Татьяна Алюшина - Тот, кто назначен судьбой

– Будет! – уверил громко Саргин. – Все будет, обещаю! И свадьба, и венчание! Только потом. А сейчас надо успеть жениться до того первого, кого она там встретить собирается. Вы ее знаете: с нее станется за час замуж выйти, а разозлилась она на меня всерьез.

– Нет, ну знал я, конечно, что вы волки матерые, драные, но такой борзоты не ожидал! – покачал головой Варсавин. – Я ж тебя без погон оставлю, полковник! Ты ж у меня без пособия из армии вылетишь!

– Есть без пособия! – козырнул Саргин и добавил: – Только потом, товарищ генерал-лейтенант, а сейчас мне Степаниду найти надо.

– Так! – прогремел командирским грозным тоном Варсавин. – Жениться на Стешке запрещаю! Но встретиться, разобраться и извиниться обязан! Она в Крыму у бабушки с дедом. Все! Свободен!

– Спасибо, товарищ генерал! – бодрым гренадером отдал честь Саргин, улыбаясь во весь оскал.

И рванул по коридору.

– Ну, борзо-о-ой! – протянул довольно Варсавин с явным выражением восхищения, глядя вслед удаляющемуся Саргину.

– Наказать? – сунулся к нему адъютант.

– Охренел, что ли? – искренне подивился Варсавин. – Кого? Его? – снова покачал головой и, довольно усмехнувшись, повторил: – Наказать! Да он сам тебя так накажет, в туалет до конца жизни через катетер ходить будешь, – и довольно заметил: – Зять к тому же.

– Но… – опешил от такого заявления офицер. – Вы же запретили ему жениться на Степаниде Геннадьевне?

– Конечно, а что, я ему дочь любимую на белом блюде с каемочкой преподнести должен? Пусть попотеет, уговаривая, завоевывает и генеральского гнева не убоится, – и отмахнулся, явно довольный: – Только ему мои отказы и гневы до одного места. Вот такой как раз Стешке и нужен! Хорош, волчара!.. Ну что, надо бы это дело отметить! И Надюхе сообщить! – Варсавин достал смартфон, торопясь сообщить жене замечательную новость.

Стешка спала, убаюканная бездонным звездным небом, поселковой тишиной и свирканьм цикад, и снился ей удивительный сон, в котором Тимофей нежно-нежно целовал ее в краешки губ и что-то говорил тихо-тихо и целовал дальше – в веки, в лоб и висок…

– Экая ты Спящая царевна у меня, – шептал ей Тимофей, пытаясь разбудить поцелуями.

– Э-м-м-м, – сладко потянулась Стешка во сне, улыбаясь.

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

И тут она проснулась в один момент, почувствовав, что ни фига ей это не снится, а кто-то на самом деле ее целует!.. Она уж было собралась закричать, и даже сердце успело ухнуть куда-то…

– Привет, – тихо у самых ее губ сказал Тимофей. – Ну наконец ты проснулась.

– Ты?.. – прошептала она, чувствуя, как барабанит сердце.

– А ты первого встречного ждала? – хмыкнул Саргин и снова принялся ее целовать, только теперь напористым, глубоким и страстным поцелуем.

И Стешка сразу же растаяла и парила в этом поцелуе, под черным южным небом с огромными яркими звездами на нем, в дурманящем розовом аромате, и сердце теперь ухало совсем по другому поводу.

– Ничего не говори, – прервав поцелуй, потребовал Тимофей.

– Даже «а-а-ах, а-а-а-х»? – эротичным шепотом спросила она и расширила вопрос, подбавив сексуальности: – И «Ти-и-им, пожалуйста»?

Он хмыкнул, еле сдерживая смех, и вдруг уперся лбом в ее лоб и сказал с интонацией жалобы:

– Я соскучился по тебе. – Помолчал и признался еще тише: – Очень, как-то совсем зверски по тебе соскучился.

– Ты как вообще здесь оказался, Саргин? – вдруг осознала наконец Стешка в полной мере, где именно они находятся, и даже отодвинула его, чтобы лучше видеть.

Видно-то как раз было совсем плохо в еле пробивающем полный мрак рассеянном свете одного из окон в соседском доме.

– Ну как, Стеш? – даже пожурил он ее за вопрос. – Через забор.

– Ты перелез через забор и забрался на третий этаж ко мне на балкон? – обалдела она.

– Ну а как еще? – пожал плечами Саргин.

– Солидный мужчина, подполковник… – тоном отчитывающей училки начала она.

– Уже полковник, – поправил Тимофей.

– …уже полковник, – не останавливаясь, продолжила Степанида, – боевой офицер и командир, уважаемый человек и герой, а лазаешь через заборы и забираешься по отвесным стенам к девушкам?

– К одной девушке, – поправил ее Саргин.

– Подожди! – вдруг спохватилась Стешка. – А Домофон? Почему молчит? Он бы никому не позволил залезть через забор, даже подойти к нему!

– Ну, скажем так, – объяснил весело Саргин, – он понял, кто в его собачьей жизни самый главный и вождь всего вокруг, и теперь исправно продолжает нести службу по охране вверенной ему территории усадебного участка.

– Понятно, – усмехнулась Стешка и спросила: – Он лаять-то вообще будет?

– Обязательно, особенно на соседей, – уверил Саргин и, продолжая улыбаться, добавил: – Я встречался с твоим отцом.

– И что папенька? – сильно заинтересовалась Степанида.

– Обещал погон лишить и выгнать из армии без пособия. Жениться на тебе запретил. Категорически.

– Значит, ты ему понравился, – удовлетворенно вздохнула Стеша.

– Ну, ты нашла своего первого встречного? – спросил Тимофей.

– Да есть парочка желающих, – кивнула Стешка. – Один отдыхающий из Питера, а второй, папин подчиненный, в отпуск специально сюда приехал, повидаться со мной и предложить семейные отношения.

– Убью обоих, – с самым серьезным видом пообещал Саргин.

– Ты для этого сюда приехал? – спросила она, приподняв бровку. – Покалечить моих ухажеров?

– Я приехал срочно жениться на тебе. Мне для устройства личной жизни начальство выделило неделю, два дня уже прошли.

– Это понимать так, что ты передумал и делаешь мне предложение? – уточнила Стешка.

– Давай без предложения и его обдумывания, Стеш, просто пойдем завтра и поженимся. А? Я кольцо для помолвки купил, могу прямо сейчас отдать. Кстати, для свадьбы тоже купил.

– Нет, ну всю романтику испортил, – вздохнула Стешка.

– А я сейчас все исправлю, – пообещал Саргин жарким сексуальным шепотом и, наклонившись к самым ее губам, добавил: – Будет очень, очень горячо и романтично…

Саргин уснул перед самым рассветом, как выключился, настолько измотал себя и ее обещанным романтизмом и обжигающим, одуряюще прекрасным сексом. А Степанида лежала на боку, прижимаясь спиной к горячему мускулистому телу Тимофея, держалась рукой за его большую надежную руку, обнимавшую ее за талию, смотрела, как из-за горизонта медленно встает солнце, и улыбалась.

Она улыбалась этому новому дню и думала, что любовь – это прекрасно, это совершенно удивительное состояние, которое невозможно передать словами и описать, но… Но тактику и стратегию еще никто не отменял!

И она поняла, что уговорами, увещеваниями и неоспоримыми аргументами Тимофея не переубедить и у него что-то там уперлось в сознании по поводу своей неполноценной наследственности и страха перед семьей – и не сдвинуть никак без каких-то решительных и неожиданных ходов.