Виктория Коннелли - Идеальный герой

Но если не считать краткого сообщения на автоответчик Адама о том, что с ней все в порядке, больше Кей ему не звонила. Ей этого очень хотелось, но она, уважая мнение его бабушки, предоставила и ему, и себе возможность все не торопясь обдумать. Кей втайне рассчитывала случайно встретиться с ним в городе, но этого, к ее разочарованию, почему-то ни разу не произошло. Она совершала долгие прогулки по гавани, вдоль Кобба и на Монмаутский пляж в часы отлива, пару раз даже ездила в Чармут в надежде заприметить его склоненный силуэт в поисках окаменелостей, но Адам, казалось, исчез с лица земли.

«Как Оли», — говорила себе Кей.

От того тоже не было ни слуху ни духу, что ее нисколько не удивляло. С тех пор как он уехал, Кей не находила в себе сил взглянуть на его портрет. Она спрятала его подальше, в подкроватный ящик, пока однажды вечером не взяла в руки заброшенные «Доводы рассудка».

«Но это же смешно!» — упрекнула себя Кей.

Как она допустила, что человек, не проявлявший к ней никакого интереса, лишил ее одной из отрад — чтения? Целый вечер она с упоением перечитывала любимый роман, стараясь представить на месте капитана Уэнтуорта не Оли, а другого мужчину, с темными волосами и проникновенным взглядом. Очень похожего на Адама.

Наконец, отодвинув стул, она спустилась в холл, к телефону. Пора ему позвонить! Кей сняла трубку, но у нее перехватило дыхание, и она положила ее на рычаг. В горле вдруг мучительно пересохло. Кей бросилась на кухню, быстро налила стакан воды, выпила его до дна и снова вернулась к телефону. Почему это так трудно? Ведь Адам ей просто друг!

«Нет, — ответила себе Кей, — не совсем».

Они уже перешли черту, где дружба заканчивается и отношения становятся иными.

— Но ты справишься, — приободрила она себя, снова снимая трубку. — Должна справиться.

Слушая гудки, она упрашивала телефон не переключаться на автоответчик. И он послушался.

— Алло? — спросили на том конце провода голосом Адама.

— Алло, — хрипло ответила она.

— Кей?

— Да!

— Как поживаешь? Я вспоминал о тебе…

— Правда?

— Конечно правда. И беспокоился. Ведь ты так и не позвонила.

— Но ведь и ты мне не звонил!

— Я подумал, что тебе надо… прийти в себя, так сказать.

— Да, — подтвердила Кей. — Действительно, надо было.

— Теперь все нормально?

— Отлично, — заверила она. — Хотела спросить, можно ли с тобой встретиться.

Повисло молчание — безмерно тяжелое для Кей. Значит, он все-таки не желает ее видеть…

— Ничего, — поспешно произнесла она. — Я все понимаю.

Она уже хотела повесить трубку…

— Нет же, Кей! — воскликнул Адам. — Дело только в том, что мне никак не выбраться из дому. Из-за Сэра Уолтера. Он приболел и плохо себя чувствует. Я его лечу, и мне жаль надолго оставлять его одного.

Кей облегченно вздохнула:

— Я сама могла бы к тебе приехать, если хочешь…

— Правда?

— Только я не знаю, где ты живешь.

Адам продиктовал адрес, снабдив маловразумительными наставлениями насчет проселков, поросших лесом, куда не стоило сворачивать, и загонов для скота, которые нельзя сшибать по дороге.

— Я точно найду дорогу? — с сомнением спросила Кей.

— Надеюсь на это.

Словом, он обошелся без долгих уговоров.

«Ладно», — повесив трубку, сказала себе Кей.

Эскизы были в идеальном состоянии, но готова ли к встрече она сама? Кей посмотрела в зеркало в холле и недовольно поморщилась, побежала наверх и наскоро прошлась щеткой по волосам, приведя их тем самым в беспорядок. Затем надо было срочно снять заляпанные краской джинсы и рубашку, которые она надевала, стоило постояльцам выйти за порог. Открыв шкаф, Кей в который раз столкнулась с проблемой, что надеть. Впрочем, она достойно с ней справилась, выбрав белое ситцевое платье с набивным рисунком из коричневых цветочков и бабочек, сунула ноги в бледно-золотистые сандалии, снова спустилась на первый этаж и аккуратно сложила рисунки в объемистую папку. Теперь она была готова.

Ехать по Маршвудской долине днем было куда приятнее, чем поздним вечером. Всюду зеленели рощи, и Кей с восхищением смотрела на изумрудные кроны буков, обступавших проселочные дороги.

Она с благодарностью вспоминала инструкции Адама — без них она не раз сбилась бы с пути. Бесчисленные тропинки петляли, подобно ходам в лабиринте, и вскоре Кей, вероятно, начала бы описывать бесконечные круги по местности, если бы, заметив впереди ограду загона, не поняла, что она у цели.

Ивовый коттедж оказался самым приятным на свете жилищем. И пусть он не мог тягаться в живописности с домом Наны Крейг, темно-розовая кирпичная кладка стен, дымоходы, снабженные колпаками, и небольшие оконца умиляли своей основательностью.

Кей припарковалась на подъездной аллее рядом с машиной Адама. Вышла, оправила платье и пригладила волосы, которые наверняка спутал ветер, потому что она всю дорогу держала окно приоткрытым, и вынула из багажника свое портфолио.

По телефону Адам попросил ее войти в дом с черного хода. Так она и сделала, обнаружив, что дверь не заперта.

— Привет! — окликнула она, заглянув в маленькую, но очень светлую кухоньку.

Пол был выложен плиткой терракотового оттенка, а на стенах висели шкафчики желтого дерева. Взглянув на ярко-синюю плиту, Кей невольно улыбнулась, представив, как приятно ранним утром, прислонясь к теплой эмали и обхватив ладонями кружку с горячим чаем, любоваться из кухни дальними полями.

«Хватит! — остановила она себя. — Пора уже перестать фантазировать! Надо жить в настоящем».

— Адам! — позвала она снова.

Где-то в глубине дома раздались шаги по лестнице.

— Кей?

Наконец в кухне появился хозяин — в темно-синей рубашке, оттенявшей его глаза за стеклами очков, и с влажными волосами.

— Только что из душа, — сказал он и кивнул на свежевскопанную грядку за окном: — Возился в огороде. Работы там еще предостаточно.

Кей посмотрела в сад.

— Как красиво! — похвалила она. — Вот в чем недостаток жизни в городе: у меня маленький палисадник, и в нем хватает места только для бельевой веревки и горшка с геранью.

— Пойдем! — пригласил он и, кивнув на папку, спросил: — Что это?

— Рисунки… Ты обещал, что оценишь их.

— Ах да! — спохватился Адам. — Конечно!

Он повел ее в гостиную, но Кей пришлось задержаться: о ее ноги стал тереться невесть откуда взявшийся кот.

— Это и есть Сэр Уолтер?

— Он самый.

Кей нагнулась и пощекотала его за ушком.

— Какой вальяжный! Как он себя чувствует?

— Пока хворает, но уже попросил есть, а это добрый знак.

— И никакой он не сноб — не то что настоящий сэр Уолтер [25] Государственный деятель, фаворит Елизаветы I. ! — заметила Кей.

— Это потому, что он решил тебя очаровать, — сказал Адам. — А сноб он неисправимый, уж поверь мне!