Вера Голубкова - Ложь [СИ]

- Однако я не сомневаюсь, что она вертела им, как хотела... Вот он и погряз в этом аду...

- Если родился в роскоши – боишься обеднеть.

- Мой брат никогда не называл ее имени?

- Никогда... Он был истинным кабальеро.

- Как это понимать?..

- Боюсь показаться нескромной, но мне кажется, что прежде она очень сильно любила его...

- Вы имеете в виду, что она была его любовницей?

- Все это столь щекотливо... Конечно, я не совсем уверена, но, думаю, что да... Ваш брат хранил это в секрете даже тогда, когда напился почти до бесчувствия, а это что-то значит, не так ли?

- Полагаю, Вы близки к истине... Последнее, чего не хватало даме с фотографии – быть потаскухой... Будь она проклята!!!

- Сеньор Сан Тельмо...

- Простите меня... я настолько возбужден, что не отвечаю за свои слова. Однако уверяю Вас, что...

- Ой, взгляните!.. Святой отец...

- Не тревожьтесь, сеньора Ботель. – Пастор, как всегда степенно, вошел в дверь. – Я искал сеньора Сан Тельмо на случай, если он захочет переночевать в моем доме и оказать мне честь, поужинав вместе со мной.

- Вы очень любезны, но...

- Надеюсь, Вы не откажете мне в этом. Давайте спустимся в деревню...

- Реверендо... Не думайте, что я пришла сюда из любопытства... Я...

- Ваш муж уже покинул таверну, сеньора Ботель, и вот-вот придет сюда. Ему не понравится, если Вас не будет дома.

- Он уже ушел?.. В таком случае с Вашего позволения... Я со спокойной совестью оставляю Вас в хорошей компании, сеньор Сан Тельмо... Если я могу быть Вам чем-то полезной...

- Доброй ночи, сеньора Ботель...

Женщина торопливо вышла из дома.

- Надеюсь, визит сеньоры Ботель не слишком Вас побеспокоил... – на губах его преподобия появилась сочувственная улыбка. – Сеньора Ботель – хорошая женщина, но муж безбожно тиранит ее. Правда, иной раз она бывает слишком болтлива, но...

- Сейчас она рассказала меньше, чем мне хотелось бы услышать... Прискорбно, но ее и Ваши слова убедили меня в том, что никому не известно имя этой скверной женщины, которая разрушила жизнь моего брата...

- А Вам не кажется, что это к лучшему? Какой прок питать злобу, которая портит Вам жизнь?

- К несчастью, эта злоба живет во мне и разгорается помимо моей воли.

- Вам лучше передать права на залежь какому-нибудь банку и покончить с этим делом. Это будет совсем нетрудно, жила – богатейшая. Золота хватит и на продажу, и на подарки.

- Меня не интересует золото. Этим деньгам я нашел одно достойное применение – месть.

- Ради Бога!.. Это безумие... Против кого направлена ваша месть? Против женщины, чье имя никому не известно?

- Быть может, еще не все потеряно, и отыщется возможность узнать, кто она. Эта женщина молода, красива, она из высшего общества Рио-де-Жанейро и непременно из тех, кто часто бывает в доме миллионера Кастело Бранко. Два года мой брат вращался в этом мире и был счастлив... Подарив ему ложное счастье, она приблизила его к небесам, чтобы затем утопить в этом аду.

- Вы так возбуждены. Прошу Вас, успокойтесь. Вы пугаете меня... Это безумие – думать о мести... Что случилось, то случилось. Вы ничего не сможете исправить, просто погубите свою жизнь.

- Вы думаете, сейчас моя жизнь не разрушена?.. Вы полагаете, что я смогу спокойно жить, после всего? Смогу пользоваться этими деньгами?.. Нет, Ваше преподобие, не смогу... Вы другой породы, у Вас другая кровь... Вы посвятили себя Богу и не понимаете, что творится в моей душе... Но я знаю, что в моей жизни нет ничего, кроме одной цели – получить сполна долг, покарать эту подлость...

- Но как Вам помочь?

- Этого я не знаю.

- Ваше стремление абсурдно. Пусть будет так, как Вы говорите – в моих жилах течет другая кровь, я из другого теста, но я – мужчина, я молод и тоже глубоко возмущен поступком этой женщины. Я, как и Вы, думаю, что это преступление должно быть наказано, но я предоставляю Богу позаботиться о возмездии и наказании... Когда-нибудь ее настигнет Высший суд, и тогда она пожалеет обо всех слезах, что заставила пролиться, и тогда она будет страдать также, как страдал Рикардо...

- Все так и будет, преподобный отец, так и будет. В этом Вы можете быть абсолютно уверены.

- Отгоните от себя дурные мысли, они причиняют Вам боль. Чтобы взять в руки вещи Вашего брата, Вы на все должны смотреть спокойно. Вот в этом саквояже находятся бумаги Рикардо, кое какие драгоценности и добрая пригоршня крупинок чистого золота. Содержимое этого саквояжа стоит несколько сотен миллионов реалов, и все это принадлежит Вам.

Преподобный открыл маленький кожаный саквояжик, который чуть раньше достал из шкафа. Глаза Деметрио безразлично скользнули по крупным кускам золота, на мгновение с грустью задержались на кольце и часах брата и, наконец, заметили какую-то вещицу, которую он через миг уже держал в руках.

- Кружевной платок... Как пить дать – ее!.. – В бешенстве Деметрио смял платок, крошечный, слегка благоухающий шелковый квадратик с кружевами по краям. Крупные буквы, по всей видимости, инициалы владелицы сразу же бросились в глаза Деметрио, словно вызывая его на дуэль. Преподобный Джонсон наклонился к платку и спросил:

- Что это?

- Так, пустячок... Кружевной платок. Однако этого довольно, чтобы указать мне дорогу мести.

- Ай, Джонни... Хватит болтать всякий вздор! – веселилась Вероника. – Своими фантазиями ты меня убьешь, я умираю от смеха.

Было шесть часов пополудни. После вкусного обеда слуги убирали со стола, унося остатки изысканных блюд и великолепный серебряный сервиз.

Стоял прекрасный майский вечер. На застекленной ротонде, пристроенной к террасе, две девушки и молодой человек весело и непринужденно болтали между собой с самонадеянностью, свойственной юности.

- Вероника, вечно ты смеешься над всеми планами Джонни, чтобы помучить его. Скверно с твоей стороны лишать его надежды, – вступилась за кузена Вирхиния.

- Просто мне не верится, что Джонни твердо решил заняться чем-нибудь, – отразила натиск Вероника. – А если я подшучиваю над ним, то только для того, чтобы подзадорить. Неужели это непонятно? Ты действительно считаешь, что это плохо?

- Ты, как всегда права, Вероника, – вмешался в разговор виновник спора. – Я и в самом деле не слишком трудолюбив, зато обожаю жизнь и красоту, обожаю смотреть на небо и на море... и любоваться глазами некоторых женщин...

- Льстец!

- Да-да, восхитительными глазами женщин моей родной страны. Я из тех, кому, обычно, вполне достаточно того, что дарит нам солнце и этот климат. Я не поклонник золотого тельца, и не привык выматываться на работе, страстно желая скопить побольше слитков, зато привык наслаждаться жизнью, хотя многие осуждают нас за это.

- Знаешь, Джонни, я думаю точно также, – поддержала кузена Вероника, – но Вирхинию это возмущает. Она у нас муравьишка, который считает, что нужно трудиться, не покладая рук, и в этом ее жизненный идеал.