Джана Эштон - Верь мне

Знаю, Бойд скорее всего пойдет за мной, а мне не хочется, чтобы он видел меня в таком состоянии. Не хочу, чтобы вообще хоть кто-то видел меня такой. Никогда. Прошли годы с тех пор, как у меня была последняя паническая атака. Такого не было с тех пор, как я переехала в первый год обучения в универе в общежитие. Я заселилась на несколько часов раньше Эверли, и после ухода мамы реально слетела с катушек. Эверли еще не приехала, я была одна в новом месте, в начале новой главы, и не знаю, просто психанула. Это ведь тупо, верно? Я собиралась начать учебу в университете, бок о бок с лучшей подругой. Чудесном университете, в который хотела вступить, который был прекрасен и гарантировал хорошие знания. У меня не было причин печалиться. И тем не менее в том общежитии я чувствовала себя так, словно весь воздух высосали из комнаты, и стены стали съезжаться все ближе ко мне.

Я чувствовала одиночество, даже несмотря на то, что рядом с моей дверью шумели люди. Но что в этом хорошего? Эти люди рядом ведь даже не поняли бы вас? Они на самом деле вас не знают? Возможно, они бы захотели помочь или посчитали бы вас мама-драмой. Ебнутой истеричкой, от которой лучше держаться подальше до конца года.

Так что я сосредоточилась на пустой доске над моим столом и просто дышала. Вдох и выдох, вдох и выдох, пока не утихла. А затем спокойно распаковала все свои вещи и заправила кровать. Поправила макияж и молча покинула общежитие, чтобы прогуляться, все еще ощущая тяжесть в груди и вес на плечах. В конце концов, я оказалась в библиотеке кампуса, гуляя между книжными стеллажами и борясь со всеми страхами, что угрожали моей душе, и сосредоточившись на том, как мне повезло оказаться здесь.

Так же я делаю и сейчас. Я прячусь.

Знаю, куда, по мнению Бойда, я бы пошла, так что иду в противоположную сторону. Выхожу из здания через боковые двери, минуя лобби. Это выход, через него невозможно войти в здание. А затем преодолеваю два квартала до Starbucks, где встретила его все эти недели назад, и закрываюсь в уборной.

Прислоняюсь к двери и обнимаю себя за плечи, фокусируя внимание на сушилке для рук на противоположной стене. Ты не умираешь, Хлоя. Просто дыши. Это пройдет через несколько минут.

Я надеюсь.

Хлоя

— Чувствую себя идиоткой.

Я дома у Эверли, прячусь под одеяло на ее диване, пока она пытается отвести меня от пресловутого края срыва. Я пришла прямиком сюда, как только смогла успокоиться настолько, чтобы выйти из уборной Starbucks.

— Ты наименее подходишь под описание идиотки, если взять всех моих знакомых в сравнение, — говорит Эверли, у нее серьезное лицо.

Я влюблена в Бойда.

Это как бы ужасает.

И возбуждает.

— Тебе было так же страшно, как мне? Влюбиться в Сойера?

— На самом деле нет, нет. — Она качает головой. — Уверена, у меня были такие же волнения, они у всех бывают. Но я попрыгунья-стрекоза. А ты мыслитель. Мы осмысливаем все по-разному.

— У тебя не случилась паническая атака, и ты не сбежала? — спрашиваю саркастично.

— Нет, — раздумывает она. — Даже когда он отказался заниматься со мной сексом.

— Это было ваше первое свидание, Эверли. И у вас был секс, — напоминаю ей. Знаю, потому что слушала об этом в течение недели.

— Уфф. — Она шумно выдыхает. — Однако это были сложные несколько часов. Как, кстати, ДНБЧ Бойда? Можем поговорить об этом? — Она наклоняется вперед, сидя на диване и глядя на меня выжидающе.

— Гм, нет. Не думаю.

Подруга добродушно пожимает плечами, а после меняет тему, переводя ее снова на меня.

— Хлоя, почему ты не рассказала мне, что борешься со своими тревогами? Ты же знаешь, для тебя я никогда не занята слишком сильно, неважно, сколько у меня мужей и детей.

— У тебя один муж, детка, — говорит Сойер, входя в комнату именно в этот момент.

— И все еще один ребенок.

— Мы женаты три месяца, Эверли. Я охренительно уверен, что лучше пусть пока так и остается.

— Сойер, — вздыхает она. — Я пыталась поговорит с глазу на глаз с Хлоей, ясно? Подыграл бы мне.

— В следующий раз, попробуй подождать дольше одного дня, после загрузки лучших хитов Шанайи Твейн на iPod. Ты же понимаешь, что счет пришел мне на почту, верно?

— Гм. — Эверли отводит взгляд и сжимает переносицу. — Нет?

— На этой неделе ты довольно часто слушал любовные баллады 90-х. А это странно, так как ты еще не такая старая, чтобы быть обладателем оригинальных CD с теми песнями. — Он смотрит на нее с выражение веселья и интереса.

— Какие CD? — Она моргает глазками в ответ на драматизм Сойера.

— Миленько. Так держать!

— Музыка девяностых очень популярна у современной молодежи, — говорит она ему, пожимая плечами. — Я видела об этом пост в блоге.

— Не волнуйся, милая. Мы сделаем невозможное вместе. — Он подмигивает ей, и Эверли хмурится. — Я все еще мечтаю о тебе одной, — бросает парень, переходя в кухню и хватая бутылку воды.

— Видишь! Я даже не переживаю о том, что ты взял эту фразу из песни. Она все равно вызывает во мне ответные чувства!

Я отключаюсь от разговора Эверли и Сойера и вспоминаю тот день, когда Бойд вошел в Starbucks и нарушил мое свидание. Что бы я делала, если он просто попросил меня поехать с ним на свадьбу? Если бы не говорил мне, что это услуга?

Я бы поехала. Думаю, да. Возможно? Хотела бы. Точно хотела бы. Но испытывала бы страх и тревогу. Как дурында. Комок нервов, рассказывающий шутки без начала и конца. Я бы не могла быть собой. То есть, конечно, рассказывающая шутки дурында — это я, но не моя лучшая сторона.

Или может, я бы сказала "нет"? Отклонила его интерес только, чтобы избежать волнения на свиданиях с Бойдом? Я бы точно сказала "нет", если бы знала о путешествии длиною в два дня. А если бы у меня было время подумать об этом? Наперед? Ни за что. Я бы волновалась и нервничала на этот счет целые две недели. Представляла бы десяток разных вариантов, как могу себя повести. Проигрывала в голове ситуации, которые могли бы никогда и не произойти. Тревога задушила бы меня.

И он это знал. Он видел мою неловкость во время неудачного рассказа шуток на свидании, понял, что это социальная тревожность. И придумал, как нам узнать друг друга так, чтобы это сработало в моем случае. Он опекал меня своими ухаживаниями. И если это не любовь, то даже не знаю, что это.

Данная мысль наваливается на меня словно тонна кирпичей. Хотя аналогия дурацкая, так как если тонна кирпичей упадет на вас, то будет больно. Хмм, быть может, аналогия работает, потому что мысль о том, чтобы провести еще секунду, не сказав Бойду, что люблю его, ранит. Все, что угодно, может пойти не так, и это все равно лучше, чем быть без него. Все страхи, все, — я переборю их. Бойд тот самый. Мой тот самый. И никто другой не имеет значения.