Татьяна Алюшина - Девушка с проблемами

— Лиль, мне сегодня не до работы как-то, давай встретимся, поговорим, надо же мне с кем-то обсудить произошедшее!

— Конечно, Сашенька! Только я прямо сейчас уезжаю, у меня салон, я не могу его отменить, ты же понимаешь!

— Я понимаю.

— Давай часа через три. Подъезжай, ты помнишь где? На Новом Арбате.

— Я помню, хорошо, подъеду.

— Но ты как вообще? Сильно испугалась? — заботливо поинтересовалась подруга.

— Ничего. Сейчас все нормально.

— Ну да, ты же у нас железная, — холодно заметила Лилька и, спохватившись, поубавила льда в голосе: — Все, до встречи. Жду!

Сашка вздохнула, посмотрела еще раз на трубку в руке, словно ожидала ответов, и положила ее на отделявшую пространство комнаты от кухни барную стойку, за которой сидела на высоком стуле.

— Через три часа. На Новом Арбате. В салоне, — доложила Саша Ивану.

— Может, займемся воздаянием герою? — предложил он, указав рукой на кровать-лежанку огромных размеров. — Надо же как-то время коротать!

Он понимал, что Саньку надо отвлечь от неприятных размышлений и тягостного ожидания, наполненного вопросами — сдала ее Лиля или нет. И разозлить в данном случае было самым действенным рецептом.

— И сколько берут нынче герои? — приняла его подачу Сашка.

— В зависимости от подвига. По прейскуранту.

— За вызволение из башни восемь поцелуев, — подхватила Санька торгово-рыночное обсуждение, — за умерщвление дракона ночь любви. На ночь любви, Гуров, ты пока не заработал!

— А на день? — живо поинтересовался он.

— Вот принесешь мне, Ванечка, яблок молодильных, тогда и поговорим, — нараспев, подражая сказительницам и хлопнув ресницами царевны Несмеяны, с сочувствием пропела Санька.

— Может, обойдемся без экстрима? — просящим тоном потянул Гуров, робко повторив приглашающий жест в сторону лежанки.

— Без экстрима — это к лягушке-царевне, а у нас, прынцесс, все строго: подвиг — награда, подвиг — награда. Заметь, джекпотом идет полцарства, но это только опосля изведения всей нечисти, вплоть до Кощея Бессмертного.

— Поня-ятно, — горестно вздохнул Иван, — значит, сексу не дадут!

— Зачем тебе секс, Гуров? — рассмеялась Санька. — Ты нынче в ином амплуа выступаешь!

— Зачем, зачем — надо! — чуть склонив голову набок, тоном убежденного идиота тянул Иван.

Он с удовольствием балагурил и Сашку втянул, впрочем, она сама подхватила с радостью, пользуясь возможностью расслабиться. Ну а он понимал — все, механизм запущен, и события набирают обороты — в любой момент здесь объявятся хлопцы ретивые, и пошло-поехало… В том, что Лиля причастна, Гуров не сомневался, как и в том, что ребятки заявятся сюда, а дальше… дальше, как пойдет.

А пойти может как угодно!

Как угодно!

Черт, у нее такая умопомрачительная попка, и грудь, и ножки! Выставка достижений российского народного хозяйства! А юмор, сила воли, характер, язвительность, и челка эта летящая над балтийским штормом глаз, запах, голос, тайна, и магнит внутри, который притягивал его! И все это он сейчас подставит под горилл, которые будут хватать, тащить, лапать, испугают, конечно, и — главное — унизят!

Ох, уж эта его работа непростецкая!

Твою в бога душу мать!

Он уже ничего не сможет остановить, да и не стал бы останавливать, но Александра — ах ты ж, господи!

Алекс — Юстасу! Все правильно.

Надо болтать, втянуть ее в разговоры отвлекающие, не дать ей возможности призадуматься — она умная не в меру: поймет расклад, просчитает и может испугаться раньше времени.

— Саш, а кто ты по специальности? — исчерпав балагурство, поменял тему Иван.

— Химик, — удивилась вопросу Сашка, сбитая с темы.

— Да ты что?! Это в смысле таблица Менделеева? — «подивился» Гуров.

— Она самая, в ипостаси библии.

— Вот прямо химик? Валентности там всякие, молекулы?

— Они, родимые.

— Выходит, эти твои шампуни-мапуни, крема-замазки по специальности?

— Где-то так.

— Ты сказала, что семь лет предпринимательствуешь, а до этого что?

— Допрос? — хмыкнула понимающе Сашка.

— Интерес, — внес он поправку.

— А до этого всегда химия, — уступила она.

А даже если допрос, черт бы с ним — это он правильно делает, что на нейтральную тему переходит. Отвлечься надо обязательно! А то недолго и с ума сойти от неопределенности и непонимания!

— Химия. С детства, как только читать научилась, а потом всегда, — объяснила Сашка.

— Призвание? Талант?

Александра пожала неопределенно плечами, ей не очень хотелось затрагивать эту сторону ее теперь уже прошлой жизни.

— Наследственность. Папа был профессором химии, известным, преподавал, занимался наукой. Так что и призвание, и талант, пожалуй.

Иван поднялся с барного стула и предложил:

— Чай, кофе, может, поесть что-нибудь под разговор?

— Нет, ничего, — отказалась Саша.

— Ну а я кофейку с сигаретой. Хочешь?

— Давай, — приняла она предложение.

Действительно, под разговор оно как-то уютней с кофе. Гуров стал хозяйничать на чужой кухне, чувствуя себя очень даже уверенно: включил чайник, чем-то там шебуршил в кухонных шкафчиках, не забывая при этом задавать вопросы.

— То есть ты занималась наукой, как я понял?

— Занималась, — все так же скупо отвечала Сашка.

— И что, звание имеешь? — старательно изображал удивление Иван.

— Имею.

— Профессор?

— Нет, просто доктор наук.

— Да ладно! — восхитился Иван Федорович неизящно, но весьма правдоподобно.

— А что ты так удивился?

— Ну, ты такая вся… — он неопределенно изобразил что-то руками, едва не рассыпав кофе из пачки, которую достал из шкафчика. — Сексуальная, злая, деловая!

— Образ не вяжется с научным работником?

— Не очень, — признался он, возвращаясь к своим манипуляциям с кофе.

Спиной к ней.

«Психолог!» — поняла Сашка все его подачи-прощупывания и быстро, чтобы не растягивать объяснение, изложила факты, как в анкете:

— Школу я закончила в пятнадцать лет, с золотой медалью, университет в двадцать с красным дипломом, в двадцать два стала кандидатом наук, преподавала студентам и занималась научной работой, в двадцать шесть стала доктором наук. В двадцать восемь ушла из науки и из института и стала предпринимателем — шампуни-мапуни, гели-мели, крема-замазки!

Данные о себе она изложила почему-то зло, как отповедь мальчиша Кибальчиша белогвардейцам на их предложение расколоться, сдать все тайны и остальных мальчишей.

Но Иван не дал закипеть ее раздражению и миролюбиво, успокаивающе спросил:

— А почему ушла, Саш? Если талант и если я правильно понял, тебе это нравилось?

— Да банально все! — так и не закипев до конца, вовремя «снятая с огня» умелой рукой, но уже булькающая, ответила Александра. — Таланту надо на что-то жить и маму содержать. Ты представляешь вообще, какие тогда были зарплаты у научных сотрудников, даже у докторов?