Джессика Клер - Жил-был Миллиардер

Она поиграла пальцами босых ног, глядя на свою пижаму. Она отказывалась страдать из–за мужчины, считавшего ее недостойной. Почему она никак не может перестать думать о Гриффине? Почему ей причиняет боль то, как он прятал ее? Она считала, он, наконец, узнал ее настоящую и был благодарен ей за ее помощь и профессионализм.

Вместо этого он развлекался с ней за закрытой дверью гостиничного номера, а сам тем временем ухаживал за принцессой.

Именно это причиняло ей настоящую боль. В то время как она влюбилась в него, он делал все, лишь бы их не увидели вместе на публике. Какая же она дура. Мэйли смахнула слезу, наблюдая, как Бабба кружит вокруг дерева. Она такая наивная, влюбчивая, и Гриффин этим воспользовался.

К тому моменту как собака закончила свои дела, к дому подъехал грузовик мамы, и Мэйли сморщилась, слыша скрежет двигателя. Она бросила хорошо оплачиваемую работу, и теперь у ее мамы не будет дополнительных денег, которые Мэйли высылала ей каждый месяц. Мама сказала ничего страшного, но они нуждались в деньгах, особенно, если ее младшие сестры планировали через несколько лет поступать в колледж. Но без помощи Мэйли это будет невозможно сделать. Мэйли стало стыдно и, в тоже время, грустно.

Конечно, сейчас она вела себя как размазня. Она вздохнула, утерла слезы и махнула маме, когда та вышла из машины. – Привет, мама.

У ее матери были такие же светлые, но уже с проседью кудри и более сильный загар. На ней была старая футболка и поленялые джинсы, и Мэйли стало опять не по себе. Ее семья очень нуждалась в деньгах. Почему она позволила Гриффину выдворить ее из Нью–Йорка? Было эгоистично с ее стороны сбежать домой.

Просто... она чувствовала себя одинокой, никому ненужной в своей маленькой, грязной квартире. Она лежала на матрасе плакала, скучала и ненавидела Гриффина, затем она затосковала по маме, сестрам и даже своей собаке. Было вполне естественно вернуться домой. Теперь, когда она немного успокоилась, она злилась на себя за то, что так легко сдалась.

– Мэйли–пуговка, я рада, что ты не спишь, – крикнула ей мама. Она держала в руках бумажный пакет с магазина. – Я забыла купить сосиски. Ты не оденешься и не съездишь в магазин? Мне нужно начинать готовить завтрак, а то скоро придут твои бабуля и дедуля.

– Конечно, мама, – ответила Мэйли, щелкнув пальцами, подзывая Баббу. Собака мигом подбежала, и обе женщины зашли в маленький трейлер. Мэйли направилась в ванную переодеться, а после взяла ключи от машины и поехала в магазин.

25 минутами позже, подъезжая к дому, она заметила на обочине блестящий черный джип с затонированными стеклами.

Сердце начало бешено стучать, и она не знала от ужаса или волнения. Это же не он... да?

Возле машины стоял и курил невысокий мужчина в кожаной куртке. Не Гриффин... в любом случае, она не хотела сейчас его видеть. Мужчина был ниже ростом, с залысиной, в отличие от ее высокого, подтянутого, с внешностью ботаника виконта–сноба. Незнакомец посмотрел на нее со скучающим видом, когда она припарковалась рядом с ним.

Мэйли вышла из машины с пакетом из магазина и вежливо улыбнулась. – Привет, я могу вам помочь?

Мужчина сделал затяжку, смеря ее пренебрежительным взглядом. – Я просто кое–кого жду.

Мэйли озадачил его ответ. – Вы заблудились? Это частная территория.

Он фыркнул, качая головой. – Ей богу, лучше бы заблудились.

В животе опять появился трепет, но она решила не обращать на него внимания, протянула руку для приветствия. – Я Мэйли.

– Кип, – ответил он.

Мэйли ахнула. Нет, нет, нет. – Что вы здесь делаете?

– А что, по–вашему, я здесь делаю? – его тон был откровенно насмешливым.

– О, нет, – выдохнула она и рванула к дому.

Зайдя внутрь, она прошла через крошечную кухню, сразу в гостиную. Там, рядом с ее двумя одетыми в пижамы сестрами сидел Гриффин. Его волосы не были зализаны как прежде, а напоминали контролируемую небрежность. На нем был церемониальный пиджак со всеми знаками отличия Беллиссима, и одна рука была замотана белым пушистым полотенцем. И его взгляд бегал, осматривая обстановку дома.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила она.

– Мэйли, – начала ее мама. – Не груби, у нас гости.

– Я не обязана с ним любезничать!

Гриффин поднялся на ноги и остался стоять, не смотря на низкий потолок, прижимая к груди замотанную в полотенце руку. От этого вида у Мэйли защемило сердце. Он снова поранился? Черт, почему ее вообще это волнует? Когда он встал, он поправил очки здоровой рукой и быстро кивнул. – Мисс Меривезер.

Ее сестры смотрели на нее не моргая. Мэйли протянула маме пакет с продуктами, отказываясь смотреть Гриффину в глаза. – Мистер Верди, вы должны уйти. Я больше на вас не работаю.

– Мэйли, этому джентльмену нужна заговорщица ожогов, – строгим тоном сказала мама. – Он пришел сюда за этим.

Мэйли виновато посмотрела на его руку в полотенце. Так ей сложно было понять, насколько сильно он поранился. И могла ли она отказать нуждающемуся в помощи мужчине, даже если это тот, кто разбил ей сердце, заставив чувствовать себя отбросом общества? – Хорошо, пойдемте. – Она махнула рукой.

– Спасибо, – начал он, но Мэйли бросила на него язвительный взгляд, и он остановился. – Точно, никакой благодарности.

– Именно. – Не оглядываясь, идет Гриффин или нет, Мэйли вышла на крыльцо и опустилась на ступеньку. Через секунду к ней присоединился Гриффин, звеня медалями церемониального пиджака.

Она не повернула голову, а смотрела вперед, желая собраться мыслями. – Милый пиджачок, – заговорила она, гордая тем, как непринужденно прозвучал ее голос.

–В нем я попадаю, куда захочу, – признался он.

Особенно в трейлер моей мамы, подумала про себя Мэйли. После долгого выдоха, она расправила плечи и повернулась к нему лицом. – Ладно, покажи мне свою руку.

–Хорошо, – он произнес это так нежно, что у Мэйли побежали по телу мурашки.

Она недолго подержала обернутую руку. – Расскажи мне о боли. – Первым этапом было заставить человека говорить, сосредоточившись именно на боли.

– Она мучает меня дни напролет, – тихо ответил Гриффин. – Не проходит, как бы сильно я не старался отвлечься. И я постоянно напоминаю себе – я сам в этом виноват, но это не помогает. Но я убежден, только ты способна избавить меня от страданий.

– Ммм, – Мэйли начала аккуратно разматывать полотенце, игнорируя трепет в сердце от его слов. – Как это произошло?

– Я был дураком и не обращал внимания на то, где должна была находиться моя рука.

Мэйли осознала, насколько тяжело было находиться рядом с ним. Она улавливала свежий, пряный аромат его одеколона, ощущала тепло его тела и жар его пристального взгляда. Ее глупое тело вспомнило его прикосновения. Соски затвердели, проступая через лифчик, и ей захотелось ссутулиться, чтобы он ничего не заметил. Этот мужчина по–свински с ней обращался, так почему ее все еще влекло к нему?