Надежда Михайловна - Цветик

В конце июня уезжали югославы и немцы, расставались тяжело, все привыкли за три года к ним, даже у немцев были растроенные, печальные лица, а про югославов и говорить нечего. Валюха держалась из последних сил, но все-таки они с Алькой всплакнули, у Драгана тоже глаза были на мокром месте. Провожали их торжественно, было много пожеланий, объятий и слез.

Приехала баба Тоня, весь июль они с дедом и Мишуком провели в Медведке, Васька свозил их с мамкой Алькиной несколько раз за малиной и черникой. Баба Тоня круглыми глазами смотрела на невысокий малинник усыпанный спелыми ягодами, и с огромным удивлением набирала за небольшое время полное ведро:

-Вот это, да! Ведрами до этого собирать не доводилось!

Мамка таскала её на недальнюю Койву, где по теневым берегам росло много черной смородины и жимолости. И опять баба Тоня изумлялась, она была уверена, что смородина - только садовая ягода. И были у них заготовки варенья и компотов, по выходным к ним пыталась присоединиться и Алька, но мамки дружно выгоняли её с кухни.

-Нечего тут с пузом мешаться, идите вон прогуляйтесь на карьеры, искупайтесь, грибочков наберите. Карьеры, оставшиеся после разработок добычи алмазов в пятидесятых годах, постепенно заполнялись водой, и местные все лето купались там. Протекавшая по поселку речушка Полуденка была на самом деле курам по колено, а по верху карьеров, среди сосенок, всегда было много маслят и подосиновиков.

Набрав по ведру отборных небольших грибов, Аверы сворачивали на карьер, где Авер долго плавал, Алюня же бродила по краю, мочила ножки и любовалась своим мужем. Шрамы его заметно побледнели, он немного нарастил мяса.

-В годы войдет, будет совсем хорошим, - говорила мамка, - а и сейчас зять у меня...

Минька с дедом, как всегда, ходили у землянику, дед сидел у тенечке и и наслаждался запахами разогретого хвойного леса, спокойствием и умиротворением разомлевшей на солнце природы. А Минька собирал ягоды, половина сразу шла в рот, а другая половина, с мусором, в ведерко. Бабы обе постоянно хвалили добытчика, и Минька гордился. Ещё у ближнем лясочке они находили под елками семейство рыжиков - глазастый Минька шустро разглядывал незаметные в траве грибочки, а дед аккуратно срезал их, попадались и другие грибы, и мужики-добытчики почти каждый раз приносили грибов на жареху. Ребята - Гешка, Петька и Васька, несколько раз привозили с рыбалки вкуснятинки - хариусов, которых обожали и старый, и малый.

Антонина полностью успокоилась и заметно гордилась и сыном, и его семьей.

-Знаешь, Рита, как я волновалась за сына, ведь чувствовала, что он в Афгане, хоть и писал, что все хорошо, и он в Союзе, только по командировкам мотается...а когда ранили, не поверишь, сердце болело, было жутко, как раз в те дни, когда он... Зато сейчас... я с умилением смотрю на них, когда они втроем, любой матери приятно, когда её сына любят искренне.

-Ну, твоего Сашку сложно не уважать, вон в районе уже оценили нового военкома, хвалят.

А в начале августа Аверы принимали высоких гостей - генерала Романова и его двухметрового, видного издалека, племянника, Ваньку Чертова.

-Здравия желаю!

-Вольно, Авер, вольно, мы же не на службе! Здравствуй, Саша, ну вот, как и обещал, приехал, посмотреть на твои владения!

- Здравствуй! - генерал протянул руку серьезному мужичку, - как тебя зовут?

--Михаил Александрович Аверченко!

-Ух ты, как официально, а мама с папой как тебя зовут?

-Когда Минька, когда Мишук. И ещё, - он скривился, - баушки - Мишуткой, как маленького.

-И много у тебя баушек?

-Три: Рита, Антоновна и Тоня.

Авер обнимался с Ванькой:

-Ну, хорош военком стал!! Поправился на Алюниных пирогах, одобряю!! Ух ты! Здорово Мишук! - Ванька протянул свою лапищу. - Ты подрос-то как! Скоро меня догонишь!

Он подбросил довольного Миньку несколько раз вверх, аккуратно поставил и нежно облапил Алюню:

-Вас двоих сразу обнимаю! Соскучился, блин!

-Ага, по пирогам, - ехидненько вставил Авер.

-Ну, это само собой! Глянь, - Ванька кивнул на Евсееича и деда...

Сухонький, враз подтянувшийся и ставший, казалось, выше ростом, дед, вытянувшись и приложив руку к гражданской кепке четко произносил:

-Гвардии рядовой у запасе 536 стрелковага полка 116 дивизии, Первага Белорусскага хронта, Цветков Ахванасий Грыгорович! Здравия жалаю!

Евсееич порывисто обнял старого:

-И тебе здравия желаю и напобольше! Рад, очень рад знакомству! Много наслышан!

--От и славно, споемся - як скаже мой унук!

-Обязательно споемся и споем, Григорьевич!

На плечо деда легла ручища Ваньки:

-Здорово, дед!

-Здорово, унучек. Ай до чаго ж ты громадный вырос! Голова закружится на тябе глядеть!

-Дед, я присяду! - засмеялся Ванька, тихонько приобнимая деда.

В новой квартире Аверов полностью обставлены и обустроены были кухня и детская комната. В детской возле окна стоял новенький тренажер, которым гордился и хвалился Минька.

-Ваня, Ваня, смотри, что мне папа с мамой подарили на день рождения! - восторгался Минька.

Ваня одобрил и надолго завис возле полок с игрушками и поделками. -Не, я бы, точно, от таких поделок не отказался, клёво, Минь, береги, это такие редкие вещи!

А Толюшка стоял у окна, из которого открывался вид на лесные просторы. -Красота какая у вас здесь!!

-Здеся ешче цемзавод дымить, а у Медведке, от тама да, як у раю.

Дед и Евсееич прониклись симпатией друг к другу, генерал и рядовой оказались близки по духу.

-А як же, мы жеж старой закваски!

Наевшись Алькиных пирогов до отвала, прогулялись по городку. Саша показал активно строящуюся всем миром полосу препятствий.

Ванька не был бы Ванькой, если б не опробовал её. Раздевшись по пояс, в маскировочных штанах, этот гигант играючи и легко начал преодолевать препятствия. Казалось, он совсем не прикладывает никаких усилий для разбегов, прыжков, перекатов... А вокруг стояла тишина... замершие в восторге пацаны, остановившиеся и смотрящие на гиганта взрослые... а Ванька, с легкостью преодолев стену, крикнул прежде чем спрыгнуть с неё:

-Авер, давай, присоединяйся или слабо?

Авер молчком скинул футболку и пошел...

Вот тут уже молчащих не было. Орали, вопили, свистели все. Авер, несмотря на то, что на фоне Ваньки выглядел похудее и пониже, тоже лихо преодолевал препятствия. Встреченные восторженными криками и громкими воплями, друзья отдуваясь подошли к Алюне.

-И что скажете, госпожа Аверченко?

-Госпожа Аверченко восхищена и невозможно гордится вами, товарищи офицеры!

Алька привстала на цыпочки:

-Нагнись, детинушка! - расцеловала Ваньку, вызвав одобрительный рев, а потом ласково прижалась к мужу.

-Ты у нас - лучший!

Ванька посадил к себе на плечо Мишука, и тот восторженно вопил на всю округу. Затем, одевшегося и отпустившего на землю Мишука, Чертова тут же окружили местные пацаны, забросали его вопросами, просили показать им всякие приемчики, хотя бы немного.