опять на весь день?

Гришка скроил виноватую физиономию.

— Настюш. — Он за плечи меня обнял и отвел в сторонку, в глаза мне заглянул, на манер добродушного дворого пса. Вот только я, по известным причинам, в его добродушие не слишком верю, по-моему, кусаться у него получается куда лучше. — Я постараюсь не задерживаться. Но нужно делать дело. Чем быстрее все это закончится, тем нам же лучше. Ведь так?

Я смотрела ему в глаза, и всерьез раздумывала, что его больше впечатлит: если я его по лодыжке пну или прямым текстом выскажу, что думаю о его дружках, делах и планах на будущее. Разговаривает со мной, как с капризной дурой.

— Помнится вчера ты обещал мне поездку в город. Хочу. В город. По магазинам.

Гришка пристроил ладони на моих плечах, погладил, осторожничая. Кивнул.

— Хорошо. Я вернусь пораньше…

Оценив степень скептицизма в моем взгляде, улыбнулся, посмеиваясь над самим собой, и совсем другим тоном сказал:

— Я тебе обещаю.

— Что приедешь или что постараешься?

— Что постараюсь.

— Я так и поняла.

Сулима рассмеялся, развернул меня в сторону визитеров, и зачем-то представил мне их, наверное, всерьез полагал, что я с ними общаться в дальнейшем собираюсь.

— Насть, это Вадим, — сказал он, указав на Смурного. — Мы очень давно знакомы. Но ты его помнишь, наверное.

Я не ответила, только красноречиво поджала губы, тем самым давая понять, что думаю об этом знакомстве и моих воспоминаниях, связанных с этим человеком. К моему удивлению, моя реакция Вадима развеселила, но он тоже оказался упрям, и налаживать отношения не спешил. Только смотрел на меня и усмехался. Я отвернулась, одарила Колю многозначительным взгляд. Вот он, кажется, удивился моей суровости, выглядел недоумевающим и даже в затылке поскреб.

— Колька племянник Вадима, — пояснил Сулима, а я, наконец, улыбнулась, только совсем недобро.

— Понятно.

Гришка поцеловал меня в висок, и тихонько хмыкнул.

— Ну что тебе понятно?

— Все с вами ясно. Одна шайка-лейка, — добавила я, выйдя из кухни.

Перед тем, как уехать из дома, Гриша поднялся в нашу спальню, видимо, что-то его все-таки грызло и не давало покоя. Увидел Алису в очередном моем наряде, улыбнулся племяннице, но несколько натянуто. А когда та начала хвалиться перед ним платьем, согласился, что ей очень идет, и предложил показаться родителям, заверив, что те непременно оценят.

Алиса расцвела в улыбке, а на меня взглянула с мольбой.

— Можно?

— Конечно, — не стала спорить я, но улыбка исчезла с моего лица, как только за Алисой закрылась дверь. Я продолжала смотреть на нее, не желая поднимать глаз на Сулиму, тот тоже, кажется, с мыслями собирался, потом присел передо мной на корточки и в лицо заглянул.

— Настя, ты на меня злишься?

— Нет.

Он пытливо вглядывался в мое лицо, после чего подтвердил:

— Ты злишься. А у меня никак не получается тебя успокоить.

— А ты пытаешься?

Он глаза в пол опустил.

— Все, что я делаю, я делаю для тебя.

— Неправда. Ты для себя это делаешь. Потому что это твоя идея фикс. Чтобы сделать что-то для меня, нужно спросить: а чего же я хочу? Ты не спрашивал никогда. И Сережа не спрашивал. Он считал, что мне нужны дворцы и лимузины, и ты решил взять с него пример.

Губы у Гриши кривились, он поднялся и отвернулся от меня, сунув руку в задний карман джинсов.

— А тебе, значит, ничего не нужно? С милым рай и в шалаше? Хотя, что это я говорю? Ты сейчас скажешь, что я тебя и в этом вопросе спросить забыл!

— Не кричи, пожалуйста.

Он подошел и наклонился ко мне, смотрел пристально и нетерпимо.

— А если я спрошу? Что ты мне скажешь? Что хочешь вернуться в свою норку? Или к мужу?

Я от возмущения задохнулась.

— Я ничего такого не говорила!

Гришка сверлил меня взглядом, словно пытался ответ в моей голове найти. Стало неприятно и обидно.

— Я просто хочу, чтобы ты иногда интересовался моим мнением, а не поступал «как лучше» с твоей точки зрения. Неужели это так много?

Он не ответил, резко выпрямился, на секунду замер, а потом из комнаты вышел, обронив на ходу короткое:

— Меня ждут.

Я поклялась себе, что не буду слезы лить. Какой в этом смысл? Гришка их все равно не увидит, да если и увидит, вряд ли проникнется. Чурбан бездушный.

У меня было такое чувство, что я в ловушку угодила. С одной стороны все гладко и правильно: отец ребенка стремится заботиться и оберегать, а с другой я обязана только радоваться и безропотно принимать все его решения. Это меня не устраивало. Но когда Гришка сказал о том, что я могла бы по-прежнему жить одна, на душе стало как-то тоскливо. Все-таки когда рядом человек, который в полной мере готов разделить с тобой радость и ожидание главного события в твоей жизни, это приятно. Когда он понимает, заботится, обнимает тебя ночью и успокаивает, когда ты ни с того, ни с сего кидаешься в слезы, все это важно. Но когда этот человек делает глупость за глупостью, и отказывается прислушиваться к тебе… Иногда Гришка меня доводит до бешенства одним словом или заискивающе-виноватым взглядом. А справляться с ним я не умею. Пока не умею. А научусь ли, зависит только от меня, оттого, насколько я этого хочу.

А я хочу? Хочу…

Хочу шоколадку. Большую, молочную, с миндалем. Шокодад всегда помогает мне справиться со стрессом. К тому же, сидеть безвылазно дома тоже не дело. Время было послеобеденное, Гоша уехал по своим делам, Алена укладывала Ваню спать, Алиса к подружке убежала, и я, воспользовавшись затишьем, оделась и из дома вышла. Погода была на удивление хорошая, ветер, что бушевал в последние дни, стих, выглянуло солнышко и подсушило лужи и слякоть. Я неспеша прошла по сельской улице, поглядывая по сторонам и вспоминая, как зелено было вокруг летом, а теперь все изъяны были видны — покосившиеся заборы и посеревшие стены деревянных домов. Но зато из печных труб на крышах домов вился дымок, намекая на уют и тепло внутри.