Розмари Роджерс - Порочный круг

Стелла начала плакать, прислонясь головой к плечу Марти.

— Март, не мучай меня, потому что я люблю тебя, правда люблю! Просто ужасно боюсь, вот и все! Что ждет нас, Марти? Я не хочу доживать век дряхлой развалиной вместе с такой же каргой! Неужели не знаешь, как нас дразнят? Старые девы, ковырялки! И смеются, подшучивают, издеваются! Я… я сама это видела, Марти! Мы становимся такими уродинами — толстыми, бесформенными, грузными, как мужики. Да лучше уж покончить с собой!

— Прекрати, беби, прекрати! Ты молода и прекрасна и никогда не состаришься — деньги творят чудеса. Подтяжка, другая — и ты снова девочка! Так что утри слезки, иди куда хочешь со своим Джорджем, устраивай спектакль, чтобы натянуть нос этому проклятому обществу. Но только возвращайся, солнышко, всегда возвращайся ко мне!

Руки Марти словно по собственной воле касались Стеллы, лихорадочно гладили дрожащее тело, ласкали, пока трепет не стал ознобом желания, заставлявшим ее стонать и извиваться.

— О Боже, да, детка, да, да! Сделай это, Марти, скорее, позволь мне тоже, о Марти, дорогая, дорогая!

Они рухнули на толстый пушистый ковер, срывая друг с друга одежду, жадно целуясь. Мозг Марти сверлила единственная мысль — старому дураку Джорджу, с его тщательно ухоженной седой шевелюрой и наманикюренными пальцами, не достанется ничего из бурлившей в Стелле жажды жизни, страсти и способности любить! Марти поглотит все без остатка!

Марти довела Стеллу до бурного оргазма. Та тонко кричала и билась, изнемогая от вожделения, и, приоткрыв по-детски мягкие губы, алчно лизала узким розовым язычком соски Марти. Ну конечно, Стелла любит ее! И пусть использует Джорджа, пусть хоть выжмет его, как тряпку, и выкинет, все равно любит только ее, Марти! Стелла принадлежит ей, ей одной!

Наконец Марти всецело отдалась своим ощущениям, выбросив из головы все мысли и опасения. Черные как смоль и светлые пряди перемешались, тела сталкивались и сплетались в причудливых, старых как мир сапфических позах.

Никогда еще Марти не была такой властной, требовательной и одновременно щедрой и нежной. И с радостью чувствовала, как под ее ненасытным ртом Стелла трепещет, сгорает и словно плавится. Прекрасное тело любовницы лежало перед ней, открытое рукам и губам Марти, полностью ей подвластное. И… и разве Стелла когда-нибудь была такой неистовой? Обычно она оставалась до ужаса застенчивой и скованной, и уговорить ее на что-то более смелое было почти невозможно. Но сегодня, точно стараясь доказать что-то, она, казалось, лишилась рассудка. Ее руки и язык превратились в беспощадные орудия пытки-наслаждения, раз за разом доводившие Марти до экстатических судорог.

Когда все было кончено, они еще долго лежали не шевелясь, задыхаясь, как истомленные схваткой звери. По коже Стеллы ползли мурашки пережитого восторга. Она лежала на спине с закрытыми глазами и тихо постанывала. Марти перевернулась на живот и по-хозяйски закинула руку и ногу на любовницу. Слава Создателю, ей нечего больше желать… по крайней мере в эту минуту.

Теперь пусть идет с Джорджем. Посмотрим, именно ли это ей нужно, и сумеет ли он подарить ей наслаждение.

Лишь после ухода Стеллы, все еще пошатывавшейся от только что испытанной страсти, Марти поняла, что депрессия так и не выпустила ее из цепких лап. Недаром Стелла сказала на прощание, целуя ее у порога:

— Марти, я люблю тебя. Пожалуйста, пойми.

Значит, все-таки решилась. Неужели у Джорджа хватит сил устоять перед ней? Стелла редкостно красива. И столь же эгоистична. Не будь Джорджа, нашелся бы кто-то другой. Марти всегда это знала. Но как заставить себя разлюбить ту, без которой невозможно жить?

Последняя запись кончилась, и наступившая тишина оглушала. Ну почему Ив не осталась с ней, хоть ненадолго? Они могли бы напиться и попытаться утешить друг друга. Бедняжка Ив страдает так же сильно из-за этого бесчувственного кретина Дэвида, как она сама — из-за Стеллы.

В стакане ничего не осталось. Хлопнуть еще?

Марти встала и, потеряв равновесие, покачнулась. К горлу подкатила тошнота, на лбу выступили крупные бусины пота. Марти поспешно схватилась за спинку кресла. Нет, пожалуй, хватит с нее. Она ненавидела похмелье, рвотные судороги, разламывающиеся, готовые вот-вот лопнуть виски.

Девушка, с трудом передвигая ноги, направилась к спальне. По пути она на мгновение прислонилась к двери соседки. Ив, милая, проснись, мне позарез нужен кто-нибудь! Одиночество меня убьет! Возьми меня за руку, поговори со мной, скажи, что она вернется.

Тишина. Мертвая, леденящая тишина. Что ж, остается одно, забраться под одеяло и плакать, пока не уснешь.

Стоя у зеркала в туалетной комнате адвокатской конторы «Хансен, Хауэлл и Бернстайн», Стелла пристально изучала свое отражение. Слава Богу, прошедшая бурная ночь почти не сказалась на ее внешности, если не считать кругов под глазами, практически не заметных под слоем тонального крема.

Уголки губ Стеллы приподнялись в улыбке. Бросив последний взгляд на свое лицо, она удовлетворенно кивнула. Ни единой морщинки. И волосы прекрасно лежат — хорошо, что она снова решила их отпустить.

Новое синее платье оттеняло цвет ее глаз, скромный высокий воротничок с оборкой подчеркивал стройную шею, а юбка не скрывала идеально прямых ножек. Интересно, обратит ли Дэвид на нее внимание? Последнее время Стелла постоянно ловила его испытующий взгляд. Что ж, мужчины, знавшие, в каких отношениях она находится с Марти, обычно чувствовали себя обязанными принять вызов. Каждый хотел похвастаться, что именно он довел лесбиянку до оргазма.

Стелла невольно покраснела. Снова она цитирует Марти. Вот ее философия — Господи, как она ненавидит это слово! И потом, Стелла не лесбиянка! Скорее бисексуалка. Вполне научный термин. И звучит куда пристойнее, нежели «лесбиянка» или, того хуже, — «лесбо». Она может получить наслаждение с кем угодно и совсем необязательно с женщиной. Годится и мужчина с мягкими нежными руками, особенно если он готов ласкать ее ртом там, внизу.

Стелла неожиданно вспомнила о Марти и о том, что случилось прошлой ночью. Восхитительная, пылкая Марти со стройным мускулистым телом танцовщицы, способная без конца дарить Стелле блаженство, и какое! Найдется ли на свете мужчина, который может с ней сравниться?

В дверях появилась еще одна секретарша, и Стелла поспешно отвернулась, чтобы скрыть неуместный румянец. Неизвестно, что о ней могут подумать!

Она схватила сумочку и поторопилась выйти, улыбнувшись на ходу девушке. Хорошо еще, что это не Глория! В присутствии Глории. Стелла всегда чувствовала себя застенчивой дурнушкой. Та просто подавляла ее своим высокомерным взглядом и постоянными колкостями. Но в глубине души Стелла понимала, что всему причиной нескрываемый интерес Глории к Дэвиду Циммеру. Глория положила глаз на босса Стеллы и считала соперницей каждую женщину из окружения Дэвида, особенно теперь, когда Ив сошла с круга. Поэтому и не упускала случая напомнить Стелле, что место секретарши — перед дверью кабинета босса и что одну девчонку в любую минуту можно заменить другой — никто не заметит разницы.