Э. Эйбел - Жидкий пепел

— Господи, ты такая красивая, — прошептал я, лаская ее нижнюю губу большим пальцем.

Она застенчиво улыбнулась, посмотрев себе под ноги.

— Прости, я не должна была этого делать.

— Почему?

Пенелопа засмеялась и встретила мой взгляд.

— Ну, с тех пор, как я тебя видела, прошел год. Уверена, что ты, скорее всего, встречаешься с кем-то.

Я покачал головой.

— Вовсе нет.

Она приподняла брови.

— Трахаешься с какой-нибудь суперсекси?

Я рассмеялся и снова покачал головой, прежде чем отступить на шаг и внимательно осмотреть ее с головы до ног.

— Нет, пока нет.

Пенни ухмыльнулась, и озорство заплясало в ее глазах.

— Ты голодна? — я кивнул на ожидающую рядом машину.

Она посмотрела на нее, и ее зеленые глаза засияли.

— Конечно.

Пенелопа

Было так странно сидеть рядом с Брендоном в его «Мерседесе». Словно между нами и не было всего этого времени, хотя я и чувствовала, будто была знакома с ним в прошлой жизни. Так много всего произошло с тех пор, как я в последний раз видела Брендона. Так много изменилось.

Я не могла перестать смотреть на него — скользила взглядом по каждому сантиметру его тела. Словно каждая его частичка возвращала меня к воспоминаниям о нашем времени вместе. Я чувствовала, что он тоже рассматривает меня, словно мы оба заново знакомились с человеком, который однажды был нам знаком.

— Так как у тебя дела? — спросил он.

Я посмотрела в его великолепные голубые глаза и почувствовала, как мои губы вновь растягиваются в улыбке. Брендон стал еще прекраснее, чем раньше. В нем что-то изменилось. Словно тяжесть исчезла с его плеч.

— У меня все великолепно. Я сейчас живу в Сан-Бернардино. (Примеч. город на юго-западе США в штате Калифорния, к востоку от Лос-Анджелеса). Я получила свою сестринскую степень около двух месяцев назад и с тех пор работаю там.

Брендон одобрительно кивнул и улыбнулся мне.

— Это потрясно. Какой была Гана?

— Невероятной.

Я посмотрела на свои колени и завозилась с сумкой.

Я не разговаривала с Брендоном с тех пор как покинула его спящего на той больничной койке, и провела весь прошедший год, спрашивая себя, приняла ли я верное решение, все время задаваясь вопросом, сердится ли он на меня за то, что я оставила его.

— Я рад, что ты ушла, — сказал он мне.

Встретив его взгляд, я сказала:

— Я тоже. Мне просто жаль, что я оставила тебя в такой момент. Мне…

— Не извиняйся, — сказал он, останавливая меня. — Ты правильно поступила.

Я кивнула, и он потянулся к моим коленям, чтобы взять меня за руку. Он переплел свои пальцы с моими, и на секунду я прикрыла глаза из-за нахлынувших воспоминаний. Мне так сильно хотелось большего.

— Как дела у Медди?

— У нее все прекрасно. Она переехала к своей тете в Уилмингтон, и мне кажется, так лучше для нее. Я бываю у нее время от времени, и она кажется счастливой. Ее мама потихоньку исправляется.

— О, отлично. Я так рада это слышать.

— Медди спрашивала о тебе.

— Правда?

Он усмехнулся.

— Ага. Она уверена, что я что-то натворил и все испортил между нами.

Взглянув на его руки, я заметила, что слово «ЛЮБОВЬ» все еще было на его пальцах, но надпись «СТРАХ» исчезла под ожогами на его коже.

— Я пообещал ей, что когда-нибудь заглажу перед тобой вину.

— Пообещал? — спросила я, приподняв бровь.

— Именно, — подняв руку, он поцеловал мои пальцы.

Я улыбнулась, и мое тело наполнилось знакомым жаром.

— Так… чего же ты ждешь?