Светлана Тимина - Орхидея на лезвии катаны (СИ)

Галлюцинации не разговаривают. Шизофрения не начинается по одному щелчку. Я вздрогнула всем телом при звуке его голоса, хотя в нем не было ни угрозы, ни издевательского превосходства. Собственные инстинкты самосохранения заткнулись, и я мысленно взмолилась о том, чтобы сейчас здесь чудом не появилась Ева. Пальцы Димы уверенно сдвинули замок кейса, с легкостью извлекли папку с документами, а у меня предательски зашумело в ушах. Я была настолько напугана, что сейчас эти аккуратно скрепленные листы казались мне контрактом с дьяволом как минимум.

- Ты не хочешь посмотреть и поставить свою подпись?

Мои пальцы свело судорогой, я непроизвольно дернула ножны катаны в сторону под его удивленно-благосклонным взглядом. Почему у меня не было желания сейчас же приставить острие самурайского меча к его горлу и потребовать убраться прочь? Я знала ответ. Однажды у меня была возможность его уничтожить. Вот тогда я поняла, что никогда, ни при каких обстоятельствах не смогу убить человека. Некоторые вещи не меняются.

- Клуб твой. Это чтобы ты не ломала голову над тем, что в документе. Твой окончательно, полностью. Мне никогда не нужна была моя часть.

- Ты считаешь, этого достаточно? – мой голос все же прорезался, но показался чужим и далеким. Я была беззащитна перед лицом непримиримого рока даже на территории чужого государства. Я полагала, что поставила точку. Увы, был еще один человек, который никогда бы не сделал то же самое.

- Я так не считаю. Но у меня будет достаточно времени, чтобы дать тебе больше, разве нет? Положи уже эту игрушку, а то я рискую потерять нить нашего разговора.

- Ты зачем приехал? – в этот момент я была готова возненавидеть себя за униженный трепет. – Тебе мало? Куда мне нужно свалить, чтобы ты наконец оставил нас с дочерью в покое?

- Это не поможет, Юля. Куда бы ты ни бежала, для меня не составит труда тебя найти.

Почему меня даже не удивил его ответ? Он всегда был максимально честным и не давал повода для неоправданных надежд. Если бы я не была так напугана и шокирована, поняла бы, что никто не будет тащить меня силой или избивать прямо в этом кабинете. Похоже, здравый смысл приказал долго жить.

- Ты конченый на всю голову. Как ты мог предположить, что я после этого захочу иметь с тобой что-то общее?

- Мне все равно. Надо говорить, что я не уеду без тебя, или сама догадаешься?

Моя отповедь заглохла на высоком аккорде с испуганным вскриком в его губы. Все произошло довольно быстро – глухой стук многострадальной катаны о паркет, почти болезненный нажим его рук на мои плечи, секундная асфиксия от внезапного поцелуя, ошеломившего своей неприкрытой одержимой страстью с привкусом отчаяния, напугавшим меня еще сильнее. Волна ужаса с шипением отхлынула прочь, оставив после себя обнаженные рифы моей боли и невозможность противостоять абсолютной силе. Паника разрывала изнутри, а тело оцепенело, не в состоянии дать отпор неприкрытому насилию. В этот раз оно было совсем иным. Его собственная боль вливалась в кровь через атаки языка вглубь моего безвольно приоткрывшегося рта. Не было сил отвечать и чувствовать сексуальное желание в ответ, как и пытаться вырваться - я боялась

того, чем может обернуться мое сопротивление. Ощущение собственного бессилия и унижения ударило в голову, я сама не поняла, когда страх прорвался обильными слезами, заструившимися по моим щекам, отравив агрессивный поцелуй утверждения чужой власти привкусом соли.

- Б**дь… моя ранимая, нежная девочка!

Я захлебнулась в новом спазме сдавленного рыдания, когда его губы наконец отпустили мои, а руки сжались на спине со всей силы до легкой боли и слабого хруста в костях.

– Я не могу тебя отпустить, даже не проси… проще сдохнуть!

- Не надо!.. – мой прерывающийся шепот резанул по нервам остро заточенным клинком.

Бывает так, что слов достаточно для того, чтобы прожечь кровь. Не всех слов и не всегда. Я испугалась искренности в его голосе посильнее возможного насилия. Даже если бы они не были произнесены, я бы почувствовала чужую боль и раскаяние, обличенное в форму запредельной одержимости, через прикосновения.

Это было неправильно. Почему он не давал мне шанса и дальше считать себя монстром, лишенным человечности, которого стоило ненавидеть до конца жизни?.. Зачем он продемонстрировал в двух словах и этом обреченном поцелуе все то, в чем я долго не смогу себе признаться? Мне было легче испытывать ужас и терпеть боль, чем осознать, что в его словах и жестах не было ни капли фальши. Только искренность, от силы которой ломаются стены!

- Уходи… просто уходи! – Мне казалось, что горло изнутри вымораживается сухим льдом, а сознание, наоборот, раскаляется добела, стремясь выжечь до основания руины моего рухнувшего мира. – Я никогда не смогу простить того, что ты сделал! Это конец, понимаешь? Это все!..

Я ничего не видела перед собой от текущих слез. Меня самой почти не осталось. Когда его крепкие объятия резко разжались, я на миг опешила от ощущения убивающего холода. По телу прошла судорога, оборвавшаяся на пике новым приступом рыдания.

- Я не уйду! Можешь меня ненавидеть, можешь ударить, делай что хочешь, но я не уйду! У меня не осталось смысла жить без тебя! Я не уйду, пока ты не пообещаешь, что вернешься!

- Сдохни, твою мать, но оставь нас в покое! – слышать боль в его голосе было невыносимо.

Я сойду с ума, если меня сейчас не перестанут резать живьем этой правдой. Меня разрывало изнутри всем кошмаром недвусмысленности этой ситуации, я даже не понимала, что Дима отошел в сторону и продолжает на меня смотреть, ничего не предпринимая. Едва не закричала, когда что-то коснулось моих пальцев, просто непроизвольно сжала рукоятку катаны, как оказалось потом.

- Давай, Юля. Тебе ничего за это не будет. Самозащита, а у меня нет права находиться на территории частной собственности.

Что-то пробило панцирь моего отчуждения. Может, усталость или грусть в его словах? Или все та же гребаная искренность? Сглотнув соленые слезы, я перевела ошарашенный взгляд на меч в своих руках.

- Давай, ударь и покончим с этим. Тебе же хочется? Какая разница, как? Сделай это и избавься от меня раз и навсегда!

Заткнись. Твою мать, что ты такое говоришь? Я не убийца!

- Замолчи. Просто уходи…

- Я не уйду! Или ударь, или обними. Я больше не смогу продержаться с этим ужасом.

Слова били по сознанию, усиливая нервную дрожь, слезы катились по зеркальному лезвию меча. Я не понимала, что происходит. По сравнению с этим мой ужас в первые секунды его прихода выглядел детским испугом.

- Каким ужасом?

- Ужасом жить без тебя! Без единственной девочки, которую я люблю больше жизни! Режь, бей, мне по**й уже! Если ты не хочешь этого понимать, просто убей!