Джессика Клер - Последний вздох

Дениэл посылает мне полуулыбку, будто ему интересно, что я задумала, но не спорит. Он смотрит на Перея, вытаскивает еще несколько купюр и передает их ему.

— Думаю, ты устроишь нас на ночь?

Перея берет деньги, даже не пересчитывая, сует их в карманы, собирает оружие и закрывает люк на висячий замок.

— Вернусь с постельным бельем для вас, — говорит он, оставляя нас с Дениэлом в комнате.

Когда Перея возвращается, с ним приходит пожилая женщина с добрыми глазами. Она несет черную сумку.

— Здравствуйте, я…

Дениэл прерывает её:

— Никаких имен.

Сжав губы, она кивает и открывает сумку.

— Я возьму на анализ образцы крови и мочи. Результаты будут у меня уже через час.

Не знаю, испуг или облегчение испытываю я при виде врача. Наверное, и то, и то. Я боюсь, что она может обнаружить во мне после стольких клиентов, но все равно хочу это знать. Поэтому я позволяю ей основательно обследовать меня, не дрогнув, даже когда её прикосновения становятся столь же грубыми, как прикосновения клиентов. Она задает мне личные вопросы без всякого осуждения, берет кровь и мочу. Все это время Дениэл рядом по моей просьбе. Не думаю, что смогла бы выдержать чужие прикосновения, если бы его не было рядом. И он все равно отвернулся из уважения ко мне.

Врач оставляет нас, чтобы провести анализы, а я сижу в комнате и жду, обняв себя руками, будто это поможет сдержать мой страх внутри.

Звонок раздается довольно быстро. Дениэл слушает слова в трубке и говорит мне:

— Все чисто.

Меня разрывает от облегчения.

— Ничего нет?

— Ничего. Ни ЗППП, ни беременности. Ты чиста, как слеза.

Я уставилась на него. «Как слеза?» Ничего не понимаю, но вряд ли я снова когда-то буду чистой. Тем не менее, большое облегчение, что у меня даже гепатита нет. Благослови Господь помешанность мистера Фриза на гигиене.

— Я говорила, они использовали презервативы. Даже когда я сосала у них.

— Не могу поверить, что Гомес продал тебя. Какой глупый и жадный козел. Если я его не достану, то мистер Фриз точно, — с отвращением говорит он, будто не может поверить в такую глупость.

Я соскальзываю на пол, чувствуя слабость в коленях, сажусь рядом с кучей оружия у ног Дениэла, наблюдая, как он собирает его, и еще раз оглядываю комнату.

— Ты уверен, что это место безопасно?

— Не совсем, — говорит Дениэл. — Но черт его знает и все такое.

Я понимаю, что он имеет в виду.

— Хорошее замечание.

Дениэл раскладывает наши новые пистолеты по сумкам.

— Так, почему же тебе понравилась эта комната?

— Причины две: нет окон и близко к выходу.

Мужчина что-то ворчит, не глядя на меня, и организовывает хранение оружия.

— То есть, быть ближе к выходу лучше, чем быть в кровати?

— Как я посмотрю, все в этом доме представляют опасность, — говорю я. — Если бы наступил зомби апокалипсис, и мне нужно бы было спастись, я бы выбрала комнату без окон. Тебе не захочется оказаться наверху, в случае опасности.

Дениэл с задором смотрит на меня:

— Зомби апокалипсис?

— Да, — говорю я. — А что? Я люблю фильмы ужасов. Это недооцененные жемчужины кинематографии.

Дениэл качает головой, усмехаясь, но ничего не говорит, потому что входит Перея с полной женщиной. Они приносят нам несколько подушек и одеял, некоторые их них относительно чистые. Хотя неважно. Последнее время я спала и в худших условиях. Я беру у них постельные принадлежности и начинаю сооружать постель в углу нашей крепости, пока Дениэл и Перея говорят о чем-то. Еще появляется пакет с какой-то едой и газировкой.

Дверь закрывается. Дениэл блокирует замок, придвигая приземистый деревянный стол, и сооружает неуклюжую баррикаду. Он идет ко мне и садится рядом на импровизированный матрас, пихая меня локтем.

— Я не позволю тебе гадить здесь, — говорит он. — А на самом деле, было очень умно, предложить нам остаться здесь. Я был удивлен.

Я пихаю его локтем в ответ. От его комплимента на меня набегает тень игривого настроения.

— Если еще остались сомнения, посмотри зомби апокалипсис.

Дениэл смеется и зевает. Я вдруг вспоминаю, как он устал, прежде чем стал сводить меня с ума. Мужчина измотан, а мне нужно, чтобы он был свежим и здоровым на случай, если появятся плохие парни, или мы попадем в перестрелку, или что еще там происходит с убийцами.

— Почему ты не спишь?

— Я не могу перестать наблюдать, — говорит Дениэл. — Я сплю немного иначе.

— Я тоже могу наблюдать, — говорю я ему. — У меня есть пистолеты. И нож. И, по-видимому, пара гранат для дерьма и смешков.

Я снова игриво пихаю его локтем.

— Ты думаешь, сможешь выстрелить в человека, если он ворвется в эту дверь, милая?

Никаких больше куколок. Дениэл больше не дразнит меня, и я могу различить усталость в его голосе.

— Конечно, — беспечно говорю я, поглаживая одну из грязных подушек и приглашая его прилечь. — Я сделаю вид, что каждый вошедший заражен вирусом, превращающим мозги в корм для монстров.

Он все еще смущен и явно колеблется.

— Там щель под дверью, — говорю я. — Она около дюйма шириной. Я буду наблюдать за ней всю ночь и закричу «Зомби!», если возникнут неприятности. Хорошо?

Мужчина медленно трет свое лицо, и его взгляд пуст.

— Хорошо. Но если устанешь, разбуди меня.

— Ложись отдыхай, — говорю я ему.

Странно, что командование им заставляет чувствовать меня самой собой. Дай девчонке немного власти и всё. Я снова хлопаю по постели.

— Я даже подоткну тебе одеяло.

— Как я могу сопротивляться такому? — говорит Дениэл, заваливаясь на постель полностью одетый. Через пару минут он засыпает, несмотря на постоянный шум снаружи. Люди говорят и ходят наверху, и я напрягаюсь от каждого шороха за стеной. Дениэл вырубается с пистолетом в руке, видимо, не чувствуя себя защищенным на сто процентов. Но как бы то ни было, он уснул.

Я снимаю сандалии и беру пистолет в руки, убедившись, что тот на предохранителе. Затем подползаю и устраиваюсь напротив двери так, чтобы видеть сквозь щель внизу.

Когда я просыпаюсь четыре часа спустя, то чувствую себя обернутым в охапку теплой женщиной. Рэйган перевернулась и распласталась рядом со мной. Было бы хорошо, если бы она хотела меня, но её подсознание заставляло не заплывать за буйки. «У меня есть куда заплыть, моя сонная милая, подсказывает мое подсознание. Как и раньше, я пытаюсь выскользнуть из-под неё», — но в этот раз она шевелится и сильнее прижимается ко мне, проскальзывая коленом по моим ногам прямо к шарам, которые разрываются от желания. «Ну, немного, маленький Денни», — умоляют они.

Я не могу дать себе хорошую пощечину, но боюсь, если еще немного пролежу рядом с ней, мне точно понадобиться место, чтобы подрочить. Неправильно вожделеть девушку, перенесшую сотни издевательств. Если бы она имела хоть малейшее представление, какие мысли прыгают в моей голове, то поколотила бы меня ножкой от стула. И я бы ей позволил.