Татьяна Алюшина - Девушка с проблемами

Ага! Лилька и менты!

Две вселенные в разных галактиках, какие бы интересы у них ни были к мадам Ивановой, максимум, до чего их могут допустить, это расследовать воровство Лилечкиных перчаток!

Тогда кто — ФСБ? Служба безопасности одного из ее «папиков» или «папикова» конкурента? Или Лилька влезла во что-то шпионско-мафиозное или большую денежную игру?

Ой, вряд ли!

Единственное, что Лилька любит кроме денег, — себя, и данную драгоценную персону ни во что сомнительное она не втянет. Это уж точно! Продать кого-нибудь, например Александру, это в три секунды, себя — ни за что!

Значит, продала. Кому? Для чего? За каким вообще хреном?

Она подумала еще, глядя в окно, повздыхала мысленно и, повернувшись к Ивану, попросила:

— А можно еще кофе?

— Да сколько угодно! — поднялся со своего места Иван.

«Спокойно, не торопи ее», — приказал он своему нетерпению, попутно радуясь возможности занять руки в ожидании оглашения ее решения.

То, что она что-то решила, было понятно.

Кофе сварился, Иван налил ей и себе в чашки, не спрашивая, добавил ей молока, сел и только тогда позволил себе вопросительный взгляд. Под этим взглядом Санька неторопливо сделала несколько глотков, аккуратно поставила чашку на стол и, вздохнув, выдала свои соображения:

— Думаю, ты прав, Лиле надо задать вопросы, только делать это буду не я. Сейчас я пойду в милицию, напишу заявление, и пусть они разбираются сами.

И посмотрела на него невинным взглядом законопослушной гражданки, при любых непонятках, как и положено таковой, обращающейся в правоохранительные органы.

О как! Он был уверен, что вопрос с милицией отпадал по умолчанию за очевидностью его бесполезности. Неужели ошибся? В оценке госпожи Романовой, или ее умственных способностей, или последствий стресса, отразившихся на данных способностях?

— И что ты там скажешь? — внутренне раздражаясь, решил прояснить он ситуацию.

— Как что? Напишу заявление, что на меня напали и пытались похитить вместе с машиной, — пояснила она.

— И где доказательства твоих слов?

— Как где? Номер их машины, описание их внешности, я все сообщу, и у меня есть свидетель. Ты же подтвердишь мои слова?

— Э, нет, это без меня! Я в изначально безнадежных мероприятиях участия не принимаю! — отказался Гуров.

— Как это без тебя? И почему безнадежных? — вознегодовала Сашка. — Ты же свидетель, можно сказать, участник происшествия!

— Саш, — пояснил он недовольно, — вот ты придешь и скажешь, что на тебя совершено нападение, я допускаю, что даже, возможно, у тебя возьмут заявление, хотя это весьма сомнительно, проверят номера их машины, установят хозяина, такого же законопослушного, как и ты. И даже, раз уж мы берем идеальную картинку, тебе покажут фотографии некоторых представителей бандитских группировок, и ты (опять-таки в идеале) узнаешь тех, кто на тебя нападал, а тут еще и я дам свидетельские показания.

— Ну вот, — обрадовалась Сашка, — повод завести уголовное дело!

Он посмотрел на нее с недоверием — уж больно она радовалась. С чего бы?

— Нет, не повод, — продолжил он, — предположим, что их арестуют, а они скажут, что это не они, а мы с тобой на них напали. Ну, например, что у них кончился бензин и они тормозили машины, прося помощи, взять на буксир до ближайшей колонки или отлить бензинчику за вознаграждение и их душевное «мерси» добрым людям. А я выскочил из машины, набил им морды, и мы с тобой уехали. И справочку из поликлиники о побоях, заверенную доктором, представят, и мы с тобой из пострадавших превратимся в обвиняемых, уж я-то точно! Потому что получится наше заявление, причем голословное, против их с документами и, поверь мне, хорошим адвокатом в придачу. И выйдешь ты из отделения милиции — это при лучшем раскладе, где тебя отпускают подобру-поздорову, — на улицу, а там тебя уже ожидают. И уж тем более к Лиле твоей ни один мент не сунется задавать какие-то непонятные вопросы: «А не вы ли, госпожа Иванова, продали вашу подругу?»

— Гуров, — выслушав его речь в недовольных тонах, высказала она все, к чему подводила. — Ты прав, милиция отпадает. Но я одна не полезу и вопросов Лиле или еще кому задавать не буду. Мне одной не справиться. Поэтому, думаю, лучше всего мне спрятаться. Как там говорят: «лечь на дно». Вот я и лягу.

И он понял, что она его переиграла. Вот так — на раз-два! Она вынудила его выказать свою заинтересованность. И этот ход с милицией! Одно дело — его показательные выступления «я помогаю даме в беде», другое — милиция отпадает, тогда и закончим на этом, разбираться я не буду, я барышня разумная и понимаю, что мне не справиться. Что-нибудь придумаю, где-нибудь пересижу, а там, глядишь, все и уляжется. А вам, Иван Федорович, глубокая благодарность за помощь и всего наилучшего. Всем спасибо, все свободны!

Ай да девка! Ну молодец!

— И долго ты там лежать будешь? — разозлился он на самого себя за то, что недооценил барышню.

— Если я так срочно кому-то понадобилась, то срочность имеет свойство проходить, и, как правило, быстро.

— А если нет, если данный интерес постоянный? И как ты собираешься проверять, ищут тебя или уже нет? Методом проб? Приезжать домой и ждать, придут за тобой или нет? — заводился он все больше.

— У тебя есть другие предложения? — невинно поинтересовалась Сашка.

Вот ожидал же он чего-то такого от нее, почему тогда повелся на эти заходы с заявлением в органы? Еще и разъяснять принялся их бесполезность.

— Да, давай разбираться вместе!

— И для чего это тебе надо? Вроде как лимит геройских дел ты исчерпал — дважды спас барышню, предоставил ночлег, вон даже кофе напоил и завтраком накормил. Лезть в ее непонятные дела — это уже перебор, Гуров!

— Ну ты мне нравишься, и я хочу помочь! — предложил он последний нейтральный вариант.

— Да пошел ты знаешь куда? — не вняла его примирительности Сашка. — Каковы твои интересы во всем этом балагане?

Все, марлезонский балет закончился, и дамочка требует прямых ответов. Он скривился.

— Саш, главное, что в данный момент наши интересы совпадают!

— А я откуда это знаю? — не сдавалась Сашка. — Ты представляешь, какие мысли возникают по поводу твоего участия? Либо вся эта суета на дороге была специально подстроена, чтобы ты образовался в нужный момент весь такой в белом, расположил к себе даму и без осложнений получил от нее нечто очень тебе нужное: информацию, деньги или еще что-то.

— Либо? — прищурившись, спросил он.

— Да полно вариантов других «либо»! Можешь сам рассказать, облегчить душу! Кто ты, Гуров?

— Сань, — скривился он.

— Без комментариев?

— Без них. Могу только поклясться, что к ребятушкам я не имею никакого отношения.

— Значит, ты у нас с другой стороны? Которая тоже может быть криминальной!