Лорен Блэйкли - Огромный бриллиант

— Очень хорошо, — соглашаюсь я, хотя это недостаточно яркое определение того, что произошло.

— Все благодаря тебе, — говорит она и прижимается ко мне, когда я крепко обнимаю ее.

— Все для тебя, — говорю я.

Сейчас я люблю весь мир и чувствую себя самым счастливым сукиным сыном, находясь в одной комнате с женщиной, в которую влюблен.

Вот что это такое. Именно вокруг этого крутились мои спутанные мысли.

Я нарушил самое главное из всех правил.

Влюбился в свою лучшую подругу.

С громким треском бита встречается с мячом, и я мчусь на третью базу, выжидая, выжидая, выжидая, приземлится ли он в перчатку игрока дальней части поля или отправит меня в «дом».

Бум. За границу.

Я с криком взмахиваю кулаком.

Ник бросает биту на землю и бежит вдоль задней линии, пока я мчусь в «дом». Наблюдающий за этими маневрами отец выкрикивает из импровизированного укрытия. Успех Ника выводит команду моего отца вперед.

Я поднимаю руку и даю пять нашему отбивающему, когда он приближается к домашней базе.

— Хорошая работа, бомбардир, — говорю я, поскольку в этом сезоне у него уже было несколько таких же дальних бросков.

И как только его ноги переступают границу базы, звучит хор из «Beautiful» Кристины Агилера. Интересный выбор. Для Ника я бы выбрал не это, но дочь мистера Оффермана назначила себя «комментатором» игры и подобрала мелодии для каждой игровой ситуации.

Эмили держит синий беспроводной портативный динамик, который воспроизводит музыку с телефона. Она покачивает бедрами, призывая нашу команду следовать ее примеру. Сестры поддерживают ее на трехрядных скрипучих металлических трибунах.

Мой отец дает пять Нику, когда тот уходит с поля.

— Ты мое золотое дно. Я пришлю тебе чек на почту, — шутит отец, пока мы направляемся к скамейке команды перед трибунами. Шарлотта встает и улыбается.

При взгляде на нее мое сердце бьется быстрее.

Сегодня , говорю я себе. У меня все распланировано. Я отведу ее в любимый итальянский ресторан в Челси и открою свое сердце. Скажу, что она единственная, и что я чертовски надеюсь ужинать с женщиной с фотографии «Шестой Страницы», а не с женщиной, считающей меня просто лучшим другом. Понятия не имею, видит ли Шарлотта во мне исключительно друга или, как я, хочет чего-то большего. Но я уверен в своих чувствах — я хочу, чтобы она была моим лучшим другом, моей возлюбленной и моим партнером. Просто хочу, чтобы она была моей, и именно поэтому сегодня утром — после того как мы почистили зубы, конечно — я пригласил ее на настоящее свидание.

Она сказала «да».

От осознания того, что у меня официальное свидание с единственной женщиной, в которую я влюблен, потеют ладони. Я встану на колено и расскажу ей, во что наше притворство превратилось для меня. Сердце в груди бешено скачет в надежде, что наши чувства взаимны.

Черт, она всю игру хранит в своей сумочке мои ключи, бумажник и телефон — может, у нее найдется местечко для видавшего виды сердца, а? Отвернувшись от Ника, я подбегаю к трибунам и быстро целую Шарлотту. Наши губы встречаются, и она тихо вздыхает. В ту же секунду колонку Эмили взрывает Ciara «Pucker Up». Черт, шустрая девица.

Я сбегаю с трибуны.

Еще один игрок из команды «Катарин» подходит к базе, и мой папа аплодирует ему. Сегодня отец в отличном расположении духа — не только потому, что мы выигрываем, но и потому, что утром были подписаны документы. Его адвокат делает окончательный обзор и в понедельник передает их юристам. К тому времени, если все пойдет хорошо, мы с Шарлоттой станем настоящей парой, так что даже не придется расставаться. Все складывается на удивление прекрасно.

Когда я занимаю место на скамейке, Ник говорит мне тихим голосом, изображая, будто говорит с Шарлоттой.

— О, привет Шарли. Как дела? Ты все еще встречаешься со Спенсером? И как оно? Ты любишь его большое эго? О да, он огромен. Я тоже его обожаю, — он поворачивается ко мне, его голос невозмутим. — Ну, как у меня получается?

Я смотрю на него с притворным изумлением.

— Потрясающе. Как будто занимался этим всю жизнь, — а потом фыркаю в ответ, — и, кстати, надеюсь, что притворство больше не потребуется.

Он вопросительно приподнимает бровь.

Я пожимаю плечами и спокойно говорю:

— То, что было притворством, стало для меня реальностью. Надеюсь, для нее тоже. Я собираюсь поговорить с ней сегодня вечером и выяснить ее чувства.

Ник протягивает кулак.

— Дерзай, — говорит он без малейшего сарказма и издевки. — Вы двое всегда казались мне идеальной парой.

— Да? С чего бы это? — спрашиваю я, ожидая пояснений.

Но он смеется и качает головой.

— Чувак, что, по-твоему, я должен сказать? — он сжимает ладони и хлопает ресницами с наигранным восторгом. — О, это так мило, когда вы заканчиваете друг за другом предложения, да еще и оба обожаете мармеладных мишек, — он заканчивает кривляться и пожимает плечами. — Могу только сказать, что я на твоей стороне.

— Спасибо, мужик. Для меня это важно, — я останавливаюсь и прищуриваю глаза. — Кстати, если ты когда-либо прикоснешься к моей сестре, я приду ночью, побрею тебе голову и выкрашу брови в оранжевый цвет.

С выпученными глазами он хватается за голову.

— Только не волосы. В них источник моей силы.

— Вот именно! Так что будь осторожен.

Мы занимаем наши места на поле, и, когда другая команда не забивает, «Raise Your Glass» P!NK ознаменовывает нашу победу этим субботним утром. Я несусь с поля и даю пять моим товарищам по команде.

Хлопаю по ладони мистера Оффермана.

— Теперь они все ваши, — шучу я, указывая на команду.

— Не могу дождаться, — говорит он, — мне нравится все это. Надеюсь, ты и твой друг останетесь в команде. Нам нужны сильные удары, если мы хотим выиграть чемпионат в следующем сезоне.

Чувак, это софтбольная лига выходного дня. Расслабься.

— Надеюсь, что вы выиграете, — говорю я, сохраняя радушный тон до конца песни P!NK, посвященной всем проигравшим. Эмили изображает, что поднимает стакан в соответствии со словами песни. Запихивая перчатки и кепку в сумку, я смотрю на Шарлотту, которая тоже веселится, толкаясь бедрами с Харпер. Так здорово видеть ее вместе с моей сестрой. Я уже представляю себе Шарлотту в кругу семьи в качестве моей женщины, а не просто подруги.

Я очень ясно это вижу. Рядом с ней каждый день и каждую ночь. По-настоящему. Без притворства.

Музыка внезапно замолкает, и необузданная энергия P!NK сменяется неприятным шумом, словно кто-то записал песню на диктофон. Но из колонки Эмили доносится совсем не музыка.

Это голос.

Точнее, мой голос.

— Ты плохо себя чувствуешь? Болит голова из-за вчерашней ночи, или что?

Я замираю.