Елена Вернер - Черный клевер

С Олегом Васильевичем Веснянкиным, как оказалось, Катя познакомилась сразу, как поступила на работу в Институт скорой помощи, год назад. И почти сразу же влюбилась. Он, сорокапятилетний, хладнокровный, собранный и безупречно вежливый, сразу покорил ее, как, впрочем, покорял любую из медсестер от мала до велика, даже тех, что проработали здесь всю жизнь и всякого навидались. Их обожание он принимал с благодарностью, но без трепета, оставаясь одинаково дружелюбным и отстраненным со всеми. Он не терпел халатности и невнимания к пациентам, но к сплетням среди медперсонала относился спокойно, хотя и знал, что и в ординаторской, и в сестринской, и в курилке каждый второй разговор – о нем. Когда в прошлом году скончалась его жена, на материальную помощь для него сбросились три отделения. Он вышел из отпуска через две недели, всех поблагодарил за участие и взялся за работу с еще большим рвением. И хотя с тех пор прошло вот уже тринадцать месяцев, ни одна из докториц и медсестричек не удостоилась его благосклонного взгляда.

Тем больше удивилась и обрадовалась Катюша, когда Олег Васильевич подошел к ней после операции, на которой она ассистировала. Для нее такой опыт был еще внове (сертификат по операционному делу она получила лишь в минувшем месяце), и руки теперь, когда все уже было благополучно позади, отчаянно дрожали. Похвалив за то, как она держалась, Веснянкин сразу и перешел к делу.

– В июне еду на конференцию в Самару. Хотите, я оформлю вас как помощника? Поедете со мной, послушаете доклады? Научная среда, узнаете много нового, это всегда полезно.

В другой ситуации предложение могло показаться донельзя скучным. Но не сейчас и не Катюше.

– Лора, как ты думаешь…

– Я думаю головой, – отозвалась Астанина. – А твой хирург не промах. Как красиво он тебя клеит, прямо любо-дорого посмотреть.

Катя покраснела:

– Ну зачем ты так?

– А как иначе? Вдовец он уже год, а тут влюбленная девчонка вся изнывает. Ну как удержаться? А в отделении кругом соглядатаи, все на виду, не чихнуть без того, чтобы заметили. Вот он и…

Катюша подскочила так резко, что табуретка заходила ходуном. Но не упала. Лора поймала руку соседки, пока та обходила стол, чтобы скрыться в коридорчике.

– Подожди, Катюш. Не убегай. Я, может, и резковато говорю, но ты не обращай внимания.

– Как же не обращать, когда ты… – Катя не договорила и сухо всхлипнула. Лора с усилием вздохнула, чувствуя, как от груди отходит тяжесть этого дня. Чужие невзгоды привели ее в чувство.

– А что я? – отозвалась Астанина. – Я злобная баба с неустроенной личной жизнью и сомнительным прошлым. Любимый мужчина предлагает тебе поехать с ним. И не в пансионат на выходные, а на конференцию. Значит, он по меньшей мере уважает тебя. И ты ему интересна, иначе бы вообще не позвал. Тем более такой мужчина. Он свободен, ты свободна. Даже если из этого ничего не выйдет, не вижу смысла отказываться.

– Как ты не понимаешь, он просто предлагает поехать на научную конференцию. Просто!

– Хорошо, – согласилась Лора. Она не стала уточнять, что Катюша всего-навсего медсестра, и на конференции ей делать по большому счету нечего. Если «просто». – Тем лучше! Поезжай, это полезно в любом случае. Новые перспективы, новые знакомства. Только в отделении своем не особо распространяйся. А так – поезжай.

Вот что хотела услышать Катюша. Она расплылась в улыбке, мелко и радостно закивала, поблагодарила и выпорхнула из кухни.

Лора потерла руками лоб. Жизнь запускала свои маховики дальше.

И тем досаднее было, что Сева Корнеев не бросил попыток связаться с ней. До чего настырный человек, нет с ним никакого сладу! Другой бы давно понял намек. Однако всю следующую неделю он названивал Лоре так исправно, что она уже всерьез стала подумывать о смене номера.

Как-то утром, выходя из подъезда, Астанина увидела его сидящим на бордюре. При ее появлении Сева вскочил на ноги.

– Здравствуй! – От него веяло невинной радостью рассвета, и Лора едва не забылась, не поддалась.

– Здравствуй.

Все внутри рванулось вперед и тут же было безжалостно скомкано и взято под уздцы. Лора поняла, что пора объясниться раз и навсегда. Она присела на бордюр, и Сева тут же примостился рядом.

– Как спалось?

– Сева… Давай ты больше не будешь меня преследовать, хорошо? Не звони и не карауль. Пожалуйста.

Она сказала это так спокойно и ровно, что сама себе поразилась. Сева нахмурился:

– Я тебя чем-то обидел?

– Нет, не обидел. Просто – не надо. Не надо, – повторила Лора для пущей убедительности. Прежней решимости объяснить все у нее уже не было, и Лора поспешила встать на ноги. – Не звони мне больше и не приезжай. Мы с тобой чужие люди, не друзья, никто.

Она думала, что Сева побежит за ней, попробует остановить – но он остался на бордюре. Может, и к лучшему. Определенно, к лучшему.

Все утро у нее было скверное настроение. Она моталась по городу, застревая в пробках то на шоссе Энтузиастов, то на Ярославке, то на Люблинке – казалось, что она собрала все пробки столицы и никуда не движется вовсе, а только стоит, стоит, стоит без конца… Очередной вызов привел ее к бизнес-центру на Белорусской. Приткнувшись возле заправки, Лора снова приготовилась ждать, но пассажирская дверь спереди уже распахнулась, и в салон снова влетело ощущение утра, упругое, словно заливистая птичья трель.

– Здравствуй!

Сева плюхнулся на сиденье, пристегнулся и только потом наградил озорной улыбкой. Он был одновременно так знаком и так не похож на себя, что Лора оробела. Деловой костюм, безукоризненно серый, белый воротничок рубашки, синий узел галстука – дополнение к фиолетовой синеве глаз. Кожаный портфель на коленях. Пряди черных волос небрежно откинуты со лба. Ничто в нем не напоминало того парня, которого она сбила на Сретенке. И все же…

– Снова ты! Сева, я же просила! Вылезай из машины, – рассердилась Лора. Сева погрозил ей пальцем:

– Эй-эй-эй, я клиент. Меня полагается везти!

– Ты клиент? Ты заказывал такси… на Дубровку? – Лора замолчала, сознавая его уловку. Корнеев в ответ ухмыльнулся.

– На Дубровку. Естественно. А вообще, не оригинально ни разу! – продолжала кипятиться она. – Выходи сейчас же.

Неосознанно она левой рукой вытащила из-под сиденья тряпку, которой недавно протирала стекла, и торопливо обмахнула от пыли носки ботинок. Это вышло у нее как-то мимоходом, само собой, и, обрати Сева на это внимание, Лора бы рассердилась еще больше.

– Ты должна меня доставить, – не сдавался он. – Иначе что мы скажем диспетчерам?

– Да мне плевать, что мы кому скажем! – вспылила Астанина.

Сева пожал плечами и уставился в лобовое стекло. В обоюдном молчании прошло с минуту, и вдруг показалось, что произнесенные слова и взлет интонации никуда не исчезли, а все еще эхом отражаются от мягких стен салона, как жуки, которые тычутся в плафон фонаря. Лора устыдилась, что сорвалась на Севу. В конце концов парень не виноват.