Кэрол Мэттьюс - Повернута на тебе

– Легче перечислить, что пошло так. – Я вздыхаю и начинаю рассказывать историю моего адского свидания. – Для начала он опоздал. По крайней мере, на полчаса. Когда же объявился, то у него было явное намерение напиться в стельку и обойтись без всякого ужина. Он ясно дал мне это понять. Я узнала все, что должна была знать о нем, и даже больше – всего за десять минут, а он так ничего и не узнал обо мне. Он довольно грубо намекнул, чтобы я оплатила половину счета, а потом, когда он будет достаточно пьян, понеслась в его квартиру для быстрого секса.

– Фу, – делает вывод Нина.

– Очень даже фу, – соглашаюсь я.

– Но он отчаянно хочет видеть тебя снова.

– Понятия не имею, почему. Это была катастрофа. Настоящая катастрофа. – Я закрываю глаза руками. Знаю, что это выглядит несколько мелодраматично, но чувствую, что ситуация того требует. – Я буду совершенно счастлива, если не увижу его больше ни разу в жизни.

– Э-э-э… – говорит Нина. – Вот тут-то и может возникнуть одна маленькая проблемка.

Я выпрямляюсь на стуле.

– Когда ты сказала, что он о тебе ничего не узнал… Ну, это не совсем так.

– О, Нина!

– Знаю, знаю, – говорит она, пытаясь оправдаться прежде, чем скажет мне, в чем дело. – Но он так восторженно отзывался о тебе! Вот я и подумала, что ваши чувства взаимны. Клянусь, я даже слышала звон свадебных колоколов!

– О, Нина, – повторяю я.

– Я дала ему твой адрес, – признается она. – Он сказал, что хочет прислать тебе цветы.

Я вешаю голову.

– Мне так жаль, Дженни. Какая же я дура.

С утешающей улыбкой она предлагает мне для примирения виноград.

– Ну, посмотри на это с хорошей стороны. Ты кое-что получишь после этого свидания. Ставлю фунт против пенни, что к тому времени, как ты доберешься домой, тебя будет ждать огромный букет великолепных красных роз.

От мужчины, который сказал мне, что все это «романтическое дерьмо» – абсолютно пустая трата времени. Плохо. Очень плохо.

– Надеюсь, что не будет.

– Просто вежливо скажи: «Спасибо!», и тебе никогда не придется видеть его снова.

Что ж, ладно. Мне не показалось, что Льюис Моран очень настойчив и будет следовать своим намерениям, если они кому-то нежелательны. Думаю, ему нужна легкая добыча. Он не будет гоняться за мной. Ну и слава Богу, думаю я.

– Дженни, – говорит Нина, – а когда в этой истории появилась танцовщица-лесбиянка?

– Лучше тебе не знать, – отвечаю я, прекрасно понимая, что моя подруга, которая так любит совать нос в чужие дела, теперь будет сходить с ума от любопытства. – Этого тебе лучше не знать.

– Ты сама не своя, Дженни, – замечает Энджи Уотсон. – Все хорошо?

Она права. Я весь день не в духе.

– Я в порядке, – вру я. – Просто немного устала.

Энджи – одна из тех немногих клиенток, которые моложе меня. Она приезжает раз в шесть недель, чтобы подстричь, подкрасить и выпрямить волосы, которые у нее доходят до плеч.

Ей было четырнадцать лет, когда она пришла ко мне впервые. Тогда она еще была неуклюжим подростком, теперь же превратилась в красивую молодую женщину со стройной фигурой. Ее список бойфрендов все время пополняется, и я уже бросила попытки запоминать их имена.

– Не пора ли тебе сделать перерыв? – предлагает Энджи. – Ведь в этом году ты, кажется, еще не была в отпуске?

– Нет. – Я провожу утюжком по ее шелковистым локонам. – Цвет очень хорошо подошел.

– Да.

Она любуется своим отражением в зеркале.

Энджи Уотсон светится здоровьем и счастьем, а отражение моего лица совершенно белое, с темными тенями и синяками под глазами. Не хочу я выглядеть так, будто мне нужен отпуск.

– У меня было много расходов на коттедж.

Одной справляться намного труднее. Я знала это теоретически, но на практике давление счетов неумолимо. Мне приходится следить за каждым пенни. Не то чтобы я раньше была расточительной, – я всегда была миссис Осторожность, – но теперь все эти счета обрушиваются на меня и только на меня одну, и, в отличие от большинства моих современников, долги приводят меня в ужас. Каждый месяц я балансирую так, что мне позавидовали бы канатоходцы из Цирка дю Солей.

– Ты должна позаботиться о себе, – убеждает меня Энджи. – Нет ничего лучше, чем побывать за границей и погреться на солнце, чтобы снова почувствовать себя счастливой. – Мы с ней одновременно смотрим в окно и видим потоки дождя во внутреннем дворике. – Я каждый год стараюсь удрать на Рождество куда-нибудь в теплое место.

Если я правильно помню, у Энджи в этом году было три отпуска, которые она провела с разными парнями. Определенно, она чувствует себя очень счастливой. Я поступлю правильно, если буду слушаться ее.

– Никогда не знаешь заранее, но, может быть, именно там и встретишь мужчину своей мечты, – дразнит она меня.

Это намного лучше, чем пойти в «Бла-бла бар» и там встретить мужчину своих кошмаров.

– Я не знаю, куда поехать, – сознаюсь я.

– Тебе надо поехать подальше отсюда, чтобы догнать солнце в это время года. Отправиться в экзотическую поездку, например, на Карибы или в Таиланд. – Моя клиентка пожимает плечами. – Ты должна просто прыгнуть в самолет. У тебя нет обязательств, нет связей. Весь мир – твоя устрица [15].

У таких людей, как Энджи, всегда есть несколько пар шорт и сандалий, которые они в любой момент готовы бросить в чемодан. Я же никогда не была спонтанной. Мне нравится все планировать, готовиться к чему-то. Я не из тех, кто легко срывается с места.

– Как поживает твой бойфренд? – спрашиваю я.

– Диллон замечательный, – вздыхает она. Сомневаюсь, что это был Диллон, когда я стригла и подкрашивала ее шесть недель тому назад. – Может быть, он тот самый, единственный, – доверительно сообщает она.

Но нет. Бедный Диллон протянет лишь до следующего визита Энджи в наш салон. К тому времени – а я могу поспорить на свою жизнь – Диллон и Энджи «отдалятся друг от друга», и какой-нибудь другой мистер Чудесный станет тем самым, единственным.

А вот мне хочется, чтобы у меня был всего лишь один мужчина, но навсегда, думаю я, а вовсе не один на шесть недель. Только один мужчина. Моя вторая половинка.

Когда я выхожу с работы, дождь все еще льет как из ведра. Не только я была сегодня не в духе. Нина тоже вела себя тихо. Весь день она заботилась обо мне и даже, когда мы пили чай, любезно предложила мне свой последний банан. Совершенно ясно – она чувствует себя очень виноватой из-за того, что из нее получилась плохая сваха.

Она опять попыталась убедить меня поужинать у них, но я отказалась. Мне так не хотелось, чтобы Джерри, наслаждаясь собственным остроумием, отпускал дурацкие шуточки по поводу моего катастрофического свидания. Несомненно, он будет винить меня за то, что я была скована, и ни за что не признается, что его друг оказался недоумком.