Сломанные линии (СИ)

— Говнюк не объявлялся? — как могла деликатно спросила я.

На том конце трубки раздался ее длинный вздох.

— Нет, и это хорошо. Я не думаю… не думаю, что когда-либо еще увижу его.

— Ты ведь этого и хотела, правда? — осторожно напомнила я. Я не забыла, в каком ужасном состоянии была подруга, когда ушла от Эллингтона.

— Ага, — ее голос прозвучал не так уверенно, как мне хотелось бы. — Я знаю, что в этом нет никакого смысла, но я скучаю по нему. Это нелогично, и я знаю, что это пройдет, просто… — Грейс запнулась, но я и так понимала, что она хотела сказать.

— Просто пока не проходит, да? — тихо подсказала я.

— Не проходит, — подтвердила она.

— Я знаю, что тебе сейчас не до того, но ты нравишься Полу и… если можешь, будь с ним поделикатней, хорошо? — попросила я, потому что не хотела, чтобы моя подруга или мой брат пострадали в этой ситуации.

— Конечно. Мне жаль, правда, жаль, что я не могу ответить на его чувства.

— Я знаю, — я улыбнулась, уверенная в искренности слов Грейс.

Мы поговорили еще немного, и после я повесила трубку. Знаю, я сама выбрала переезд в этот город, но как же я скучала по тем, кого оставила дома. Иногда я чувствовала себя безумно одинокой в Калифорнии.

***

В три часа ночи меня разбудил телефонный звонок.

Фостер. В такое время. Что ему могло понадобиться?

— Ты представляешь, который сейчас…

— The Sayers Сlub через… двадцать минут, — голос Кейда звучал прерывисто, а язык заплетался — засранец был в стельку пьян. — Быст… — до меня донеслось икание, — …тро.

И он отключился.

Выбираться из теплой постели совсем не хотелось, но скрепя зубами я все же сделала это. За деньги, которые он платил мне, приходилось расплачиваться своим личным временем и беспрекословностью.

Натянув джинсы, конверсы и укороченный кожаный жакет, я схватила ключи с кошельком и вышла из дома в ночь.

Он сказал двадцать минут, но, даже с отсутствием пробок, на дорогу мне потребовалось более сорока минут.

Когда я подошла ко входу в клуб, дорогу мне преградил охранник, но после слов, что я ассистент мистера Фостера, который ожидает меня внутри, громила сразу же отступил, пропуская меня.

— Мисс Рейнольдс?

Я с удивлением посмотрела на молодую женщину в чёрном брючном костюме, кажется, ожидающую меня. Во всяком случае, мне так показалось, так неожиданно она перекрыла мне дорогу.

Я кивнула.

— Меня зовут Элоиза Майклс, я менеджер клуба, — она протянула мне руку, всем своим видом демонстрируя профессионализм. — Следуйте за мной.

Мне ничего не оставалось, как пойти за этой женщиной, и она привела меня в большую закрытую комнату, по которой, видимо, прошелся ураган. Или точнее – один в задницу пьяный рокер, развалившийся на красном кожаном диване.

— Мы не хотим шумихи, мисс Рейнольдс, — обратилась ко мне менеджер, спрятав руки за спину. — Мистер Фостер не первая публичная личность, которая немного потеряла контроль в стенах нашего клуба.

Надо отдать ей должное — ни один мускул не дрогнул на ее лице. Немного потерял контроль — он тут что, голодные игры устроил?

— Я понимаю, — я кивнула, стараясь игнорировать Кейда, который распевал, что его верная, замечательная Ло здесь и все уладит. — Запишите мои контакты и свяжитесь со мной, когда оцените ущерб. Мистер Фостер все оплатит.

Мы с Элоизой обменялись телефонами, условившись, что она мне позвонит на следующий день, как только будет подсчитан убыток, после чего менеджер предложила нам покинуть клуб через черный ход.

— Ты моя волшебница, Ло, — заулыбался мне Фостер, когда я подошла к нему и, закинув его руку себе на плечо, помогла подняться. — Мы отли… отличная команда, правда? — он легонько похлопал меня по щеке, а я в ответ чуть не толкнула его назад.

— Заткнись, — попросила я, стиснув зубы, и вывела его из комнаты. Элоиза показала мне, куда идти, и мы вышли через железные двери, ведущие в переулок.

— Ты на меня злишь… злишься? — кажется, он был сбит с толку.

— С чего бы? Только и всего, что вытащил меня посреди ночи из кровати и заставил тащиться сюда и везти твою пьяную задницу домой, — пробурчала я себе под нос. — Совершенно никаких…

Я не успела договорить – послышался какой-то шум, и наперерез нам выбежала толпа папарацци, крича что-то вроде: «Вот он, снимай. Снимай!», каждый при этом не забывал щелкать затворами камер. Вспышки ослепили глаза, и я подняла свободную руку, пытаясь закрыть лицо.

Вот Кейда их появление, похоже, нисколько не смутило.

— Эй, чуваки! — показав им «козу», закричал Фостер, высунув язык.

Казалось, те только этого и ждали – щелчки фотокамер стали более интенсивными.

Быстро, как могла, я повела парня к своему авто, наклонив голову, чтобы мое лицо не попадало в кадр, хотя они и так успели наделать много удачных снимков, я в этом была уверена. Выудив ключи из кармана, я разблокировала замки и, открыв дверцу, запихнула Фостера на переднее сиденье. Садясь за руль, я подумала, что, может быть, зря сделала это — а вдруг его стошнит прямо в машине — но было поздно. Времени на то, чтобы пересадить его назад не было, надо было уносить ноги от папарацци, которые бежали следом за нами и обступили «мазду».

— Ты все-таки выглядишь злой, — протянул Фостер, делая неудачную попытку приподняться на сиденье.

— Правда?

Я смотрела на дорогу перед собой, вцепившись в руль и пытаясь с помощью глубоко дыхания успокоиться. Действительно — я была злой. И я имела на это право, как мне казалось.

— Мне кажется, что ты злишься на меня, — хмуро пробормотал он, прекратив попытки подняться и расслабленно раскинувшись на сиденье. Его голова была прижата к спинке и повернута в мою сторону.

— Ты очень проницателен, — съязвила я, покосившись на него.

— Знаешь, что… что странно? — Кейд вздохнул, махнув в мою сторону. — Мне почему-то кажется, что я дол… должен перед тобой извиниться.

— Ты? И извиниться? — я вновь бросила на него быстрый взгляд. — И правда странно.

— Я тебе нравлюсь, — хмыкнул Фостер, ничуть не сомневаясь в своих словах. — Ты только вид дел…делаешь, что это не… так.

Говорить ему удавалось с трудом, и его глаза все чаще закрывались, пока он перестал делать попытки держать их открытыми, а через минуту до меня донеслось его негромкое сопение.

***

— Вот так, осторожно, — пропыхтела я, помогая Кейду лечь на диван и выныривая из-под его руки. Несмотря на худощавость, парень оказался тяжелым. Мне почти пришлось тащить его от машины в дом — Фостер едва передвигал ногами, засыпая на ходу.

Теперь, когда он был устроен, а я выполнила свою миссию, можно было возвращаться домой, но я отчего-то медлила. Ему могло стать плохо или его могло стошнить, а там, чего доброго, он еще захлебнется в собственной рвоте.