КБ Винтерс - Подлый обманщик

— А затем я тоже отправлюсь за решетку, — вышел я из себя, мое сердце колотилось. — Ты этого хочешь?

Выражение ее лица смягчилось, но лишь на короткий миг. Она покачала головой с выражением замешательства на лице. Она выглядела так, словно ее разрывали противоречия. Словно боролась с каким-то решением в своей голове.

— Нет, — сказала она. — Честно говоря, я не хочу этого всего.

— Тогда позволь мне сделать то, что необходимо. Эти двое подонков были здесь, чтобы убить меня, поэтому мне нужно позаботиться о делах. Возвращайся в отель, Эйва. Не вмешивайся, — приказал я. — Не переживай за меня, милая. Я справлюсь сам. Я позабочусь об этом.

— Я не могу, Флинн, — сказала она. — Я не могу позволить тебе сделать это. Не могу позволить тебе пристрелить этого человека, несмотря на то, что он очень этого заслуживает.

— Я же говорил тебе, что она гребаный федерал, мужик. Она, мать ее, агент ФБР, брат, — прокричал Колин, его голос немного дрожал. — Хотя она стреляет, как чертова девчонка.

Посмотрев на него, я подавил смешок. Он поднял руки вверх с разъяренным выражением на лице. Его пистолет был на земле, в десяти футах от него.

— Я специально промахнулась, идиот, — сказала Эйва. — Я не хотела тебя убивать. Просто хотела напугать до смерти.

— Миссия выполнена, — добавил я. — Думаю, он запросто мог наложить в штаны.

— Если бы я захотела, то смогла бы попасть в тебя с этого расстояния дважды, пока ты бы бегал вокруг нас. Если бы захотела.

— Видишь, мужик? — сказал Колин, расправив плечи. — Она ни черта не секретарь.

Разрываясь между наблюдением за Николаем и Колином, я не мог нормально посмотреть на Эйву. Я не видел выражение ее лица. У меня не было возможности прочитать ее, чтобы увидеть, прав ли был Колин насчет того, что она была федералом. Я должен был признать, что прямо здесь и сейчас она вела себя, как коп. К тому же, она выстрелила из этого гребаного пистолета слишком профессионально. Она ничего не отрицала. Она просто молча стояла здесь, со странным выражением на лице.

Я не знал, что и думать, но если Колин был прав, и она была агентом ФБР, не было никакого шанса, что я смогу пойти на убийство Николая. Не перед Эйвой. Не перед тем, кто мог быть федералом. Нет, если я, так или иначе, хотел уберечь свою задницу от тюрьмы. Вздохнув, я опустил пистолет, но продолжал стоять на месте, удерживая Николая на земле. Я на мгновение наступил сильнее, просто для пущей верности.

— Спасибо, Флинн, — сказала Эйва.

Когда пистолет уже больше не был направлен ему в лицо, Николай схватил меня за ногу и дернул, повалив на землю. Я сильно ударился головой о бетон, и он бросился вперед и врезал мне по лицу. Вспышка яркого света вспыхнула у меня перед глазами, и моя голова взорвалась от боли. Кровь хлынула у меня из носа и наполнила рот медным привкусом старых монет.

И что еще хуже — теперь преимущество было в его руках.

Прозвучал выстрел, и на долю секунды, я подумал, что это был пистолет, за который мы боролись. Но Николай посмотрел на меня, перестав сопротивляться, его лицо исказилось паникой и болью. Краски сошли с его лица, а губы задрожали.

Его глаза распахнулись, и он внезапно рухнул на землю рядом со мной, крича что-то неразборчивое на русском и ревя от боли.

Я сидел, глядя на тело русского и Эйву, которая все еще держала пистолет, направленный на него. Она попала ему в бок, так что это был не смертельный выстрел, но он истекал кровью на земле возле меня.

Она поспешила к нему, все еще настороженно глядя на Колина. К сожалению, ему удалось подобрать пистолет, пока Эйва разбиралась с Николаем. Колин подошел к нам, направив пистолет прямо на Эйву. Мое сердце екнуло в груди, и я увидел, как Эйва на мгновение застыла, подняв руки вверх.

— Ты любишь ее, Флинн? — спросил Колин. — Даже после того, как она солгала тебе о том, кто она?

Моя голова раскалывалась, мысли атаковали меня с трехкратной силой, но мне удалось подняться с земли.

— Она лгала, я лгал. Думаю, теперь мы квиты, не так ли, милая?

Я заскрипел зубами, когда заговорил, неуверенный в том, что от нее последует искренний ответ. До меня дошло, что, возможно, это все было обманом. Уловкой, для того, чтобы подобраться ко мне, заслужить мое доверие. Возможно, в конце концов, она не любила меня.

— Ответь на гребаный вопрос, — рявкнул Колин. — Ты ее любишь?

— Да, я ее люблю, — сказал я, глядя на Эйву, и почувствовал, как оборвалось мое сердце, когда она оглянулась на меня.

— Так если я убью ее, это причинит тебе боль?

— Почему ты, мать твою, хочешь причинить мне боль, Колин? Ты — мой брат. Я люблю тебя...

— Любишь меня? Дерьмо. Ты, мать твою, любишь мальчика на побегушках, вот, что ты имеешь в виду. Тебе нравится, когда кто-то околачивается возле тебя, потому что это заставляет тебя чувствовать себя важным человеком, — ухмыльнулся он. — Ты не помнишь вечер, когда вы двое познакомились? Я первый заговорил с ней, пока не появился ты и не забрал ее — просто как ты всегда и делал. Точно также, как ты забрал у меня все остальное. Хочешь доказать, что любишь меня? Убей суку, которая встала между нами, и, возможно, я поверю тебе.

Его рука тряслась от необузданной ярости, когда он говорил, и он опустил руку, держащую пистолет, призывая ко мне. В одно мгновение меня осенила мысль. Я должен был принять решение. Убить человека, которого считал братом, или позволить ему убить женщину, которую я любил. Оба лгали мне. Оба заслуживали смерти.

— Я бы все равно не связалась с тобой, — сказала ему Эйва. — У тебя нет на меня никакого права. Я ни хрена тебе не должна, и я не какой-то чертов объект, который нужно завоевывать. И Флинн понял это — вот почему он победил, придурок. Он относился ко мне, как к обычному человеку, а не как, к какому-то гребаному призу.

— Нет, он победил потому, что ты — коп под прикрытием и хотела подобраться к нему, признай это, — ухмыльнулся Колин.

Эйва попыталась ответить, но быстро замолкла.

— Эйва, это правда? — спросил я ненавязчиво. — Ты федерал? Подобраться ко мне ближе — это всего лишь твое задание?

— Изначально, да, — со слезами на глазах призналась она. — Но я влюбилась в тебя, Флинн. Я клянусь всем, что мне дорого, что влюбилась. Признаваясь тебе в любви, я не лгала.

— Тем не менее, она все равно собирается сдать твою задницу, — сказал Колин. — Просто смотри.

— Нет. Я не смогу. Не после того, через что мы прошли, Флинн, — сказала она, ее голос дрогнул.

Она отвернулась, когда слезы потекли по ее щекам. Мне хотелось подойти к ней, чтобы успокоить и сказать ей, что все будет хорошо. Проблема в том, что я не знал, было ли это правдой. У меня не было никакого понятия, что она собиралась сделать, или что собирался сделать я. Она лгала мне. Она пыталась использовать меня, чтобы навредить синдикату. Я не знал, что делать с этим.