Александр Вольф - Мгла (СИ)

— Думаешь, мне нужна твоя машина или фирма? — она прижала к себе Чарли. — Я еще недостаточно хорошо тебя узнала, но уверена, что ты не такой. Ты не сдашься просто так. Даже если не будет этой фирмы, ты создашь другую. Ты поднимешься, я уверена. И ты верь. Главное, чтобы ты верил. — Она запнулась. — Я не знаю, как тебя поддержать в такой ситуации… Просто я очень хочу, чтобы у тебя все устроилось.

Это было сказано по-детски вдохновенно, твердо и с дрожью в голосе. Она смутилась. Зудин остановился и обнял ее, с Чарли на руках, и стал целовать в губы, в лицо, в волосы.

— Хорошая моя, милая моя… Конечно не сдамся, конечно, все налажу, все будет хорошо. Спасибо тебе. Спасибо…

Чарли заскулил.

— Осторожно, — Ольга отстранилась, — чуть Чарлика не задушил.

На следующий день вечером она приехала к Зудину домой. Она позвонила и сказала, что стоит возле подъезда. Когда Зудин открыл дверь, он удивился, какое серьезное у нее было лицо. Ольга выглядела так, словно ехала на экзамен. Затемненные очки в толстой, давно вышедшей из моды, оправе, сдвинутые брови, на шее серо-лиловый шарф, как у взрослой женщины; твердая рука на ремне сумочки, как на ремне автомата.

— Проходи.

— Я ненадолго.

Она вошла и остановилась, смущенно оглядев его жилище.

— Да не стесняйся ты, пройди, посмотри как я живу, — улыбнулся Зудин.

Он был по пояс голый в джинсах с расстегнутой верхней пуговицей. Она сняла туфли и мягко прошла в большую комнату.

— Ну, как тебе мое жилище? — Зудин стал перед ней, надвинувшись на нее мускулистым туловищем, и продолжал улыбаться. Он был заинтригован, она приехала, даже не предупредив.

— Нормально. Только пыль везде, — Ольга наклонилась и провела по столику указательным пальцем. — Сразу видно, что здесь обитает холостяк.

Когда она наклонилась, Зудин едва удержался, чтобы не взять ее за обтянутый брюками зад. Почуял, что — нет, не время. Она показала палец с полоской пыли и вытерла его носовым платком.

— Женюсь и пыли — конец, — засмеялся Зудин.

— Вот для чего тебе нужна жена?

— Пойдем, я тебя чаем напою.

По пути на кухню он распахнул дверь в маленькую комнату.

— А это спальня! — и прыгнул как на волну, на широкую кровать, положил руки под голову и заулыбался, играя глазами, здоровый, рельефный, с волосатыми подмышками. — Хотела бы прилечь?

— Хотела бы, — вздохнула она и улыбнулась; она сказала это просто и честно, словно призналась, что любит конфеты, — Только не в этот раз.

Зудин не стал продолжать эту игру, видел, что признание вырвалось от неожиданности.

На кухне, пока он доставал кружки и ложки, Ольга положила на стол конверт.

— Что это? — спросил он, хотя сразу догадался.

— Пусть это не решит все твои проблемы, но надеюсь, компенсирует хоть малую часть, — она засопела, сняла очки и уставилась на него тревожными черными глазами.

— Что это? — тихо повторил Зудин.

— Пятьдесят тысяч. Мои. Не бойся, не мамины, не папины, мои кровные, сама накопила. Я когда-то недолго работала в Макдональдсе, еще родители давали на шмотки, что оставалось, откладывала. Так что могу ими распоряжаться как захочу.

— Это… мне?

Ей было легче решиться на это, чем видеть сейчас его удивление.

— Оля, хорошая моя, — он взял конверт, но держал его в руке, не открывая. — Я тебе очень благодарен, но такая сумма вряд ли поможет. Только на зарплату нужен миллион, а зарплата — еще не все. Не стоит, честное слово… Спасибо, но не стоит. У меня есть деньги. Ведь это счета фирмы арестованы, а не мои собственные. — Зудин увидел ее глаза, губы, готовые задрожать. — Ладно, слушай, давай сделаем так. Я оставлю их у себя до времени, когда все разрешится. Думаю, максимум на неделю.

Он положил конверт и обнял Ольгу.

— Ты настоящий друг.

— Отвези меня домой, — пробормотала она.

17

В среду утром Зудин поехал смотреть помещение, которое предлагали его фирме под склад. Это был старый производственный корпус на территории завода на окраине Москвы. Завод уже давно ничего не производил. Зудина провели по корпусу, показали бумаги; в общем, если бы на переговорах цена осталась та же, которую просили вначале, это была бы выгодная сделка.

На обед он поехал в роскошный «Турандот», где должен был встретиться со своим дядей Алексеем Федоровичем, депутатом Московской городской Думы. Благодаря этому дяде развивался его бизнес. Когда Рома Зудин учился в школе, дядя Леша был прорабом на стройке, а теперь он сидел напротив него в дорогом костюме и накладывал ложечкой соус гран-виньер, манерно отставив пальчик. Зудин ненавидел в нем это пижонство, но терпеливо ждал, когда дядя соизволит закончить все приготовления к приему пищи. Алексей Федорович регулярно снабжал его заказами, получая за это десять процентов от прибыли.

Алексей Федорович, наконец, заговорил. Он поведал, что действительно, как и предполагал Зудин, за действиями налоговой инспекции стоит климат-компания «Южный Ветер». Но можно не беспокоиться, он переговорил с нужными людьми и счета в ближайшие дни будут разблокированы. Зудин поблагодарил заботливого родственника и сказал, что как только счета разблокируют, он выразит свою признательность в денежном эквиваленте.

Когда он приехал в баню, Артура и его компаньона еще не было. Зудин разделся, и банщик проводил его в комнату, где был накрыт стол. Зудин развалился на диване и отправил в рот пару виноградин. Стукнула входная дверь и через несколько минут в комнату вошел худощавый чернобородый мужчина лет сорока, обернутый по поясу простыней. На его волосатой груди висел массивный серебряный крест.

— Сергей, — он протянул руку, приветливо улыбнувшись.

— Роман.

— К сожалению, у Артура подскочило давление и ему пришлось поехать домой, а не в баню.

Сергей сел за стол напротив. Он сразу понравился Зудину. Добродушное русское лицо выдавало в нем человека, не склонного лукавить, и как-то сразу располагало налить по рюмочке.

— Пивка? — предложил Зудин.

— О, это потом, — Сергей улыбнулся, как бы извиняясь. — Пока паришься, спиртного — ни-ни. Вот после — другое дело.

Завязалась беседа. Сергей держался и говорил просто, улыбался и, на что обратил внимание Зудин, совсем не употреблял матерных слов. Зудин даже не сразу это заметил. В мужской компании принято свободно выражаться. Зудин и сам любил ввернуть перченое словцо. А Сергей говорил просто и в то же время без такой обычной для мужского разговора приправы. Причем в нем не было позерства, просто он обходился без этого, и все.

— Если желаете попариться, парилка готова, — сказал банщик, просунувшись в дверь.

Молча согласившись, они натянули войлочные шляпы и отправились в парную.