Франсетт Фел - Израненный (ЛП)

Я резко падаю с высоты горячего желания прямиком в яму холодного отчаянья. Он так умело проводит меня от одного спектра эмоций к другому, что мне интересно, откуда он унаследовал эту способность. Когда я успела дать ему власть делать мне больно?

— Хорошо. — Я пытаюсь выглядеть безразлично, но уверена, терплю крах, поэтому сдержанно продолжаю: — В любом случае, это не то, что я бы тебе предложила.

Любопытство сочится в его небезгрешном взгляде, прежде чем уголок рта приподнимается в ухмылке.

— Давай так и оставим.

Глава 16

Мэддокс

Я читаю её, как книгу. Она думает, что скрывает свои эмоции, но они сменяют друг друга на её красивом личике, словно немое кино. Мне стоит восхищаться ею хотя бы за попытку, даже если её большие, выразительные глаза делают это невозможным для неё. Но если честно, всё именно так и будет. Я достаточно глуп, чтобы думать, что смогу покувыркаться с ней в постели больше одного раза. И я бы мог найти кого-то, кто дополнит трио, но я не могу превратить это во что-то, что будет походить на отношения.

Внутри своего грузовика я не могу отвести от неё взгляд. Я словно вижу её в первый раз, и мой мозг и член не совсем понимают, как справиться с данной ситуацией. Я знаю, что она милая, красивая, но даже в таком беспомощно милом и невинном образе Эйли пробуждает в парне защитный инстинкт. Появляется желание обнять её и сражаться с монстрами ради неё. Но прямо сейчас она далека от уязвимой, или милой, или невинной. Прямо сейчас она чертовски сексуальна. Эйли в этой одежде взывает к моей более первобытной, более тёмной части моих инстинктов, которая хочет её на коленях передо мной, сжимающую и ласкающую мой член до тех пор, пока я не испущу семя на её великолепное красивое личико. Пробуждает желание пометить её, заклеймить самым первобытным способом.

Юбка, топ и эти чёртовы чулки — один только взгляд на них влияет на мой член. Единственное, что сдерживают меня от скольжения рукой под её юбку — это знание того, что если прикоснусь к ней, — я просто чертовски уверен, — то не смогу остановиться, пока она не начнёт скакать на моём члене.

— Осторожно!

— Чёрт! — я давлю на тормоз, и быстрый рефлекс — единственное, что удерживает нас от тарана в машину перед нами. Столкновения не произошло, но наши тела резко наклоняются вперёд от резкого торможения грузовика, а затем мы откидываемся назад на сиденья, когда машина полностью останавливается.

— Ты в порядке?

Эйли кивает, её глаза расширены от страха, когда она смотрит на меня, и всё, что я хочу сделать, это схватить её лицо и нахрен поцеловать эти пухлые, тёмно-красные губы.

— Всё хорошо, — словно акула, учуявшая запах крови, я слежу за перемещением этого маленького розовенького язычка, который показывается на долю секунды, скользя по губам, а затем снова скрывается у неё во рту. Я бы всё отдал, чтобы попробовать его вкус. Её вкус. — Что насчёт тебя? С тобой всё хорошо? — спрашивает она.

«Отнюдь нет. Я хочу перетащить тебя через подлокотник своего грузовика, отодвинуть твои трусики в сторону и опустить тебя на свой твёрдый, словно камень, член. Хочу быть внутри этой тугой киски, прямо, блядь, сейчас».

Я прочищаю горло.

— В порядке.

Фигня. Я ёрзаю на своём сиденье и скольжу рукой по своему дружку, чтобы немного поправить его. Сила воли и упрямство — единственное, что удерживает мою ногу на педали газа и заставляет продолжить нашу поездку.

Она даже не понимает, как ей повезло прямо сейчас. Если бы я не был за рулём, то оказался на ней так быстро, что она даже и не поняла бы, что с ней стряслось, пока я бы не погрузился в её тугую киску.

— Эти ребята с Мэллори… они твои друзья?

Я слышу её вопрос, и мне приходиться отвлечься от маленькой фантазии, в которой Эйли в главной роли, чтобы сосредоточится на том, что она говорит. Она говорит о Тэке и Блэе. Эти двое далеко не «друзья». Правда заключается в том, что они не должны были оказаться в этой части города. Единственная причина, почему Дро мирится с ними на своей территории, так это потому, что он работает на сделке с Диконом, их боссом. Дро попросил меня присутствовать на этой вечеринке сегодня ночью и толкнуть столько СКАЯ, сколько смогу. Но затем, потому что он также попросил меня ничего не делать, кроме как не спускать с них глаз, я провёл большую часть ночи чертовски взбешённый, наблюдая за тем, как эти ребята толкают своё второсортное дерьмо на нашей территории.

А затем я увидел её. Неимоверно маловероятно, учитывая, что танцпол был битком забит оргией танцующих, гетеросексуальных, чрезмерно перевозбуждённых подростков, но на инстинктивном уровне я знал, что это была она. Я узнал её походку. Не могу точно сказать, когда успел её запомнить, но каким-то образом я узнал девушку, поднимающуюся по лестнице короткими, плавными шагами и утончённо раскачивающимися бёдрами. Это была Эйли. Я последовал за ней, чтобы точно удостовериться. И рад, что сделал это. Не буду говорить о том, как мне хотелось сбросить этого обдолбанного мудака, который считал, что может распускать к ней свои руки, с платформы. Было бы забавно посмотреть, как расколется его череп о бетонный пол. К счастью для него, она была там.

— У меня нет друзей.

— Оу.

Этот мягкий короткий звук что-то делает со мной и следующее, что понимаю, я объясняю, почему, блядь, у меня нет приятелей, с которыми я мог бы почесать языком.

— Я не очень хорошо схожусь с людьми. Дружба, знакомства — это всё бессмысленно для меня. Люди, как правило, питают мой интерес только до тех пор, пока остаются для меня полезными. После того, как ты исполнил свою роль, ты перестаёшь существовать для меня.

— Это грустно, — замечает она мягко. В голосе звучит сострадание, но её нежность проходится по моей груди, словно наждачная бумага.

— Это я.

Глава 17

Эйли

— Подкинуть тебя к дому? — спрашивает он, с явной напряжённостью в сжатых челюстях. Хмурое выражение на лице выходит за рамки задумчивости. Молча, задаюсь вопросом, сделала ли я или сказала что-то неправильно.

— Нет, — ответ слетает слишком быстро. Ненавижу то, как отчаянно хочу прямо сейчас хотя бы малейшую частичку его времени и внимания. — Я должна ночевать сегодня у Мэллори.

Тишина, а затем:

— Он отпустил тебя с поводка? — вопрос наполнен сильным презрением, и жжёт, словно кислота. Выражение лица Мэддокса ни о чём не говорит, когда он на мгновение поворачивается в мою сторону. Он полностью закрылся.

Я не делаю вид, будто не знаю, о ком он говорит. Он видел синяк на моей щеке. Возможно, парень не так часто посещает школу, но это не означает, что он дурак. Он знает, что происходит. Знает, что Тим причиняет мне боль. Только понятия не имеет, в каком количестве. И я хочу, чтобы это осталось в секрете.