Трейси Фрейзер - Кинг

Из-за моей недавней смертью вот что вы все, засранцы, должны от меня услышать.

Если вы читаете это перед толпой народа, разодетой в черное, значит, мне удалось достичь того периода времени, которого я никогда не думал достигнуть. У меня получилось пожать урожай в двадцать шесть, а это была еще та адская поездка.

Теперь я мертв и скоро буду гнить в гребаной земле. Меня сожрут черви, или другие жуки, или какая-то ху*ня. Но не переживайте из-за меня, потому что я умер счастливым ублюдком.

Оглядываясь назад, я никогда не думал, что у меня будет жизнь, которую можно описать словом «счастливая», но она была. И все потому, что, когда мне было одиннадцать лет, этот огромный, дикий, брутальный малец освободил меня от придурка, имени которого я называть не стану. И тогда этот малец стал моим другом. О, нах*й это, того прыща звали Тайлер Найтингеил, и эта киска все еще живет со своей мамашей и работает в ночные смены в магазине «Stop-N-Go» на заправке. Сраный мудило. Пните его машину по дороге домой.

Так, я отхожу от гребаной темы.

Тот мужиковатый парень стал мне больше, чем другом. Он стал лучшим гребаным другом, о котором можно просить. Он стал моей единственной семьей. Наше детство было полным хаосом, нам приходилось проживать наши жизни по правилам, которые мы сами себе устанавливали. Он не обязан был дружить с тощим мальцом в синяках по всему телу и порочным грязным ртом. Он мог отвернуться. Мог проигнорировать меня, когда я без умолку трещал возле него. Есть множество вещей, которые он мог сделать. Но он выбрал меня своей семьей, а я выбрал его своей.

Хоть на нашем пути и были кочки, маленькие кюветы, немного тюрьмы и куча дерьма, о котором здесь говорить неуместно, я не оглядываюсь на эти события, как на плохие. Я вижу их частью эффектного и самого эпического гребаного путешествия в своей жизни. Путешествие, которое я никогда не думал, что смогу совершить.

Дерьмо, я никогда не думал, что переживу свои четырнадцать, и, если это не благодаря моему лучшему другу и одной ночи, когда он спас мою задницу, у меня бы не было этой жизни.

Хочу выразить свое уважение Медведю. Респект тебе, ты, здоровый гребаный бык. Путешествуй. Развивайся. Сделай все то дерьмо, которое хочешь сделать до того, как клуб проглотит тебя с головой, и ты не увидишь, где начинаются и заканчиваются твои идеи.

Да ладно. Сначала я думал, что ты был всего лишь назойливым тусовщиком, но оказалось, что я смог обрести еще одного друга, и я чертовски рад, что им был ты, старик.

Медведь, тебе придется присмотреть за Кингом и Доу. Одному Богу известно, какая помощь понадобится этим двоим. Я имею в виду, они, бл*дь, любят друг друга, но оба настолько чертовски тупые, что до сих пор не могут отпустить свое прошлое и быть вместе.

Я вижу главные проё*ы в их жизнях. Будь рядом с ними. Помогай им справиться с их смехотворными проблемами и зачитай им проповедь про радости честности и анального секса.

Продолжаем.

Я творил дерьмо, которым не горжусь. Спасибо всем, что не осуждаете меня. Спасибо всем, что остались моими друзьями, несмотря ни на что. Спасибо, что дали мне жизнь, ради которой не жалко было умереть. Я бы сделал все это снова, если бы, бл*дь, только мог. Так что не вздумайте, бл*дь, рыдать надо мной. Порадуйтесь. Порадуйтесь за то, что у меня были такие друзья, как вы, которых я любил больше, чем гребаную семью. Которых я любил больше, чем себя, а мы все знаем, как я себя обожаю. Порадуйтесь за то, что я был счастлив, а вы, засранцы, были частью этого.

Доу, если Кинг не вытащит свою голову из задницы и не женится на тебе, не сделает тебя беременной его маленькими кингенятами, то он тупоголовый осел, и я клянусь, что встану из могилы и займу его место. Мне, конечно, понадобится время, чтобы разобраться как, но если кто-то и сможет это сделать, то это буду я.

Кинг, мой брат, спасибо за то, что все эти годы тому назад рискнул ради худощавого засранца. Спасибо за то, что ты, бл*дь, спас мою задницу. Но ты сделал гораздо больше. Ты спас мою жизнь. Ты дал мне жизнь.

Я люблю тебя, чувак.

Будьте счастливы, ребята.

Теперь пора становиться мертвым. Нет, после похоронной херни. Бл*дь, я не ненавижу это дерьмо.

Идите трахнитесь. Это меня порадует.

Трахайтесь. Отрывайтесь на вечеринках. Веселитесь. Знайте, что я, бл*дь, всех вас любил.

Преп.

P . S . Я также написал свой собственный некролог и хотел бы, чтобы вы разместили его во всех местных газетах.

Я не шучу об этом. Я выслежу вас призраком, если вы этого не сделаете».

— Ээмм, я не уверена, стоит ли мне читать дальнейшее вслух.

— Читай! — подбодрил меня Медведь. Даже с другой стороны навеса я могла видеть слезы в его глазах, но на его лице также была и улыбка. — Давайте послушаем!

Толпа присоединилась, и у меня не осталось выбора.

— Оу, ладно, — ответила я, набирая в легкие воздуха и зачитывая автобиографический некролог Преппи:

«Сэмюэль Клируотер.

26 лет.

Сраный Ублюдок.

Жил как босс.

Ушел от семьи, которую он избрал: Кинг, Доу, Медведь и байкерские сучки.

Господи, сохрани его душу… И его двадцатипятисантиметровый член».

Вся толпа, пришедшая на похороны, взорвалась смехом. Не просто несколько смешков, а смех, во время которого ты похлопываешь себя по колену и от которого болит живот. Убрав письмо и сев назад на место рядом с Кингом, я поняла, что сделал Преппи. Он был парнем, который не мог выдержать мысли о том, что по нему будут плакать, так что он навсегда остался Преппи.

Он заставил нас смеяться.

Я посмотрела на Кинга, который не улыбался вообще. Я притянула его руку, но вместо того, чтобы уделить этому внимание, он встал.

Кинг ушел еще до того, как священник сказал свои последние слова.

ГЛАВА 28.

Кинг

Мою девушку изнасиловали, и прошла уже неделя с тех пор, как я предал своего лучшего друга земле. Все это время я не знал, куда деть свою злость на человека, которого ненавидел больше всего на земле.

Нет, не Айзека. Я убил этого ублюдка. Размозжил его голову пулей с близкого расстояния.

Человек, которого я ненавидел больше всего в жизни, — это я.

После всего, что Доу сделала для меня, она заслуживала лучшего, чем жизнь в страхе быть изнасилованной или убитой. Так же сильно, как я хотел удержать ее подальше от подобной жизни; все это было не то, от чего можно просто отскочить. Мне нужно было сделать что-то для нее, но не имело значения, что могло прийти мне в голову, этого было недостаточно, чтобы исправить огромную ошибку.

А потом до меня дошло.

Была одна вещь, которую я мог для нее сделать.