Франческа Заппиа - Я тебя выдумала

Остаток игры я провела, переводя взгляд с тетради с домашним заданием на Майлза и обратно. Он не смотрел на нас, но я знала: он чувствует, я наблюдаю за ним.

Я попыталась отвлечь себя мыслями о том, как бы заплатить Такеру за кока-колу. Но он отверг все мои предложения и сменил тему: стал вещать о теориях заговора. О Розуелле, иллюминатах, Элвисе, инсценировавшем собственную смерть, а когда Майлз обратил на нас внимание, Такер уже излагал маленькую очаровательную историю о нацистской базе на Луне.

Такер относился к тем интеллигентным, эрудированным людям, которых я могла бы свести с моей мамой и наблюдать за тем, как они берут ее в оборот, но не шла на это, потому что как-никак имела совесть.

Потом я подумала: Эй, я могу обнять его. Уверена, он не будет против этого. Но я знала, что физический контакт имеет определенное значение в рамках нормального социального поведения, и хотя я доверяла Такеру больше, чем другим, мне не хотелось, чтобы это показалось ему выражением романтических чувств.

Когда игра закончилась, Такер ушел вместе со всеми. Я хотела помочь членам клуба, но они оказались такими проворными и деловыми, что сетка была сложена и мячи убраны в ящики, когда я еще не успела даже сойти с трибуны.

Майлз и Джетта стояли у судейского стола. Когда я подошла к ним, они замолчали. Было совершенно ясно, что говорили они не по-английски.

– Что тебе? – спросил Майлз.

– Я нужна или могу идти домой?

– Иди. – Он повернулся к Джетте.

– Bis spater [1] До скорого (нем.). , Алекс! – улыбнулась Джетта, и я мгновенно забыла о легком чувстве вины из-за не пожатой руки. Я помахала ей на прощанье и ушла.

– До свидания, – сказала она мне вслед.

Вокруг школы стоял шум и гам. Я знала, что после футбольных матчей группы болельщиков долго не расходятся, но сейчас у меня создалось впечатление, будто вся школа присутствует на одной огромной вечеринке. В восемь вечера. После волейбольного матча. В первый день нового учебного года.

Тут у меня не было возможности хорошенько осмотреться по периметру, поэтому я применила план Б – то есть попросту слиняла. Вытащила из кустов Эрвина, молясь о том, чтобы никто не застал меня за этим занятием. Ближе всего к входу в школу стояли по-прежнему маячащие на крыше охранники, футбольные игроки, вероятно, поджидающие своих девушек, и Селия Хендрикс с еще двумя девушками – что они здесь делали, было совершенно непонятно.

– Прикольный велосипед! – прокомментировала Селия через плечо, убрав с него неестественно светлые волосы, ее подружки тихо хихикнули. – Где ты его раздобыла?

– В Египте. – Я пыталась понять, серьезно она или нет.

Селия рассмеялась:

– Напомните мне о том, чтобы я никогда не ездила в Египет.

Никак на это не прореагировав, я покатила Эрвина мимо футболистов, но далеко не ушла. Все двести тридцать фунтов Клиффа Экерли встали на моем пути.

– Эй, ты у нас новенькая, верно?

– Верно. – От его близости у меня появились какие-то неприятные ощущения. Я развернула велосипед, чтобы увеличить дистанцию между нами.

Но он тут же вырос передо мной, показал рукой на мои волосы и завопил:

– Болельщица Хилл-парка!

Над толпой немедленно раздались громовые раскаты Б-У-У. Большинство присутствующих не имело ни малейшего понятия о том, что я действительно училась в Хилл-парке, но красное здесь вполне могло грозить неприятностями. Я попыталась обогнуть Клиффа, но он уперся ногой в переднее колесо Эрвина и затемпнул его.

– Какого черта? – Я отпрянула назад, чтобы Эрвин встал прямо.

– Какого черта? – фальцетом передразнил меня кто-то из парней, и это получилось у него гораздо лучше, чем у Такера в кафешке вчера вечером. Друзья Клиффа окружили меня. Я крепче обхватила Эрвина. Либо эти парни пьяны, либо все они исключительные козлы. Если пьяны, то им не потребуется особого повода, чтобы поиздеваться надо мной, зато, если я побегу, догнать меня им будет трудновато. Но я не могла бежать с Эрвином. Может, воспользоваться им как щитом? Но тогда придется оставить его здесь. А этого мне хотелось меньше всего на свете. Не важно, как я буду действовать, в любом случае ситуация неблагоприятная.

– Почему бы тебе не перестать изображать из себя подонка и не убраться с моего пути? – рискнула предложить я.

– О-о-о, как грубо! – ухмыльнулся Клифф. – Предлагаю сделку: я пропущу тебя, если ты выкрасишь волосы в зеленый.

– Мои волосы не крашеные, это их естественный цвет. Красный. Так что отвечаю тебе «нет».

– Чудненько, тогда мы их сбреем. У Джоунса есть бритва, так ведь, дружище?

Я подалась назад, схватившись за прядь волос. Я видела подобные сцены в документальных фильмах. Об агрессивном поведении учеников старших классов и студентов. Не могут же они и в самом деле обрить меня налысо. Или могут? Вокруг толпился народ и наблюдал за происходящим. Мужчины в костюмах на крыше никак не реагировали – чего еще ждать от школьной охраны.

Кольцо людей все плотнее сжималось вокруг меня. Я не видела никакого… Я не смогу выбраться… Может, пнуть Экерли в яйца и считать дело сделанным…

И тут все притихли. Бритва Клиффа дернулась над моим плечом.

Равнодушно глядя на него сверху вниз, рядом стоял Майлз. А с ним светловолосые тройняшки.

– Тебе-то чего здесь надо, Рихтер? – глумливо поинтересовался Клифф.

– Абсолютно ничего. – Майлз пожал плечами. – Будь добр, продолжай.

Клифф прищурился и сделал шаг назад, внимательно изучая меня. Даже обошел со всех сторон.

– У тебя проблемы? – спросила я.

Клифф презрительно скривился и отошел в сторону. Майлз и тройняшки обступили меня и помогли выбраться из толпы. Никто больше не изображал раскаты грома, не насмехался надо мной, никто не доставал бритвы и лезвия. Но, обернувшись, я увидела, что Клифф и его дружки стоят, касаясь друг друга головами, а взгляд маячащей позади них Селии пронзает меня, словно кинжал.

– Спасибо, – сказала я.

– Я сделал это не для тебя. – Майлз подошел к ржавому небесно-голубому пикапу, припаркованному на самом краю автомобильной стоянки. Распахнул водительскую дверцу и бросил внутрь сумку. – Просто я ненавижу этого типа.

– Никогда не слушай, что говорит Клифф, – встряла Тео, вытаскивая из прически карандаши и встряхивая волосами. – Он редкий кретин – думает, мы хотели, чтобы ты выставила его на посмешище. Вот почему он отстал от тебя. Кроме того, я очень сомневаюсь, что он умеет пользоваться бритвой, даже если она у него есть.

– А я уверен, что лицо ему бреет мамаша, – сказал Иван.

– Нет, обезьяна. Я это точно знаю, – усмехнулся Ян. – Видели его физиономию в прошлом спортивном сезоне? Я думал, ему придется делать переливание крови.