Джилл Шелвис - Опьяненные страстью

Когда Ти Джей напрягся в ее руках, Харли поняла, что финал близок, к тому же он попытался отстраниться и застонал, но, не желая понимать намека, она лишь крепче сжала руки.

– Харли, боже, Харли, остановись, иначе я…

Она что-то пробормотала, но не выпустила, поймав первые конвульсии губами. Его мышцы судорожно сократились, и он стал изливаться в нее, одной рукой по-прежнему сжимая в кулаке волосы, второй – опираясь на ствол.

Она не отстранилась, пока он не расслабился. Наконец, пошатнувшись, он тяжело рухнул на колени, и не открывая глаз, потянулся к ней, обхватил руками и повалился на землю, тяжело дыша, обессилевший.

Джинсы на нем едва держались, голова откинута, глаза закрыты, ноги босы, толстовки нет – чудо как хорошо! Так и хотелось намазать маслом и проглотить.

Она улыбнулась и, свернувшись рядом с ним клубочком, едва не замурлыкала, когда его руки начали медленное путешествие по ее телу.

– Тебе лучше, хоть немного? – шепнула Харли и улыбнулась, когда он вздрогнул.

– Мне значительно лучше… Нет, мне чертовски здорово! Только, похоже, у меня в теле не осталось ни одной кости, – прошептал Ти Джей, и Харли рассмеялась.

Она все еще улыбалась, когда он за волосы оттянул ее голову и завладел губами. Похоже, он успел восстановиться: пальцы добрались до груди и принялись теребить соски. Она застонала и почувствовала, что он улыбнулся ей в шею, а потом услышала:

– Одну кость все-таки нашел.

Она прижалась к нему, не желая шевелиться, наслаждаясь неровным биением его сердца под своей щекой.

– Нужно возвращаться.

– Ммм…

Он снова закрыл ей рот поцелуем.

– Рано.

– Вдруг они проснутся и им что-нибудь понадобится…

Он застыл, оказавшись перед выбором, и наблюдать за его внутренней борьбой было весьма забавно, поскольку решить, что важнее: долг или желание, – он не мог довольно долго.

Долг победил, и за это она зауважала его еще больше.

Тяжко вздохнув, он поднялся, притянул ее к себе и пробормотал:

– Ты была великолепна… Спасибо.

– Мне тоже было очень хорошо!

Ти Джей крепко ее обнял, зарылся лицом в волосы и нежно произнес:

– Помнишь, мы оба однажды сказали, что только в горах чувствуем себя по-настоящему живыми?

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза: они по-прежнему излучали тепло, но улыбка в них медленно угасала.

– Да.

– Теперь я знаю, что это вовсе не горы, а ты, ты пробуждаешь во мне жизненные силы, Харли.

И с этим шокирующим заявлением он взял ее за руку и повел в лагерь.

Следующий день на реке был повторением вчерашнего, только вместо выдр они увидели великолепных огромных оленей на склоне горы, а позже услышали вой койотов. Харли заверила девушек, что обедом для койотов они не станут, и, чтобы отвлечь, немного рассказала о своих исследованиях. С этого момента их отношение к ней неуловимо изменилось: она почувствовала даже что-то вроде уважения.

К девяти часам вечера туристки уже вовсю сопели в своей палатке.

– Каяки очень изматывают, – заметил Ти Джей, подкладывая дрова в костер.

– Еще бы, учитывая, сколько энергии приходится вкладывать в греблю.

Харли подвинулась ближе к костру. К ночи похолодало, а на ней по-прежнему была толстовка с капюшоном, надетая поверх купальника, и шорты.

– Ты их сегодня основательно загнал!

Он ответил непроницаемым взглядом.

Она вскинула брови.

И он сдался: улыбнулся.

– Так и знала: ты это специально, чтобы уснули пораньше, а мы могли повторить прошлую ночь, верно?

Его глаза сузились и потемнели:

– Каждый раз при мысли о прошлой ночи мне приходилось окунаться в холодную воду.

– А я-то все гадала, почему ты взял такой темп, – ухмыльнулась Харли. – Помогло?

– Нет.

Немного помолчав, она все-таки решилась высказать то, что было на уме весь день:

– Может, дело не в горах?

Он смотрел на нее молча.

– Откуда этому взяться? Ты ведь не из тех, кто дает обязательства. Неужели что-то изменилось?

– Я никогда не был приверженцем правил.

Окончательно выведенная из равновесия, Харли покачала головой:

– Ты говоришь это так, словно… словно уверен.

Его взгляд оставался прямым и задумчивым, и она прошептала:

– Но ты… не можешь быть уверен, как не может быть никто.

– А как насчет Стоуна и Кена?

Она с трудом понимала его.

– Но они же не играют в подобные игры. У нас всего неделя, но даже это слишком большой срок, если хорошенько подумать. Что, если тебе наскучит мое общество? Начнет утомлять банальность ежедневного повторения одного и того же? Надоест секс с одной женщиной и захочется разнообразия? Черт, может случиться, что и я устану…

– Этого точно не произойдет.

– Только мужчина может быть столь самонадеянным.

Отбросив палку, он поднялся и решительно шагнул к ней. Что-то в нем неуловимо изменилось. Те же выцветшие джинсы, потертые ботинки и толстовка с длинными рукавами, но сам совершенно другой. Харли уставилась на его джинсы, льнувшие к бедрам, и поняла, что, как и прошлой ночью, под ними ничего нет.

Он подошел почти вплотную:

– Похоже, это у тебя проблема с обязательствами.

Прежде чем она успела ответить, он сжал ее в объятиях и завладел губами, а когда отпустил, она показала на его ширинку:

– Опять под ними ничего нет?

– Пришлось наскоро окунуться, чтобы остыть, – пожал он плечами. – Одевался в спешке.

– И забыл нижнее белье?

Напряжение немного ослабло, и он улыбнулся:

– Это тебя беспокоит?

«Еще бы!»

– Вовсе нет!..

Он рассмеялся:

– Лгунья!

Его рука легла ей на бедро, пальцы скользнули под толстовку, коснувшись голой кожи.

– Ну что, пойдем погуляем, а заодно и поговорим?

– Куда?

Во рту сразу пересохло, дыхание участилось, сердце пустилось вскачь.

Ти Джей взял ее за руку и потянул за собой прочь от лагеря. Они прошли по кромке воды примерно с четверть мили, наконец остановились у маленькой заросшей заводи, и Ти Джей, усевшись на бревно, тихо позвал:

– Иди сюда.

Приготовившись повторить прошлую ночь, Харли подступила ближе и встала между его длинными ногами, но он улыбнулся и, покачав головой, усадил ее к себе на колени.

– Сюда.

Его рука скользнула к ее затылку, губы завладели ртом, и она оказалась прижатой к твердой груди. Он целовал ее нежно и долго, очень долго, медленно разжигая желание. Наконец оно стало непереносимым, и, задыхаясь, она оторвалась от него.

– Я думала… ты хотел поговорить.

– И сейчас хочу. – Он улыбнулся ей в губы. – Но, может, чуть позже…

Ти Джей поцеловал ее снова, обхватив лицо ладонями. Теперь это был совсем другой поцелуй: его язык словно ублажал их обоих ритмичными выпадами, будто хотел показать, что он желает сделать с ее телом.