Ким Карр - Клуб 27

Нет ответа.

— Нейт?

Я кладу на кухонный стол пластиковый пакет, и когда поднимаю свой взгляд, то вижу движение в лодочном домике. Двери отсека открыты, а вишнево-красная и старая расшатанная рыбацкая лодки поменялись местами. Нейт возится на корме лодки. В низко посаженных выцветших джинсах и черной футболке, его худощавое мускулистое телосложение перемещается с легкостью, когда он со знанием дела крепко дергает канаты.

Я упираюсь локтями о стол и просто глазею — я могла бы наблюдать за ним весь день.

Секунды превращаются в минуты.

Вздыхая, возвращаюсь к ужину, ведь я же обещала Нейту, что приготовлю его.

В окне ярко горит свет, и когда я возвращаюсь в гараж за другими сумками, позолоченные рамы в кабинете Нейта блестят, словно омывающееся на пляже морское стекло.

Они чем-то меня притягивают к себе.

Я вхожу в кабинет и изучаю пейзажи, нарисованные с помощью великолепных акварелей, которые выглядят неуместными с остальной частью дома.

На них подпись: Майло Хэнсон. Их нарисовал отец Нейта.

Его работы невероятно детализированы и очень привлекательны. Интересно, почему Нейт никогда не упоминал о том, что его отец был художником.

Полагаю, что до этого еще не дошло.

Я добавляю этот пункт к своему растущему списку вопросов, которые мне хочется ему задать.

После того как размещаю свои покупки на лестнице, я бросаю еще один взгляд на улицу. Нейт, упираясь руками в бедра, стоит на бетонной площадке, просто уставившись на лодку. Даже со спины его поза невероятно великолепная.

Я быстренько отворачиваюсь. Каждый раз при виде него, мое сердце начинает грохотать, но я должна сфокусироваться на приготовлении ужина.

Я решила приготовить фетучини со сливочным соусом и добавлением красного перца. Спагетти — это единственное, чему меня научила Мими, и я бы сказала, что научилась готовить их неплохо. Когда с деньгами напряженка, эксперимент с пастой придает свою изюминку другому простому блюду, и Мими проделывала потрясающую работу по приготовлению вкусной еды.

Как только я подготавливаю ингредиенты и преступаю к соусу, включаю плиту на режим «медленный огонь» и вытираю руки полотенцем. Наполняю чайник водой, режу на ломтики свежий хлеб, накрыв его полотенцем сверху, готовлю салат, спрятав его в холодильник, затем наливаю два стакана лимонада и отправляюсь на поиски Нейта.

Нейта в помещении больше нет, но я замечаю его, как только пересекаю открытый порог. Он сидит на верхней ступени с опущенной головой, упираясь локтями в колени, и придерживая руками свою голову. На нем всё та же одежда, но волосы слегка влажные, а ноги босые. От него исходит аромат мыла под названием «Ирландская осень», который был в душевой Зака.

— Нейт? — Спешу к нему, расплескав по дороге лимонад.

Он поднимает взгляд.

— Зои, привет, Я не слышал, как ты вошла. Ты купила все, что тебе сегодня требуется?

Лимонад прилипает к моим рукам, но я все равно передаю ему.

— Да, я купила, а также парочку лишних вещей.

Он улыбается в ответ и берет стакан.

— Спасибо, выглядит неплохо.

— Подвинься. Что ты здесь делаешь?

— Просто подготавливаю катер для путешествия.

Я кладу свою свободную руку на его колено.

— Ты рано вернулся домой.

Он смотрит на меня.

— Да, я давно здесь не был. Мне нужно было собрать всё необходимое, пока ещё было светло.

Даже несмотря на то, что его волосы по-прежнему мокрые и спадают ему на глаза, я вижу его лицо полное уязвимости. Меня одолевает желание убежать — быстро и далеко — потому что, если я не сделаю этого, почувствую, как откроется еще одна дверь, и чем шире эти двери откроются, тем труднее их будет закрыть.

Но я не могу никуда уйти.

Он выглядит так, будто нуждается во мне.

Я убираю волосы с его глаз и ставлю свой стакан, чтобы обхватить его лицо своими ладонями.

— Нейт, скажи мне, о чем ты думал, когда я вошла?

Он мотает головой.

— Ни о чем. Пустяки.

— Это не правда. — Смотрю на стену из коробок, а я видела, как он пялился на нее раньше. — Расскажи мне, почему ты опустошил свой дом. Почему не был здесь со времени смерти моего брата. Каждый по-своему справляется с горем. Но иногда очень полезно поговорить с кем-нибудь об этом.

Он ставит свой стакан и встает, хватая меня за руку.

— Пошли, давай зайдем внутрь. Я уже всё сделал.

Спокойно пожимая плечами, я не двигаюсь с места.

— Нейт, — говорю низким успокаивающим голосом. — Ты можешь рассказать мне.

Рукой он проводит по волосам, затем спускает ее ниже, обхватывая сзади шею. Он стоит передо мной — такой весь худощавый, крепкий, его футболка не заправлена в штаны, но я смотрю не на его тело, я смотрю на его лицо, полное отчаяния.

— Пойдем.

Я присаживаюсь обратно на ступеньки.

— Ещё только пять часов. У нас полно времени. Почему ты полностью опустошил ту спальню, после того, как твой отец уехал в Саншайн-Виллидж?

Он прожигает меня взглядом, но я не прячусь. Ему нужно с кем-нибудь поговорить, это видно по его глазам.

— Нейт, поговори со мной. Почему ты не поднимался туда до сегодняшнего дня?

Нейт подходит к стене из коробок. Стоя спиной ко мне он отвечает:

— Видишь всё это?

— Да.

Надеюсь, что я правильно поступаю, подталкивая его к этому разговору.

Он оборачивается ко мне так, что мне становится виден назревающий шторм в его глазах.

— Это жизнь моего отца! В этих коробках! Всё, что осталось от его жизни находится прямо здесь, кроме этой его дерьмовой вафельницы, которая стоит на кухне. — Он указывает на самый верх лестницы. — И то, чем ты занимаешься там — это то же самое. Всё, что осталось от Зи будет лежать в коробках, пока ты не поймешь, что с этими вещами тебе делать. И вероятнее всего, содержимое коробок окажется в каком-нибудь подержанном магазине для кого-то другого, кто будет пользоваться этими вещами. Понимаешь, Зои, я не опустошал комнату. Я вместил жизнь своего отца в эти коробки.

— Нет, он прожил свою жизнь и до сих пор живет своей жизнью. Ты просто убрал некоторые его вещи.

Он оборачивается.

— Разве это называется убрал? Потому что это большего похоже на ощущение, которое разрывает мое сердце.

— Нейт, взгляни на меня.

Он не реагирует.

И всё же, я не отступаю. Вместо этого становлюсь перед ним и соединяю его руки со своими.

Он отталкивает меня и возвращает свой взгляд на лодку.

Тон моего голоса решительный.

— Нейт, послушай меня. Жизнь твоего отца находится не в этих коробках. — Я прислоняюсь своей грудью к его спине, кладу подбородок ему на плечо и обнимаю его. Затем, прикладываю ладонь к его сердцу. — Его жизнь находится здесь, в твоем сердце. Без сомнений, ты не можешь хранить все чужие вещи, но ты в состоянии хранить те вещи, которые имеют значение, вещи, которые напоминают тебе о человеке, вещи, которые заставляют тебя улыбаться, когда ты смотришь на них. Поэтому я приехала сюда, чтобы привезти домой хоть какую-то небольшую частичку своего брата, от которой я буду улыбаться. Чтобы взять с собой домой свою версию вафельницы твоего отца.