Харлоу Грейс - Сводный брат монстр (ЛП)

Раннее: тем же поздним вечером

Мая

Оливер, должно быть, сжалился надо мной, потому что отправил спать, не дав возможности увидеть лиц отца и Ларисы.

— Иди в свою комнату. Прими душ и ложись спать. Я скажу нашим родителям, что все в порядке и что я вернул тебя домой, — его голос был суров, и поэтому я решила не спорить.

Когда мы приехали домой, я чувствовала себя грязной и испытывала отвращение к себе. Я не могла винить Оливера в том, что он думал обо мне. Ну и конечно, я даже не пыталась убедить его в обратном.

Я принимала душ, чувствуя себя совершенно без сил и полностью уставшей. Сняв всю одежду, я ступила под поток воды, смывая всю грязь с себя, которая так въелась.

Острая боль пронзила мое сердце. Что бы сказала мама, видя меня вот такой? Она бы просто разочаровалась во мне, как в женщине. Позор окутал всю меня, я опустила голову, давая слезам выйти наружу, мне так не хватает ее, я так чертовски сильно скучаю по ней, что мое сердце просто разрывается от боли в груди.

Я уже столько натерпелась этого дерьма. Все стало слишком сложно.

Моя кожа сморщилась, потому что я стояла под водой слишком долго, я повернула краны и начала вытирать себя. Мои глаза упали на лезвие. Я не резала себя уже долгое время.

После того, как Оливер сбежал, когда мне было шестнадцать, я воспользовалась лезвием впервые. Я никогда не резала глубоко, только делала небольшие порезы на коже. Я всегда представляла свою мать, держа лезвие в своих руках, ее чувства, когда она резала себя.

На самом деле я была большой трусихой, чтобы порезать себя до такой степени, чтобы пошла кровь. Всякий раз, когда я где-то случайно порезалась или что-то еще, я просто падала в обморок при виде крови. Я просто не могла представить папину работу, он ведь резал людей, спасая им жизни. Нет, я даже не собиралась следовать по его стопам, хотя он пытался переубедить меня, говоря, что я могу стать отличным хирургом.

Надев белье от Victoria's Secret, которое валялось в моем ящике и не надевалось в течение года, я начала расчесывать свои влажные волосы.

— Все это слишком сложно, — прошептала я, глядя на себя в зеркало. Глядя на отражение, которое так сильно было похоже на мамино.

Я положила расческу и взяла лезвие.

Я закрыла свои глаза, готовясь сделать это.

Боль никогда не покидала моего сердца.

Страх всегда присутствовал во мне.

Отчаянье.

Подавляющая пустота.

Я так сильно устала от всего этого.

Вся моя жизнь стояла у меня перед глазами.

Все это должно прекратиться.

Наши дни

Мая

— Позволь мне помочь тебе. Не будь блядь, такой упрямой, — рука Оливера обвилась вокруг моего запястья, затем он поднял меня с земли и затолкал на пассажирское сидение своего внедорожника. Он протянул руку, чтобы закрепить ремень безопасности, прижимаясь своей рукой к моей груди.

— Я не ребенок, Оливер, — сказала я, просто обидно, что он, относиться ко мне как к ребенку, после стольких лет. Мне это уже порядком надоело.

Мои руки лежали на коленях, в то время как я решилась посмотреть на него. Мы хотели придумать историю о том, где меня носило все эти дни. Я немного волновалась, так как сводный брат казался немного подозрительным, просто поймите меня правильно, мы никогда не ладили, а тут бац, и он предложил сам отвести меня домой.

— Ну да, а по своим поступкам ты напоминаешь ребенка. И перестань волноваться насчет твоего старика. Он ничего не узнает о том, что случилось, ну если ты конечно выполнишь свою часть сделки, — ухмылка на лице Оливера, говорила об обратном, я отлично изучила его. Он просто сводит меня с ума — такой весь из себя сексуальный, что мой желудок при одной только мысли об этом начинает сжиматься.

— Я никогда не соглашусь быть твоей долбаной секс-рабыней. Мой ответ нет. И касаемо всего этого, то могу посоветовать тебе только одно, найди себе кого-то, и трахайся с ней всю ночь, ведь когда ты был в колледже, их же было много. Ах да, и выбирай такую, которая будет всю ночь орать твое имя, пока это долбаное изголовье кровати будет стучать мне в стену.

— Я думал, что ты наслаждаешься этим. И да желающих, до тебя было много. Бьюсь об заклад, ты каждый раз, слыша это, просто не вынимала ручку из своих трусиков.

Я прервала его прежде, чем он снова продолжит насмехаться надо мной.

— Ты потерял много денег, если ставил на это. Предположим, что я просто использовала наушники или… — я зажала рот рукой, понимая, что взболтнула лишнего.

Приблизившись, Оливер прохрипел в мое ухо.

— Или что, Мая? Что ты делаешь, пока я трахаю девушку за стеной?

— Я вылезаю в окно, умная ты задница, и покидаю дом, так что я не являюсь частью твоего дьявольского плана. Я знаю, что ты делаешь это, назло мне.

— Не льсти себе, дорогая. У мужчины тоже есть потребности, не забывай об этом, — он схватил меня за подбородок, заставляя посмотреть на него, и я приняла этот вызов. Его губы сжались в тонкую линию. — Куда же ты ходишь Мая, если ты не остаешься в своей постели, как хорошая маленькая девочка?

— Тебя не должно это волновать, мой милый сводный братец, — ответила я язвительно. — Знаешь, мне уже надоело слушать эти стоны твоих шлюх, у меня такое впечатление, что вы там не трахаетесь, а к смерти готовитесь.

— Мая, не испытывай меня. Я спрошу еще раз. Куда ты, черт побери, ходишь? — он смотрел на меня, а в глазах я видела гнев, в то время как его челюсть сжалась от злости. Он так сильно надавил на мои щеки, что в глазах появились слезы.

— Отстань от меня. Ты делаешь мне больно, придурок.

— Ты блядь будешь отсасывать мой член, каждый раз, когда я буду слышать такого рода оскорбления в мою сторону. Впредь, ты теперь будешь моей шлюхой, которую я буду обучать хорошим манерам. И я не буду вести себя хорошо с тобой. Ты думаешь, что я трахал этих девушек жестко? Малыш, ты и понятия не имеешь, какие у меня планы на тебя.

— Только посмей прикоснуться ко мне и… и…

— Ага… и что? Ты расскажешь папочке? Спешу тебя огорчить, ты не сможешь ему ничего рассказать, потому что я сделаю это первым, — он напряг свою челюсть снова, когда полез в карман и достал оттуда телефон.

Мои глаза расширились.

— Ты серьезно собираешься позвонить ему прямо сейчас?

Он засмеялся неистовым смехом.

— Нет, это для того чтобы ты увидела одну очень хорошенькую картинку в моем телефоне. Все, что мне нужно это нажать на кнопку и отослать твоему старику эту прелестную историю, — он разблокировал телефон и придвинул его ко мне. — Смотри.

Он перелистывал картинку за картинкой — здесь было все. Фото, когда он нашел меня ванной, порезы на моих запястьях, бинты, которыми мне замотали раны. Я всосала воздух, чувствуя, как болезненно сжимается мой желудок. Мне хотелось умереть или выброситься в окно или сразу все два варианта. Я закрыла глаза, чтобы не видеть этих изображений. Это просто убьет моего отца. Это просто сломает этого мужчину, когда он узнает, что его дочь хотела умереть также как и её мать. Дрожа, я потерла кулаком в области своего сердца, чтобы облегчить эту саднящую боль.