Филип Сигэл - Инсценированный разрыв (ЛП)

Как только я захожу домой, то слышу телефонный звонок. Бросаю сумки с покупками на пол и бегу на кухню, чтобы ответить. За столом сидит Диана, ест крекеры и просматривает журнал. Она никогда не отвечает на звонки. Ей не интересно говорить с кем бы то ни было, кроме телемаркетеров, потому что когда они спрашивают ее как дела, то уж точно не из жалости.

– Алло?

– Алло? Бекка?

Горло мгновенно пересохло и мне приходится прокашляться, чтобы ответить:

– Привет!

– Это Эрин.

– И Мариан.

Жаль, что не тетя Лиза, интересующаяся гнусавым голосом, в какой колледж я собираюсь подавать документы.

– Как дела? – спрашивает Эрин. Она старается, чтобы голос звучал радостно, но ей также не по себе, как и мне. – Я была очень рада видеть тебя, несмотря на обстоятельства.

– Спасибо.

– Диана дома? Мы бы хотели с ней поговорить? Она сменила номер мобильного?

Интересно, почему они звонят вместе. Двое против одного. Как всегда.

– Секундочку, я проверю.

Я прижимаю трубку к груди и говорю, кто звонит. Диана качает головой и опять начинает листать журнал.

– Ее нет дома. Что-нибудь ей передать?

– Как она? – спрашивает Мариан. – Диана не отвечает на звонки и электронные письма.

– Санкреш и Джеймс остались друзьями, мы не думали, что она собирается прийти. Бекка, мне ужасно неудобно, что так получилось, – голос Эрин прерывается, и где-то глубоко внутри эти слова трогают меня, – мы надеемся, что она в порядке.

– Я передам ей, что вы звонили. Мне нужно идти. – Я обрываю связь, и некоторое время держу трубку в руках. Диана смотрит, как я кладу ее на место.

– Может, тебе следовало с ними поговорить? Кажется, они искренне переживают.

– Они просто хотят посмеяться. Если им действительно не все равно, почему они не приехали меня навестить?

Почему Диана даже не хочет попробовать с ними поговорить? У нее есть машина. Она же не инвалид. Но потом, я заново вспоминаю, как в тот день они все просто стояли и смотрели на происходящее, вместо того, чтобы попытаться это предотвратить. Они позволили мне и Диане выглядеть цирковыми клоунами. Они не знают, через что прошла Диана.

– Им все равно, – говорит Диана. – Поверь мне.

Именно так я и делаю, ведь она моя сестра.

***

Не сказала бы, что Хаксли меня преобразила. Я и до этого не была прыщавой девушкой, которая носит растянутые футболки и джинсы. Она просто подчеркнула имеющиеся исходные данные. Поэтому первый школьный день в новом образе вряд ли повлияет на мой общественный статус. Да, на меня удивленно и оценивающе смотрели, но я не произвела значительного эффекта. Я все еще та девушка в вашем классе, просто в обтягивающем платье.

– Бекка? – Вал замечает меня в коридоре после первого урока и тянет с собой Эзра.

– Вау, Бекка, – говорит она. Но в голосе не слышно энтузиазма, скорее неверие и обида. – Ты отлично выглядишь, – она изображает восхищение. – Не могу в это поверить!

– Да, вот немного привела себя в порядок, – я пытаюсь уловить реакцию Эзра, но ее нет.

– Ты ходила за покупками и даже не позвала меня с собой? – спрашивает Вал.

Сомневаюсь, что она пошла бы со мной, если бы была с Эзра.

– Хаксли пригласила меня.

– О, не думала, что вы снова стали подругами, – в голосе Вал боль и ревность. Теперь она знает, каково это.

– Да, мы стали ближе за время тренировок в СТА.

– Отлично, – Вал кладет голову на плечо Эзра. – Разве она не великолепно выглядит?

Он проводит рукой по волосам, качает головой и произносит непонятное «Мэ-э». Знаю, что он шутит, но меня это все равно ранит. Было бы хорошо, если бы он отреагировал, как те парни в универмаге.

Вал пихает его локтем. Он обнимает ее и притягивает ближе.

– Ты не считаешь, что она просто красавица?

– Она всегда ей была. Новое платье ничего не меняет.

– Мне нужно идти, – я направляюсь на второй урок, зардевшись как роза.

***

За ланчем парни за столом в открытую меня разглядывают, и я воспринимаю это как комплимент.

– Вау, – говорит Квентин с восхищением. – Ты отлично выглядишь! – он с трудом пытается отвести взгляд от моей груди.

Фред краснеет, пытаясь открыть пакетик с кетчупом. Должно быть, я действительно хорошо выгляжу или просто они никогда не разговаривали с хорошенькими девушками.

Телефон пищит, и я вижу, что пришла смска от Хаксли.

«Ребекка, садись за мой столик и немедленно выброси это печенье!»

С ее исключительной наблюдательностью ей нужно работать в ЦРУ. Я беру еду и иду через весь кафетерий. Подхожу к мусорному баку и выбрасываю печенье. Вал вопросительно смотрит на меня со своего любовного гнездышка.

Прохожу мимо столика Бари. Сейчас, вместо Дерека, рядом с ней сидит Калиста, и, судя по всему, они ведут разговор по душам. Бари успокаивающе гладит Калисту по руке. С виду просто двое людей, разговаривающих друг с другом, но я-то знаю, о чем или о ком, они говорят.

***

Угловой столик Хаксли залит солнечным светом. Друзья, еда – все отражается в нем. Часть меня очень хочет сидеть с Хаксли и ее компанией. В качестве научного эксперимента и просто для разнообразия.

– Как салат? – спрашивает Хаксли. Она взяла себе такой же.

– Как и ожидалось.

– Интересно, есть ли какое-то правило, требующее, чтобы еда в кафетерии была несъедобной? – спрашивает она.

Я стою возле столика, за которым просто нет свободных мест, и чувствую себя ужасно неудобно.

– Эддисон, – говорит Хаксли. – Поднимайся.

Эддисон отрывает взгляд от журнала. Она симпатичнее большинства моделей, изображенных в них. Ее кудрявые рыжие волосы подпрыгивают от резкого движения.

– Что?

– Ты сидишь на месте Бекки.

– О чем ты говоришь, Хакс?

– Ты больше здесь не сидишь.

Эддисон смеется, воспринимая это как шутку, но Хаксли продолжает пристально на нее смотреть и терпеливо ждать, когда Эддисон встанет.

– Ты шутишь?

– Нет. Ты больше здесь не сидишь. – Хаксли сидит неподвижно, готовая атаковать в любой момент, если понадобится.

– Я думала, мы друзья, – говорит Эддисон.

– Я тоже. Но когда вещи, о которых я тебе рассказываю по секрету, распространяются по всей школе, то начинаю сомневаться в нашей дружбе. Я думала, что могу тебе доверять, но, видимо, это не так. Как я могу есть в твоем присутствии, если при одном взгляде на твое лицо, у меня пропадает аппетит?

Хаксли не скупится в выражениях. Кажется, я попала.

– Это безумия. Клянусь, я никогда ничего никому не говорила.

Стив сжимает руку Хаксли, пытаясь ее поддержать.

– Поднимите руки те, кому Эддисон передавала личную информацию обо мне и Стиве или Стиве и Анджеле, – говорит она.

Медленно, но каждый сидящий за столом поднимает руку. Эддисон кривит лицо, пытаясь выглядеть оскорбленной.