Ольга Горовая - Тетрада Величко

На большие жертвы Рус пока не готов, она это чувствовала.

Да и сама Кристина не уверена, что готова просить Кузьму о чем-то подобном, хоть он уже давно предлагал выкупить всю больницу и перевести ее в частное владение, все оформить так, что никто не придерется. Ее — главным акционером готов был сделать. Да и в Министерстве решил бы все.

Только ей от него это не было нужно… Не это.

Да и вообще…

— А что, Кристя, — неожиданно обхватив ее за талию, видимо воспользовавшись тем, что они на лестнице и вокруг никого, протянул Руслан.

Порою ей очень хотелось опереться на него. Взять немного этой силы. И тепла. Она помнила, каков Рус в отношениях. И иногда искушение накатывало. Хотелось поддаться его объятиям.

— У вас с Ромой все уже так запущенно и уныло, что он только «по-быстрому» и может? — словно до него только сейчас дошел смысл ее подначки, спросил Рус.

Еще и интерпретируя по-своему, вот же ж бес!

— Карецкий! — одернула Кристина его, ощутимо шлепнув по руке, которая посягнула на ее тело. — Я понимаю, что тебе не хочется думать о Горине, но на меня свои фантазии не переноси. И в нашу постель с Ромой не лезь, не люблю извращений.

— Ладно, Величко, еще позже вернемся к этому вопросу. Медленно и с удовольствием, — усмехнулся Рус, подмигнул, но все же убрал руку.

Наверное, потому, что они как раз заходили в отделение. Что бы там ни говорил, а подставлять ее Руслан никогда не собирался, она это знала.

Обход и правда — отбегали, а не прошли. Прямо-таки фитнес-занятие. И зачем недавно о пилатесе думала? Ей Карецкий, вон, бесплатно спортзал организует по усложненной программе.

Или это от общего утомления и дурной ночи она так измоталась? Вообще-то, Кристина уже несколько месяцев себя измотанной чувствовала. И как бы ни огрызалась в ответ на замечания Ромы и Руслана, а не могла не признать — они правы, она себя до истощения доведет такими темпами. Вот сейчас кофе выпьет наконец-то, и посидит тихонько в кабинете. Хоть выдохнет…

Но сделав вдох, едва зашла в коридор своего отделения — поняла, что перерыв откладывается. Правда, кофе оставался все таким же вероятным. Но Кристина уже не могла об этом думать. Легкие и мысли заполнил запах одеколона, которые едва улавливался в воздухе. Наверное, и внимания не обратила бы, если бы точно не знала, кому он принадлежит, и что простой пациент их больницы себе такого парфюма позволить не может. Да и как не узнать, если она этот аромат и выбирала?

Не то чтобы Кристина хотела в этом участвовать. Она и мужу одеколон не выбирала, психуя, что Роман сам не может решить, что ему больше нравится. Только Кузьму ее психи никогда не волновали. Он просто прислал к ней водителя с тремя склянками и по телефону потребовал, чтобы Кристина выбрала тот парфюм, который ей больше для него нравится. И, что самое смешное, она была уверена, что вариантов там и не имелось. Он знал, какой ей понравится, а она — какой по душе ему самому. И не удивило, что выбор совпал. Так что и не соврать, не напакостить. Вот и «выбрала» тогда. А сейчас шла к своему кабинету по коридору и дышала «шлейфом» аромата. Видно, только прошел…

— Кристина Александровна, — окликнула ее пробегающая мимо медсестра. — Там к вам…

— Да, Альбина, я знаю, — махнула Кристина рукой, уже и так поняв, что к ней пришли и кто.

Завернула за угол коридора: Кузьма стоял у окна, напротив двери ее кабинета и что-то читал на экране своего смартфона. «При параде». В деловом костюме, с галстуком. Но стоило ей появиться — поднял голову, словно услышал шаги Кристины. Хоть это и было невозможно — ортопедические тапочки ступали очень тихо, и ноги не так уставали в них. И все же…

— Кристина Александровна… — медленно улыбнулся Кузьма, едва она приблизилась.

«Не смотреть. Не смотреть на него. Не сейчас, когда в коридоре у всех на виду, да еще и ревела ночью…»

Кристина сразу подошла к двери и едва сумела вставить ключ в замок, быстро провернула. Он уже подошел почти впритык. И этот парфюм окружил со всех сторон, будоража эмоции и мысли.

— Чем обязана? — голос, тем не менее, звучал уверенно и с такой же усмешкой, как у него самого, когда она распахнула дверь и прошла в кабинет.

Еще не оглядываясь на него. Подошла сразу к кофеварке, включила на две порции.

— Ты хотела видеть меня на профосмотр? — хмыкнул он.

Зашел следом, закрыл двери. Вот теперь Кристина выдохнула. Обернулась и посмотрела на него. Знала, что «жадность» этого взгляда сразу видна. И что оторваться не может, но так давно его нормально не видела! В темноте и по телевизору — это совсем не то.

Он тоже буквально «впился» в нее глазами.

— Не спала все-таки? — уже куда менее весело улыбнулся Кузьма.

— Спала, — покачала головой, — снотворное выпила.

Буквально «впитывала» в себя его вечно растрепанные волосы, куда более длинные, чем позволял строгий имидж депутата. Опять некогда заехать в салон. Или лень, других забот много. И даже не пытался им придать какой-то приличный вид. Эти вечные вихры, которые она всегда у него помнила, торчали во все стороны. И на подбородке, щеках — темнеет щетина. Видно, с утра никаких «солидных» дел не было, раз даже побриться не удосужился. Или, наоборот, столько дел, что послал все остальное далеко-далеко.

— Плакала, малыш? — на щеках Кузьмы проступили складки из-за того, что он челюсти сжал.

Этого щетина не скрыла.

Кристина отвернулась. Знала, что он заметит красноту в глазах. Взяла одну чашку с подставки.

— Тебе не дам, если на профосмотр приехал, — заметила она, игнорируя его вопрос о ночном реве. Все равно он и так знает, что прав. — Хочу нормальную кардиограмму увидеть…

И тут вспомнила про время.

— Елки-палки, Кузьма! Уже одиннадцать! Как анализы возьмем? Лаборатория закрыта и ты же уже ел, наверняка. О чем ты думаешь? — даже немного разозлившись, снова повернулась к нему с выражением упрека на лице.

— Да мне по х**** на анализы и все остальное, — пожал он плечами, вновь расплывшись в усмешке. — Я приехал к тебе, тебя увидеть. А ты уже твори, чего сама хочешь. Хоть всю кровь сточи. И ел я в последний раз вчера ночью. У матери. То, что ты для меня приготовила, красивая моя.

Это было так нечестно! Так больно. Так гадко с его стороны! И так сладко, что Кристина зажмурилась, стараясь вернуть себе дыхание и твердость.

— Ладно. Хорошо, если так. Сейчас позвоню, скажу, что мне надо на cito*…

А он подошел еще ближе. И забрал у нее чашку из рук, аккуратно разогнув палец за пальцем.

— Обожжешься, малыш, — прошептал хрипло.

У нее и правда руки задрожали дико. Не сопротивлялась. Кузьма отставил чашку на стол.

— Что же вы мне все кофе выпить не даете? — риторически выдохнула она, ощущая безумную растерянность.