Мариана Запата - Виннипегская Стена и я

Когда я работала на Эйдена, время пролетало быстро, но с тех пор, как я ушла, оно летело еще быстрее.

— Когда ты уезжаешь к родителям?

— В канун Рождества. Мне нужно будет вернуться на работу двадцать шестого, — объяснила она. — Ты остаешься здесь?

А куда еще я поеду?

— Я уезжаю, — произнес Зак через несколько дней, стоя в дверном проеме моей спальни.

Развернувшись на своем стуле, я моргнула и встала.

— Хорошо. Я провожу тебя.

— О-о-о, не стоит.

Я закатила глаза и подтолкнула его, когда оказалась перед ним.

— Я хочу подарить тебе рождественский подарок.

— В таком случае, показывай, куда идти, — произнес он, сделал шаг назад и пропустил меня вперед.

Когда мы спустились вниз, рождественские огни были выключены, и я убрала подарки под елкой в сторону, чтобы достать те, что для Зака. Вытащив из угла, куда я их убрала, две идеально упакованные коробки, я протянула их ему.

— С Рождеством.

— Могу я открыть их сейчас? — спросил он как маленький ребенок.

— Вперед.

Зак разорвал упаковку каждого подарка и открыл их с улыбкой на лице. Внутри оказались пижамные штаны и тапочки. Что можно подарить мужчине, у которого есть все? То, что нравится ему на самом деле, даже если у него дюжина подобных вещей.

— Ванни, — пробормотал он и развел руки в стороны, в каждой из них было по подарку.

— Пожалуйста, — ответила я, приближаясь к нему для объятий.

Он сжал меня и раскачивал из стороны в сторону.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Он сделал шаг назад и убрал подарки обратно в свою сумку, потом закинул ее себе на плечо и вытащил что-то, похожее на конверт.

— Для тебя, моя девочка.

Я забрала у него конверт с большой улыбкой на лице, рассматривая то, что он дал мне. Разорвала его и вытащила оттуда карточку, которая оказалась подарочным сертификатом в местный спортивный магазин. Но на глаза мне попались каракули, написанные ужасным почерком.

«Для моего близкого друга.

С Рождеством, Ванни. Не знаю, что бы я делал без тебя последние несколько месяцев.

Люблю тебя.

З.»

— Я не собираюсь покупать подарки, поэтому купи себе новую обувь для марафона, ты меня слышишь? Когда я приеду домой, тебе лучше бы уже иметь их при себе. И не смей покупать себе что-то другое вместо этого, — приказал он.

— Спасибо, — пробормотала я, еще раз обнимая его. — Обещаю, я что-нибудь куплю. Когда ты возвращаешься?

— Я останусь до Нового Года. Мой дедуля не очень хорошо себя чувствует, поэтому я хочу провести с ним некоторое время, — подмигнул он мне. — И пару дней назад мне написала милашка, с которой я встречался в старшей школе, что хочет увидеться с Большим Техасом, если я буду в городе.

Я хихикнула. Большой Техас. Она точно не собиралась обращаться с ним как с нормальным человеком.

— Что произошло с девушкой, с которой ты здесь общаешься?

Зак издал странный звук.

— Она немного ку-ку.

— Тогда повеселись дома.

— Повеселюсь, — он наклонился и поцеловал меня в щеку. — Если тебе станет одиноко, поезжай к Диане, слышишь меня?

— Со мной все будет хорошо, — не в первый раз я провожу Рождество в маленькой компании. Я знала, что выживу. Когда он развернулся и пошел к двери, я шлепнула его по заднице.

— Езжай осторожно и передавай от меня привет маме.

Зак улыбнулся мне через плечо и ушел, а я осталась дома одна.

Я закрыла дверь гаража с легкой улыбкой на лице, у меня в руке был подарок Эйдену на Рождество, и я разрывалась между чувством недовольства и волнения из-за маленького сокровища, которое ожидает завтрашнего утра.

До этого я пробежала шестнадцать километров, и меня это утомило, но недостаточно. Я испекла сахарное печенье в форме елочек, карамельные палочки, и это отвлекло меня на пару часов, а затем я услышала дверной звонок, и почтальон вручил мне четыре коробки, адресованные мне. И, как маленький ребенок, я открыла их.

Мои приемные родители, Диана, ее родители и мой младший брат прислали мне подарки, обернутые по-разному. Я получила в подарок акварельные краски, цветные карандаши, несколько пар нижнего белья — от единственного человека, который купил бы мне это, — хорошие часы и пижаму.

Младший брат написал на открытке «Скучаю по тебе». Он проводил праздники с семьей товарища по команде во Флориде.

Я отправила им подарки еще две недели назад, даже маме и ее мужу отправила подарочную корзину. К счастью, от них я не ожидала подарка в ответ, в противном случае, была бы очень разочарована. От этих подарков я ощущала себя любимой и одинокой, и даже не была уверена, как, черт побери, я могу ощущать эти две противоречивые эмоции.

Эйден был дома с обеда, и я заметила, что он в странном настроении. Он вел себя очень тихо, тренировался и собирал пазл за уголком для завтрака, пока я пекла печенье, а потом ушел наверх, сказав, что вздремнет.

Я оставалась внизу достаточно долго, чтобы убедиться, что Эйден уснул, а потом уехала за подарком для него. К счастью, когда я приехала домой, он все еще спал, и я оставила подарок в гараже, уверенная, что Эйден никуда не уедет и не испортит свой сюрприз.

Потом я включила телевизор, чтобы скрыть возможные звуки, доносившиеся из гаража, села на пол и взяла краски, которые прислали приемные родители.

И с тех пор я каждый час проверяла гараж. Когда я шла по дому с пакетом в руке, свет уже был везде выключен, а моя спина болела от того, что я долго просидела, согнувшись.

У подножия лестницы я прислушалась, но везде было тихо. А почему и нет? Несмотря на то, что сейчас канун Рождества, ему надо встать рано и связаться со штаб-квартирой команды, чтобы проверить расписание тренировок, потому что в последнее время его часто беспокоила поясница.

В прачечной я опустила на пол корзину. Я уже уложила внутрь два одеяла, наполнила бутылку водой и прислонила ее к двери, а еду положила в маленькую миску, прикрепленную к двери.

Я позволила маленькому проказнику выйти на лужайку перед домом и ждала, пока он погуляет и пописает. Через решетку на меня смотрела милая мордочка, и я засунула внутрь пальцы, чтобы почесать ему носик.

Гараж был изолирован, и я знала, здесь не холодно, но мне все равно не хотелось оставлять его здесь. Но и к себе в комнату я не могла его забрать, потому что знала, он будет лаять.

Я оставила для него свет включенным и вернулась на кухню, открыла коробку с печеньем и умыкнула две из них.

Выключила свет везде, кроме как над кухонными шкафчиками, налила себе стакан воды и пошла наверх. В своей спальне я взяла одежду, чтобы принять душ, потому что чувствовала себя измотанной.

Под струями воды я провела времени больше, чем обычно, и вылезла из ванны, говоря себе, что не должна быть такой индивидуалисткой.