Э. Эйбел - Жидкий пепел

— Спасибо.

Он кивнул перед тем как уйти, а я на секунду остановилась перед дверью, чтобы собраться с мыслями. Закрыв глаза, я глубоко вдохнула. Потянувшись к ручке, я нажала на нее и толкнула дверь. Когда я вошла внутрь, мои чувства атаковали звуки работающих аппаратов и запах медицинского спирта.

Мой взгляд мгновенно потянулся к Брендону, лежащему на больничной койке, с покоящимися по бокам татуированными руками и поднимающейся от дыхания грудью. Его голова была обернута бинтами, как и правая рука с кистью. Я осторожно приблизилась к нему, заметив, как у него под веками начали двигаться глаза.

Дотронувшись до его плеча, я прошептала:

— Брендон.

У него затрепетали веки.

— Брендон, это я.

Он моргнул, и я мгновенно широко улыбнулась. Я ждала, когда его взгляд сфокусируется, и уголки его губ тоже приподнялись в небольшой улыбке.

— Пенелопа? — прошептал он хриплым голосом.

— Привет, — сказала я, улыбнувшись еще шире, и мои глаза наполнились слезами. — Как ты?

— Тяжко, — он поморщился, пытаясь пошевелить плечом.

— Не двигайся, — сказала я, опустив руку ему на предплечье. — Ты должен отдыхать. Ты хорошенько ударился головой.

Он встретился со мной отяжелевшим взглядом, и на его губах заплясала игривая ухмылочка.

— Моя счастливица медсестричка Пенни, — пробормотал он, глаза у него закрывались, и он медленно моргнул.

Я рассмеялась сквозь слезы. Лекарства явно работали. Я наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Я люблю тебя, — сказал он, сосредоточено глядя на меня.

— Я тоже тебя люблю.

Мы смотрели друг на друга с благодарностью, когда осознали, насколько он был близок к смерти.

Он нахмурился.

— Какой сегодня день?

— Пятница.

Он попытался сесть, и я удивленно выпрямилась.

— Брендон, расслабься. Ты должен лечь.

Я опустила руку на его плечо, и он простонал от боли, расслабившись на подушке.

— Почему ты все еще здесь? Разве твой самолет не сегодня? Тебе нужно ехать, Пенни.

— Успокойся, Брендон. Самолет не взлетит в ближайшие десять часов.

Он удерживал мой взгляд своими налитыми кровью глазами.

— Ты ведь все еще собираешься ехать, так?

Я опустила глаза в пол.

— Пенелопа, прошу тебя, — он поморщился от боли.

— Я поеду, — сказала я, снова встретившись с ним взглядом.

Он с облегчением выдохнул.

— Как Медди? — спросил он, его настоящий вопрос повис в воздухе.

— Она в порядке. Ее мама тоже.

Брендон закрыл глаза, и, казалось, его тело от облегчения глубже погрузилось в матрас.

— Ты спас ее, Брендон. Ты спас ей жизнь.

Он не ответил.

— До сих пор не могу поверить, что ты это сделал. Знаешь, тебе повезло, что ты уже находишься в больнице, иначе я сама отправила бы тебя сюда.

Брендон, посмеиваясь, медленно открыл глаза.

— Я же говорил, что безрассуден, — пробормотал он, снова закрыв глаза.

Наклонившись над ним, я натянула ему на грудь одеяло и поцеловала его в лоб.

— Засыпай.

— М-м-м.

До вылета оставалось всего несколько часов, и я не могла перестать думать, совершаю ли я ошибку.

Как я могу оставить Брендона в таком положении?

Я думала о том, чтобы перенести полет или записаться на другую стажировку, но понимала, что лишь пытаюсь придумать оправдания, чтобы остаться. Я не хотела его потерять.

Спустя пару часов я проснулась от стука в дверь. Брендон все еще спал на своей койке, а я задремала на стуле рядом с ним. Открыв глаза, я увидела, как в комнату вошел полицейский.

— Могу я поговорить с вами минутку? — спросил он вполголоса, стараясь не потревожить Брендона.

Быстро выпрямившись, я протерла глаза, пытаясь скрыть тревогу.

— Да, конечно.

Я прошла за ним в коридор.

— Мэм, вы знакомы с Тиффани Эдмонсон?

Я нахмурилась в замешательстве.

— Да. А что? Какое она имеет отношение ко всему этому?

— У нас имеются свидетели, которые говорят, что она выходила из здания около двух часов ночи, незадолго до того, как начался пожар. У вас имеется какая-либо причина, по которой вы можете предположить, что она могла его устроить?

Я в неверии смотрела на полицейского. Тиффани? Этого не может быть.

Я вкратце рассказала полицейскому все, что произошло между мной и Тиффани за последний год. Я знала, что говорю быстро, но мне нужно было, чтобы он все знал и мог ее арестовать. Я не хотела, чтобы она расхаживала по городу после того, что натворила.

Записав несколько заметок, он кивнул мне, заверив, что обо всем позаботится.

— Не волнуйтесь, миссис Бейлор.

Миссис Бейлор.

Звук фамилии моего мужа неловко осел в моем сердце, пока уходил полицейский.

Черт. Дерек.

Я забежала обратно в палату Брендона и вытащила из сумки телефон, чтобы позвонить Дереку. Я тихо вышла в коридор, набрала номер и, как только Дерек ответил, выдохнула с облегчением.

— Где ты? — резко спросила я, прохаживаясь по коридору больницы.

— На работе. Что такое? Все в…

— Ты должен поговорить с полицией, Дерек. О Тиффани. Я думаю, она подожгла дом Брендона. Она чуть нас не убила. Ты должен быть осторожнее.

— Охренеть. Ты в порядке?

— Со мной все хорошо. Я в больнице, но вовремя выбралась из здания.

— Черт, — отрезал он. — Я подъеду. В какой ты палате?

Я покачала головой.

— Нет, Дерек. Я не ранена. Я… Я здесь из-за Брендона.

На линии повисла тишина, а затем он выдохнул.

— Ладно, я рад, что ты не пострадала, и… надеюсь, с ним тоже все в порядке.

— Спасибо, — ответила я и облегченно выдохнула.

Мне нужно держать себя в руках.

— Нужно, чтобы я подъехал? С тобой все будет хорошо?

— Не надо, я в порядке.

Может, это страх из-за того, что я чуть не потеряла Брендона, или стресс из-за пожара и того, что я чуть не лишилась жизни, но, услышав обеспокоенность в голосе Дерека и вспомнив, что однажды мы были одним целым, я, кажется, была готова простить его.

— Дерек…

— Да?

— Я уезжаю. Улетаю в Гану на сестринскую стажировку. Просто подумала, что ты должен знать — ну, понимаешь, на тот случай, если попытаешься подать на развод.

— Сколько ты еще здесь пробудешь?

— Я пока не знаю.

— Ух ты. Это здорово, Пенни. Я знаю, ты потрясающе справишься.

— Я еще хотела сказать… мне жаль, что я оттолкнула тебя. Я не должна была так поступать. Мне просто жаль, что все так закончилось между нами. В этом не только твоя вина.

Я опустила голову и закрыла глаза, не желая проливать новые слезы.

— Ты даже не представляешь, как это важно для меня, Пенни. Мне тоже очень жаль, больше, чем ты можешь себе представить. Я никогда не хотел тебя обидеть, но знаю… знаю, что обидел. И всегда буду жалеть об этом.

Я прикусила нижнюю губу, когда мы оба замолчали.

— Ну, тогда, я полагаю, что это прощание.