Татьяна Бочарова - Две свечи

Господи, сколько кошмаров родилось и умерло в этих стенах.

Сейчас квартира казалась тихой и безопасной. Ксюша понапрасну гипнотизировала взглядом телефон, ожидая, что тот зальется звонком из преисподней. Занавески безжизненно свисали до самого полу, ящики комода были тщательно задвинуты на место.

Ничего странного, если вдуматься — Телега добилась того, что хотела. Зачем ей еще стараться, обращаться за помощью к черным силам?

Ксюша на всякий случай подняла телефонную трубку и услышала обычный, длинный гудок. Она немного постояла, надеясь уловить в глубине знакомое, леденящее душу рычание. Потом усмехнулась и оставила аппарат в покое.

Интересно, дома ли сейчас Сонька? Лучше всего, конечно, позвонить ей и проверить — но этого делать никак нельзя. Она смекнет, что задумала Ксюша и смоется. Или кликнет на подмогу своих чертовых слуг. Нужно действовать спонтанно, только в этом случае возможен успех.

Ксюша начала стремительно одеваться. Джинсы, свитер, волосы в хвост, под резинку. Губы — ярко-красной помадой, глаза — черными тенями. Вот так. Страшнее не бывает. Она глянула в зеркало и показалась себе самой воскресшей из ада.

Что сделать с Телегой? Убить? Нет, убивать ее она не будет. Смерть — слишком легкая расплата за все муки, которые она ей причинила. Ксюша просто поговорит с ней. Посмотрит ей в глаза. Спросит, что она чувствовала, применяя магию против беззащитного человека. Ну, а потом — по обстоятельствам.

Ксюша вышла в прихожую, сняла с вешалки куртку, сунула ноги в сапожки. Адрес! Она хотела достать из комода бумажку, но махнула рукой — найдет и так. Этот дом ей теперь не забудется во веки вечные!

Ксюша вышла на лестничную площадку, захлопнула дверь и повернула в скважине ключ. Затем вызвала лифт — ходить по ступенькам ей все еще было трудно.

Во дворе она нос к носу столкнулась с хозяином Бонифация. Вид у того был, как в воду опущенный.

— Здравствуйте, — поздоровалась Ксюша. — А где ваш песик?

— И не спрашивайте. — Мужик сокрушенно покачал головой. — Болеет наш Бонни. Уже третью неделю не встает.

— Что же с ним такое?

— Чумка. Наверное, в помойке подцепил. Вечно роется там, как бомж какой-нибудь. Вот, лекарство ему несу. — Сосед продемонстрировал Ксюше коробочку с ампулами для уколов.

— Пусть поправляется, — искренне проговорила Ксюша. — Удачи вам.

— Спасибо на добром слове. — Мужчина грустно улыбнулся, и, прежде, чем поспешить к подъезду, поинтересовался. — Что-то я вас давно не видал. Уезжали?

— Если бы. В больнице лежала.

— Вот так-так! Бедная вы, бедная. А я-то о собаке толкую. Ну, хоть сейчас вам лучше?

— Лучше. — Ксюша улыбнулась.

— Не болейте больше. А Боннику я от вас привет передам. Можно?

Она кивнула.

Троллейбуса не было целую вечность. Ксюша устала стоять и села на лавочку под козырек. Тут же рядом возник долговязый, молодой парень.

— Девушка, вас как звать?

— Никак, — равнодушно проговорила Ксюша.

— А все-таки?

— Фекла.

— Таких имен не бывает, — серьезно возразил парень.

— Ничем не могу помочь. — Ксюша развела руками. — Родители назвали меня именно так.

Он покосился на нее с недоверием. Подумал немного и спросил:

— А кратко как будет?

— А так и будет. В крайнем случае, можно звать Феней.

Ей было смешно и забавно наблюдать за ним. Почему не развлечься, если этот проклятый троллейбус куда-то провалился? Лишь бы не думать о своем, о том, что с утра до вечера терзает душу.

Парень, видимо, решил, что она не шутит.

— Фень, — произнес он доверительно. — Ты мне нравишься. Я конкретно говорю.

— Я тронута. — Ксюша едва сдержалась, чтобы не прыснуть. — Есть только одна проблема.

— Какая? — оживился долговязый.

— Ты мне нисколько не нравишься. Вот в чем беда.

— Жаль. — Он вздохнул и почесал затылок.

— Жаль, — согласилась Ксюша.

Вдалеке, наконец, показался троллейбус.

— Ну, слава Богу. — Ксюша поднялась со скамейки.

Ее незадачливый кавалер сделал попытку взять ее под руку.

— А вот это лишнее, — спокойно проговорила она и отодвинула его в сторону. — Молод еще, чтобы наглеть.

— Можно подумать, ты старая. — Он фыркнул, но послушно остановился на почтительном расстоянии.

Ксюша зашла в салон. Парень маячил где-то рядом, но в разговор вступать больше не решался. Через пару минут Ксюша забыла о его существовании.

Троллейбус двигался кое-как, застревая в бесконечных пробках. Ксюша пальцем чертила замысловатый узор на пыльном стекле.

«А Николай сейчас в Костроме, с Ольгой», — навязчиво вертелось у нее в голове. Она зажмурилась, пытаясь не думать об этом, но у нее ничего не получалось.

Снова возник долговязый. Сел рядом с Ксюшей, на освободившееся место. Она почувствовала идущий от него терпкий запах одеколона и отодвинулась к окну.

— Далеко едешь? — поинтересовался парень.

— Далеко.

— На работу?

— В гости.

— Возьми и меня, — попросил он мягко. — Возьми, не пожалеешь. Я в компании незаменим.

— Чем, интересно, ты так незаменим?

— Анекдотов знаю целую кучу. Еще на гитаре могу играть.

— Там, куда я еду, не нужны анекдоты.

Долговязый умолк и смерил Ксюшу долгим, внимательным взглядом.

— А ты злая. — Из его уст это прозвучало, как комплимент.

Она ничего не ответила, продолжая глядеть в окно.

— Точно злая. И глаза бешеные. Но тебе это идет.

— Слушай, отстань, сделай милость, — устало попросила Ксюша.

— А хочешь, я разберусь с твоими врагами? — неожиданно предложил долговязый. — У тебя ведь есть враги, я чувствую, что есть. Соберем братву, побалакаем с ними, а?

Ксюша отвернулась от окна и глянула на него с изумлением.

— Ты что, спятил?

— А что? — Парень самодовольно улыбнулся.

Тут только Ксюша заметила, что в его глазах за внешним добродушием прячется опасный огонек. «Бандит, — мелькнуло у нее в голове, — не хватает еще вляпаться в криминал».

— Нет, — твердо проговорила она, — у меня нет никаких врагов, и разбираться ни с кем не нужно. А самое лучшее, что ты можешь сделать, уйти подальше.

— Я не уйду, — твердо произнес парень. — Я тебя провожу. Ты, Фень, не бойся, я обижать тебя не собираюсь. — Он легонько дернул ее за рукав, дабы она как следует прочувствовала его слова.

— Господи, да Ксюша я, Ксюша, а вовсе не Феня. И провожать меня никак нельзя — я иду на очень важную встречу.

Она уже не рада была, что ответила ему на остановке. Теперь от этого Рэмбо не отвяжешься, чего доброго он притащится за ней к Соньке. А может… может, и хорошо?

Ксюша замерла, пораженная неожиданной и смелой мыслью. В голове у нее молниеносно возник блестящий план. Пусть он идет с ней, пусть Телега подумает, что это и есть Николай. Решит, что Ксюша сдалась и сама привела его к ней. А то, небось, она и дверь побоится открывать.