Татьяна Алюшина - Девушка с проблемами

— Пройдя через твою руку, пуля попала ему в сердце.

— Он умер?

— Да.

— Ты промахнулся? Случайно попал в мою руку?

— Нет, не промахнулся, Саш, я хорошо стреляю.

— Ты что, снайпер? Спецназовец какой? — бушевала Сашка.

— Нет.

— Что «нет»? — притормозила она.

— Все нет! Все, что ты уже сказала и еще собираешься сказать. Я не спецназовец, и целился я именно в твою руку, потому что стрелять следовало наверняка, голову он грамотно прятал за тобой и закрывался тобой правильно. Это был единственный выход, — немного начиная заводиться, повысил голос Иван.

— Гуров, ты кто?

— Я служу в финансовой разведке.

— О как! — преувеличенно подивилась Сашка. — Если я правильно понимаю, такой вид деятельности подразумевает кабинетную работу с бумагами и компьютером, а никак не боевые действия с освобождением заложника, стрельбами и драками в стиле Джеймса Бонда?

— Правильно понимаешь, — усмехнулся Иван, — именно кабинетной работой я и занимаюсь, просто так получилось, что я оказался рядом с тобой.

— Случайно? — саркастически спросила она.

— Почти.

— Гуров, ты сам-то не устал постоянно что-то недоговаривать, в угадайку играть?

— Саш, я тебе все расскажу, вот честное слово!

Сашка решительно откинула одеяло, свесила ноги с кровати, передохнула и встала.

— Куда это ты собралась? — проявил недовольное удивление Иван.

— Подальше отсюда! Где мои вещи?

— Саш, тебя хотели денек-другой здесь подержать!

— Не собираюсь! — в категоричной форме отказалась она от больничного гостеприимства. — Ты же сказал, что ничего серьезного, значит, и нечего здесь делать!

— Саш, — поднялся со стула, шагнул к ней Иван, — у тебя стресс, ты слишком много пережила за последние дни, да еще ранение! Ложись назад!

— Гуров, я ненавижу больницы! И нет у меня никакого стресса!

— Да не выдумывай, Романова! — взяв ее за локоть, попробовал вернуть Сашку в койку Иван. — Это все очень серьезно! Тебя сильно напугали, били и ранили! Да ты что! Быстро ложись!

— Да к черту! Самый большой стресс у меня от больниц! Я в них полгода прожила, когда папа умирал! Лучше помоги мне слинять отсюда!

— Ладно, — сдался Иван, — сиди здесь, я договорюсь.

Когда он подвел ее к джипу, Сашка не удержалась — было бы странно, если б промолчала!

— Что, нашелся боевой товарищ из полей? Помнится, в нем что-то там сломалось, вынудив тебя гулять ночью по дороге? Гуров, а у таких машин вообще может что-то ломаться?

— Сань, притормози, хватит! Садись! — очень недовольно рявкнул Иван.

Сашка примолкла, села в пассажирское кресло, почувствовав себя неправой.

Ну перегнула она, ясное дело — чего мужика достает?

— Ты же сам сказал, что у меня стресс, — повинилась Сашка. — Куда мы едем?

— К тебе домой. Я помогу тебе помыться, если хочешь, врачи сказали — нельзя мочить руку, покормлю завтраком…

— И?

Он, ухмыльнувшись, покачал головой — не то она его достала окончательно, не то он восхитился ее неугомонностью.

— Ты хочешь узнать всю историю до конца? — закинул наживку Иван.

— Хочу! А что, уже конец? — заглотив наживку, спросила Сашка.

— Да, Санечка, все закончилось.

— А как закончилось? Хорошо? Для кого?

— Хорошо. Для тебя в частности. Ты как себя чувствуешь? Не торопись, прислушайся к себе.

— Да вроде нормально, — подумав, ответила она, — слабость небольшая есть. А что, надо опять бежать?

— Бежать не надо, — успокоил Иван. — Сейчас мы приедем к тебе. В душ хочешь?

— Хочу, еще как!

— Потом завтрак. А потом отправимся ко мне в контору, где ты узнаешь всю историю в целом, познакомишься лично с тем, кому ты так понадобилась, и ответишь на некоторые вопросы. Готова?

Саша посмотрела на него внимательно, даже развернулась на сиденье, чтобы лучше видеть. Он устал, очень устал — щеки, покрытые щетиной, ввалились, темные круги под глазами, синяки на лице приобрели желтый оттенок, не добавляя ему свежести.

– Давай, Гуров, ответим на все вопросы, я готова. Только думаю, что и тебе нужен душ и завтрак.

Иван придержал перед ней дверь и пропустил Александру вперед, в кабинет. Из-за солидного стола поднялся и пошел навстречу широкий, большой, по-спортивному подтянутый мужчина. Седой ежик коротко стриженных волос, перебитый нос, тяжелый подбородок не портили некой породистости лица — эдакий хорошо похулиганивший в молодости гусар, но взгляд темно-зеленых глаз пробирал… у Сашки мурашки побежали по спине, когда ее взгляд столкнулся с взглядом этих глаз, хоть и ретушированным слегка улыбкой.

— Здравствуйте, Александра Владимировна, — открыто улыбаясь, поздоровался он.

Взял двумя руками ее ладошку и пожал приветственно.

— Знакомься, Саша, — вовремя вступил Иван, — мой начальник Бур Лев Петрович.

— Здравствуйте, — чинно отозвалась Сашка.

«Бур» и «Лев» ему очень шли — определяли.

«Гоняет наверняка подчиненных в хвост и гриву! И Гурову достается!»

От этой мысли она взбодрилась, порадовалась про себя и расслабилась.

— Проходите, — пригласил хозяин кабинета, — располагайтесь.

Он указал на два кресла по бокам небольшого столика, приставленного к начальственному монументальному столу. Пока все рассаживались, в кабинет вошел адъютант с подносом, быстро расставил чайник, две чашки с блюдцами, тарелочку с лимоном, сахарницу и печенье в вазочке, обойдя угол большого стола, водрузил перед начальством стакан в подстаканнике с черным чаем.

Дождавшись, когда адъютант выйдет и закроет за собой дверь, Лев Петрович мягко, добродушно обратился к Саше:

– Александра Владимировна, у нас есть ряд вопросов к вам.

— У меня тоже, Лев Петрович, и не ряд, а множество.

— Конечно, — и так он согласился, что было понятно, что все ее вопросы ерунда и потом как-нибудь.

Ну, это к другим такие вариации выразительные в тоне пусть применяет, а с Александрой Романовой — уж извините!

— Прекрасно! — холодно продемонстрировала радость Санька, она умеет, еще как! — В таком случае мне, как даме, надеюсь, будет позволено задать их первой.

Не вопрос — утверждение. Иван хмыкнул и покосился на Бура. «А вы думали, мне с ней легко было?» — означал его взгляд. Бур улыбнулся одними глазами и без нажима напомнил, кто в доме хозяин и рулит этим «пароходом».

— Рука болит? — сделал попытку сбить ее настрой хозяин кабинета.

— Болит. Но не до такой степени, чтобы влиять на мыслительный процесс.

Иван быстренько поставил чашку на блюдце, уперев локоть в стол, прикрыл ладонью широкую улыбку. Лев Петрович посмотрел недовольно на Сашку и рассмеялся неожиданно.

— М-да! Вижу, Ивану нелегко пришлось!

— Премию и отпуск дадите? — резво сунулся Иван под начальственное сочувствие.