Эни Китинг - Тридцать ночей (ЛП)

Полный жизни лиловый цвет её глаз излучал тоже самое удивление, как и вчера на презентации доклада, но её ресницы ни на секунду не сбросили с себя их фирменную грусть. Сегодня её волосы были выпрямлены. Подобно глянцевому полотну чёрного сатина. Мне больше нравились её естественные волны, но это не о многом говорит. Это как сравнивать одну звезду с другой и отдавать предпочтение той, что слева, поскольку она находится со стороны твоего сердца.

Её одежда плотно облегала её тело, не то чтобы я винил её за это. На ней были надеты светло-голубой свитер и тёмные джинсы. Современный стиль одежды, казалось, вовсе не подходил ей. Словно Снежная Королева или Элизабет Беннет облачились в нечто столь обыденное, как джинсы. Лишь после того, как эта мысль пришла ко мне в голову, я осознал какая же она поистине особенная. Самый распространённый из всех материалов выглядел на ней никчемно. Второй мыслью было то, что вообще любой предмет одежды на ней был излишен.

Элиза всё ещё стояла в дверях, изучая меня. Впервые мне хватило присутствия духа, находясь близ неё, чтобы разглядеть учёного в её глазах. Они были проницательными и сосредоточенными; как лазер, они прожигали меня насквозь, как будто проникали прямо под кожу к самому центру молекул и клеток. Она оценивала меня так, словно я стал причиной, какой бы то ни было теории, возникшей в её голове. Удивительно, но пока что я не был склонен позволить ей придти к заключению. Ни на йоту. Я шагнул к ней навстречу, стараясь выглядеть при этом нормальным.

— И снова здравствуйте, мисс Сноу.

Как только я обратился к ней, я заметил странный феномен. Я захотел назвать её Элизой. Не просто произнести её имя в пустоту, а слышать её отклик на это.

— Доброе утро, мистер Хейл. Какой сюрприз? — своим звонким, как серебряный колокольчик голосом, она вступила в разговор, но я пришёл в смятие, ощутив ещё одно прозрение. Несомненно, мне хотелось, чтобы она произнесла и моё имя. Полное безумие!

— Да, — тихо произнёс я, за исключением того, что мой "сюрприз" не мел ничего общего с появлением в этой лаборатории. На самом деле, все откровения, в которые была вовлечена Элиза, моё присутствие здесь было наименее неожиданным и более предполагаемым.

— У вас возникли какие-то дополнительные вопросы по моему проекту?

Обоснованное предположение. Но совершенно неверное. Все же, я не мог порицать её за то, что она не задала вопрос: "Вы здесь, так как не можете спать ночью, поскольку я посягнула на все ваши мысли, ибо частичками себя завладела вами, а вы и не знали, что можете находиться в чьей-то власти, и ничего не сможете с этим поделать?"

— Не совсем, — вместо этого ответил я. — Но я бы хотел несколько минут поговорить с вами. Я узнал от мистера Ли, что у вас гибкое расписание.

— Конечно. Позвольте мне только оставить записку профессору Дентону и показать Эрику таймер.

Я улыбнулся на её "да" в мой адрес. Её щеки окрасило розовым румянцем, и она плавно двигаясь, направилась в офис Дентона. Эрик окончательно побледнел, понимая, что после этого она сразу же примется за него. И, конечно же, она вернулась через двадцать секунд и улыбнулась ему. Он попытался улыбнуться в ответ, но это больше походило на то, будто он страдал от зубной боли. Боже правый, надеюсь, я не выгляжу подобным образом, когда улыбаюсь ей.

— Ты сжёг протеин? – она тихо поинтересовалась у него.

Её мягкость впустую растрачивалась на Эрика, который для поддержки ухватился за рабочий стол обеими руками.

— К-к-к-как ты узнала? — ухитрился выговорить он.

Хороший вопрос. Как она узнала? Бедный паршивец безупречно вычистил ту пробирку.

— Ну, обычно в лаборатории пахнет этанолом, с нотами перечной мяты и корицы. Сегодня же не улавливается никакой мяты, никакой корицы, но зато присутствует сильный запах алкоголя с намёком на углекислый газ. Это подтолкнуло меня к выводу, что ты сжёг протеин и продезинфицировал пробирку, немного переборщив с этанолом, — прошептала она так, словно убаюкивала его ко сну. Я предположил, что она старалась не смущать его в моём присутствии.

Эрик совершенно забыл, как говорить по-английски и просто в изумлении смотрел на неё, широко открыв рот. Она рассмеялась красивым, благозвучным звуком.

— Не переживай, я тоже сжигала, когда только начинала этим заниматься. Вот, ты должен помнить, что надо использовать это...

Она погрузилась в страну ботаников и начала говорить, разъясняя Эрику как пользоваться специализированным хронометром. Эрик попытался всё записать, но буквально через несколько слов, он затерялся в её лице. Да, малыш, понимаю. Жестоко, не так ли?

Она дала ему последние инструкции, рассмеявшись и сказав ему:

— Я ионю за тобой.

Её игра слов попросту потерялась в Эрике, который, не моргая, в изумлении смотрел на неё. Она похлопала его по плечу — олух получил прикосновение! — и направилась ко мне. Наконец-то!

Я открыл дверь лаборатории, испытав облегчение, что мог двигаться немного лучше Эрика. Она вышла с играющей улыбкой на губах. Этих губах . Я отвёл от неё взгляд, с силой заставляя свои глаза не блуждать по всему её телу. И уж тем более, не по её попке. Или по вершинкам её грудей, которые истязали меня в течение пяти дней. Я целиком и полностью потерпел неудачу и всё равно продолжил внимательно рассматривать её, частично заворожен и частично разъярен своей инфантильной реакцией на эту женщину. До тех пор пока мы не дошли до главных дверей — проклятие моего существования — когда я вынырнул из своих нелепых фантазий.

Я открыл их для неё, аккуратно отступая в сторону, так чтобы она никоим образом не смогла оказаться близ моей спины. Она вышла — не подозревая об опасности — и я последовал за ней в трансе. Как только я оказался на улице, я осмотрел территорию. Поблизости никого не было, за исключением Бенсона, который последовал за нами, держась на расстоянии. Я почувствовал взгляд Элизы на своём лице и чересчур рьяно взглянул на неё. Незначительная часть моего разума отметила, что она, вероятно, ожидает пока я что-нибудь скажу, вместо того, чтобы таращиться на неё, подобно половозрелому идиоту.

— Есть какое-то определенное место, куда бы вы хотели пойти? — предложил я, но так как, на самом деле, я не мог отвести её куда бы она ни пожелала, я тут же озвучил места, в которых были приватные обеденные залы. — "Зе Найнз" или "Зе Хезмэн"? "Андина"?

Она улыбнулась, но нечто похожее на сожаление сохранилось в уголках её губ.

— Всё это звучит прекрасно, но мне надо будет вернуться в ближайшее время. Эрик всё ещё учится пользоваться биореактором. Может быть кафе Рида "Парадокс"?

Боже милосердный, Эрик заведует реактором?

— Конечно. Хотя если вдруг реактор взорвется, то в кафе "TourEiffel" будет безопаснее.