Мария Акулова - Наследница

— Не совсем. Видите ли, я бедный человек. У меня целых два начальника. И вот один из них главный-главный.

— Дай угадаю кто, — девушка сделала вид, что подобным заявлением возмущена, а сама с каждой секундой улыбалась все шире. Значит, не приснилось. Совершенно точно не приснилось.

— Что уж тут гадать… Я угадаю это слово с одной буквы, — Артем бросил еще один смеющийся взгляд на девушку.

— «Я», буква «я», — Саша снова закрыла глаза, уткнувшись носом в объемный шарф. — Я так решил, я так хочу, я считаю нужным поступить именно так. И если кто-то против, я вам не завидую, — ударения девушка делала на каждом «я». В этом весь Ярослав. А еще в сказанном когда-то «я тебя люблю». Тоже было «я», но какое сладкое.

В кабинете ее уже ждали, об этом сообщила бывшая секретарь отца, а теперь, секретарь кабинета, в котором временно восседала Саша. Услышав кто именно, девушка расслабилась. Ей хотелось провести день спокойно, посвятив его своей главное цели, а не очередным увиливаниям от навязчивого внимания Гены.

— Сашенька, — Эдуард Александрович оглянулся, тепло улыбаясь девушке. Раньше, до похищения, она не замечала, или просто они так тесно не общались, но на протяжении времени, проведенного в новой роли, этот человек открылся для нее с новой стороны. Она видела во взгляде темных глаз участие, поддержку, грусть, чувствовала, что, наверное, это единственный живой человек во всей вселенной, разделяющий ее горе. Он тоже потерял. Пусть не отца, но друга. — Как твои дела?

— Хорошо, — Саша прошла к вешалке, сняла пальто.

— Мне сегодня звонил друг из посольства, Сашенька, — девушка застыла. — Он сказал, что пришли документы на твое имя.

— Да, — она не сказала о своих планах никому, кроме Алисы. Думала, что сначала все должно решиться, а потом уже, в последний момент, когда повлиять будет уже невозможно, сообщит.

— Это ведь не туристическая виза, Александра.

— Я знаю.

— И когда ты собиралась о своем решении сообщить?

— Позже. Я не собираюсь уезжать сейчас. Сначала, сделаю все, что требуется от меня здесь, я не брошу папино дело. Но потом… Я не уверена, что хочу остаться в Киеве.

— Только из-за отца?

— Нет, — отвечала она Эдуарду честно, как на духу.

— Это окончательное решение?

— Нет.

— Хорошо, — мужчина разорвал зрительный контакт первым. Он чувствовал себя ответственным за нее перед другом, и пусть не имел никакого права вмешиваться в ее жизнь, помочь, направить, посоветовать был готов. Если она попросит… — Не спеши, Сашенька. Не спеши. Дай себе время остыть, взвесь все хорошенько, а потом решай. Я не хочу, чтоб ты даже мысль допускала, что ты тут лишняя. Это все, — он развел руки, — по праву твое. И оно будет ждать тебя столько, сколько нужно.

— Спасибо, — Саша еле улыбнулась, ей вдруг стало стыдно. — Я ведь так еще и не поблагодарили вас за то, что взяли на себя все. Начиная с похорон, и заканчивая всем этим.

— Это самое малое, что я мог сделать.

— Все равно спасибо.

— Не за что, — в разговоре наступила пауза, и ей, и ему было о чем подумать. — Удивительно, я тут вспомнил, один наш разговор с твоим отцом, это было тут же… Я тогда сказал, что жду, когда его наконец-то пристрелят, и я займу место исполняющего обязанности генерального директора. Представь, хватило же ума такое ляпнуть!

— Вы же не знали, никто не знал.

— Да, да, конечно не знал. Дурак старый, не знал… — Эдуард ото дня в день думал о том, как они с Костей могли быть такими слепцами? Зациклиться на тендере так, чтоб пропустить убийство. — Все навалилось так разом и так некстати. Эти анонимки, твое похищение, еще куча проблем, мы совершенно не были готовы, хоть он упорно делал вид, что все не так…

— Это был папа, — Саша опустила глаза, делая паузу. Вспоминая его, постоянно хотелось расплакаться. А чтобы не позволить себе этого, она улыбнулась. Снова натянуто, грустно, но улыбнулась. — Он так жил.

— Да, — Эдуард кивнул, отвечая такой же улыбкой. В этом девушка чувствовала особое их родство — он тоже страдал, он тоже страдал без человека, который больше никогда не войдет в этот кабинет. — В этом весь Костя, ты права.

— Я хотела сказать… Насчет Ривьеры, вечера, который проводит Самарский…

— Ты не обязана идти, Сашенька. Я прекрасно понимаю, что ты видеть не хочешь этих людей, — Эдуард перебил ее, собираясь облачить в слова то, что считал, она должна чувствовать.

Этот вечер нужен был. Нужен не только Самарскому и его фирме, нужен и им. Как доказательство стабильности, доказательство того, что они достаточно сильны, готовы признавать собственные поражения и при этом могут выстоять. Он собирался пойти туда, собирался пожать руку Самарскому, собирался вечер напролет провести так, как не смог бы никогда Костя — демонстрируя своим спокойствием, что у них все хорошо. Но Эдуард не собирался тащить с собой девочку. Она пережила многое, слишком многое, чтобы продолжать ее мучить. Для него это просто встреча с давним конкурентом, врагом. А для нее? Он ведь так и не знал, чем обернулись для нее те два месяца.

— Нет, я пойду.

— Ты не должна…

— Я знаю, — Саша посмотрела мужчине в глаза, подтверждая свою уверенность. — Но я не хочу прятаться по углам. Я ведь там нужна?

Эдуард замялся, но решил не лгать:

— Да. Это будет отличная картинка, демонстрирующая отсутствие разногласий между нами.

— Значит, я там буду.

Эдуард кивнул, принимая ее решение.

— Ты удивительная девушка, Сашенька. У тебя есть чему поучиться.

Он пытался ее похвалить, а для самой Саши слова прозвучали немного не так. Она ведь решилась на это не из-за интересов компании. Не появись Ярослав вчера в лифте, Саша никогда бы не согласилась пойти на встречу. Просто он сказал, что так надо, а значит — так оно и будет. И дело совсем не в ее удивительности, дело в зависимости от одного конкретного человека.

— Я наняла нового водителя, — ее охраной занимался Эдуард. Именно он приставил двоих своих доверенных, сопровождающих ее до офиса, а потом и до подъезда, и о появлении Артема, она должна была тоже сообщить ему.

— Кого?

— Бывшего охранника Самарского. Он лучший.

Мужчина на секунду опешил, но закономерный вопрос «какого лешего?» смог сдержать.

— Ты в нем уверена?

— Да.

— Хорошо, — впервые ее решение кто-то спокойно принимал. Не навязывал, не высмеивал, как поистине глупое, не игнорировал, а принимал. — Ты выросла, Сашенька.

Еще одна грустная улыбка, и Эдуард вышел из кабинета, возвращаясь к своим делам.

Выросла. Это правда. За последние месяцы она выросла куда быстрее, чем хотела бы. И он даже не представляет, насколько.

Прежде, чем нажать кнопку вызова, Ярослав сделал пару глубоких вдохов. Ему нужно было, чтоб голос звучал ровно, без раздражения или злости. Дураком. Он собирался сейчас показаться в глазах человека дураком.