Александр Вольф - Мгла (СИ)

— Пожалуйста! — накрыла его чувственные губы ладошкой. — Только не сейчас! Прошу тебя! Прости.

— Но целоваться-то можно?

Зудин уступил, замер, прижавшись к ней возбужденной плотью. Его зуд просачивался ей в мясо, как дурная кровь. Несмотря на мучительную остановку, им было хорошо.

Они оделись и пошли гулять. Они бродили по их маленькому пляжу, вокруг бунгало, под пальмами. Зудин взял Ольгу за руку, и полез на каменистую гряду. Она боялась оступиться и ушибить или ободрать коленку, сегодня она непременно должна обойтись без ссадин и синяков. Она умоляла остановиться, но он и слушать не хотел.

Ольга отказалась идти дальше. Зудин посадил ее на теплый камень и стал прыгать с уступа на уступ. Он терял равновесие и едва не падал, при этом хохотал, а она визжала и закрывала глаза руками. Зудин сказал, что не перестанет, пока она не пойдет дальше. Тогда Ольга попросила, чтобы он показал ей другую сторону гряды. Он спустился и взял ее за руку. Зудин вел Ольгу вверх, она едва поспевала прыгать с камня на камень.

По другую сторону было такое же море и пляж, только гораздо больше, и на нем было полно народу. На синем фоне пестрели разноцветные паруса виндсерферов. В прореженных джунглях виднелись живописные бунгало. Музыка и голоса звучали над пляжем.

— Пойдем обратно. Хочется думать, что на острове мы одни, — сказала Ольга.

Они вернулись на их маленький пляж.

— Тебе нравится наша халупа? — спросил Зудин.

— Да, мне нравится наша халупа и все, что вокруг нее, — улыбнулась она.

— Ты бы осталась здесь со мной навсегда? — он улыбался, но взгляд его был серьезен.

— Я не могу без родителей. И без бабушки.

— Мы бы их забрали к себе. И Чарлика.

Ольга улыбнулась, в ее молчании было согласие, и даже чуть заметно кивнула.

— Я хочу тебе кое-что показать, — сказал Зудин. — Тут недалеко.

— Я не хочу туда, где люди.

— Там их мало.

Они сели на скутер и поехали по петляющей среди пальм дороге. Скутер тарахтел от натуги, но, в общем, неплохо справлялся. Автомобили обгоняли их и неслись навстречу. Ольга обхватила Зудина руками и прижалась к его широкой спине. Каким он казался большим и сильным в эту минуту! Ветер дул навстречу, набрасываясь порывами, но за спиной Зудина было тепло и покойно.

Когда они приехали и сняли шлемы, Зудин повел ее по тропе. Им предстал небольшой и очень живописный водопад. Белые кипящие струи падали с выси, скрытой за брызгами и кронами деревьев. В воздухе дрожали мелкие капли, крупные стекали по камням и листьям. Было свежо и прохладно.

Зудин и Ольга поднялись на несколько камней с разных сторон водопада, и фотографировали друг друга. Он корчил рожи, вставал под струи, она смеялась и совала в водопад руки. Когда они спустились, Зудин попросил одного туриста сфотографировать их. Ольге было холодно, и она прижалась к Зудину.

Потом он увел ее за деревья и стал целовать. Зудин прижимал Ольгу к себе, проходил пальцами от затылка до бедер, отстранялся, чтобы посмотреть на нее, и снова прижимал к себе и целовал. Здесь в тени она стала красивой по-новому, вся влажная, в каплях воды. Мокрые волосы прилипли к лицу, губы вспухли от поцелуев. Ольга была измучена и счастлива, но еще не отпустила себя на свободу.

На обратном пути стало еще холоднее, так как они промокли, Ольга сильней прижималась к Зудину.

Они бросились в теплое море и не вылезали из него целый час, плавали, ныряли, играли в салки под водой. Разрешалось преследовать только под водой, и все время водил Зудин, и очень быстро ее догонял. Имея руки-весла, он был прирожденным пловцом. А потом они лежали на песке.

— Почему бы тебе не снять купальник? — спросил Зудин.

— Мне и так хорошо, — улыбнулась Ольга.

— Я забыл предупредить. На этом острове есть закон, который требует, чтобы девушка загорала без верхней части купальника.

— Кто его придумал?

— Губернатор острова.

— Передай ему, что он идиот, и я отказываюсь исполнять его законы.

— Тогда он рассердится и арестует тебя.

— Но ты же не дашь меня в обиду?

— Дам. Я и есть губернатор.

— Как глупо и смешно! — она захохотала.

Зудин сел на пятки и сказал:

— Как губернатор острова и как мужчина, которому ты вскружила голову, я прошу: сними, пожалуйста, верхнюю часть купальника.

Ольга перестала смеяться. Он ждал. На его губах блуждала улыбка, но глаза были серьезны. Она села и несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

— Хорошо, — сказала Ольга и расстегнула лифчик.

Ее вытянутые вперед груди озябли под его взглядом, смуглые соски встали. Ольга уже научилась выдерживать этот взгляд, направленный ниже уровня глаз. Она легла и замерла с величественным и напряженным видом, согнув ногу в колене и закрыв глаза. Ресницы дрожали, на щеках алел румянец, она чувствовала его взгляд.

Ольга вся была подчинена ожиданию. Зудин видел это и потому не спешил, хотя безумно хотел ускорить сближение. Он ждал, когда в ее женской природе проснется инстинкт и подскажет ей новые позы, а позы, в свою очередь, дадут ей новую красоту. Немного терпения и ей захочется раздвинуть колени и показать свой бутон. Ольга откроет перед Зудиным свою тайну, а он ей — свою: великую тайну наслаждения.

Ольга как будто спала, только грудь выдавала взволнованное дыхание. Зудин лежал рядом и смотрел на нее. Он положил ладонь на ее плоский живот и стал гладить, медленно и нежно, словно мехом соболя, а не рукой. Она не открывала глаз, безмолвно принимая ласки. Едва ладонь опускалась ниже пупка, как поднятое колено прижималось к выпрямленной ноге. Тогда ладонь поднималась и дотрагивалась до сосков, и рука Ольги тут же делала движение, чтобы закрыть грудь. Зудин играл, пока не усыпил ее бдительность. Он положил руку ей между ног и сжал там, продавив запоздалое сопротивление бедер, и испытал кайф от своей дерзкой атаки.

Распахнув глаза, Ольга напряглась и подняла голову, но не издала ни звука. Зудин двигал пальцами и смотрел ей в глаза. Излом бровей сделал ее лицо сильным, как у ангела с мечом. Зудину понравился образ ангела, которого он взял между ног. Правда, получилось грубо. Зудин ошибся, когда решил, что почувствовал ее. Позже. Он убрал руку медленно — уползающей змеей. Поцеловал в губы, но без ответа. Положил руку на талию и прижался. Ольга закрыла глаза и опустила голову.

Зудин перевернулся на живот и тоже закрыл глаза, оставив руку на талии Ольги. Море подбиралось к ногам и шептало похотливые фразы, пальмы бормотали что-то неприличное, и солнце дышало на них жарким дыханием. Только белый песок был безразличен, равнодушно принимал следы, равнодушно наблюдал, как ветер поднимает песчинки и сравнивает их.

Ольга легла на живот, Зудин вернул руку ей на талию.