Нара Андреева - Когда мечтаешь

— Я в тебя не влюблена! — возмутилась Ника.

Вадим поморщился:

— Ты с этим завязывай — лгунов моя мама как раз недолюбливает. К тому же она видела тебя в платье наизнанку и уверена, что у нас роман. Так что не будем непоследовательными и, не побоюсь этого слова, недалёкими. Госпожа Косогорова с трудом признает себя не правой.

— Лиза, умоляю, помоги мне, — из последних сил всхлипнула Ника, чувствуя, как у нее кружится голова и как ноги предательски подкашиваются. Не упала она только потому, что Вадим крепко её держал, — забери меня к себе, пожалуйста…

— Она уже помогла, — тихий шепот на грани слышимости оглушал, словно взрыв. — Я говорил, что у тебя очень умная сестра? Здесь кроме нас никого нет. И я не понимаю, почему ты так противишься? Я же нравлюсь тебе, и прямо говорю — это взаимно!

— Вадим, неужели ты не видишь, в каком я сейчас состоянии?

— Вижу. Но не внятно, — со смешком ответил парень, — у меня очки запотели.

— Да чтоб тебя, — простонала Ника, уткнувшись ему в грудь, — опять издеваешься!

Когда Вадим немного отстранился, чтобы положить очки в карман, телефон Ники залился бодрой трелью.

— Не вздумай поднимать! — он снова схватил её и прижал к себе.

— И в мыслях не было, — Ника потерлась щекой о его грудь, — пусть звонит, я его всё равно не слышу.

А потом он подхватил её на руки и отнес в комнату, а там она сама показала, как умеет целовать. И надо сказать, судя по реакции, ему очень понравилось. И прерываться он не собирался, даже не смотря на вновь и вновь захлебывающийся звонком телефон.

Но пришлось… Потому что, как только раздался последний умирающий «дзыньк», со стороны кухни послышался звон разбитого стекла и грохот.

— Что такое? — недоумевая и не желая покидать объятия Вадима, озадачилась Ника. — Тарелки упали?

— Я посмотрю, подожди.

Ждать она тоже не желала, поэтому сползла с дивана и поплелась за ним на кухню.

Картина оказалась не приятной и лично для Ники пугающей: оконное стекло было разбито, пол усеян осколками, среди которых выделялся продолговатый камень. На прикрепленной сверху бумажке крупными буквами значилось: «Сука, ты мне за это ответишь!»

— Мы уходим! — Вадим схватил её и потащил в прихожую. — Ничего не бери, по дороге купим необходимое.

— Но… как я всё оставлю? — заикаясь, пролепетала Ника. — Надо же… Надо в полицию позвонить!

— Надо, но не сейчас. Если они приедут, то будут держать всю ночь, а тебе не помешает отдохнуть. Завтра утром вернемся и вызовем. А пока попросим твою соседку о помощи.

Она не слышала, о чем Вадим шептался с Марией Степановной, но когда старушка подошла к ней, то вместо обычной бабули-одуванчика Ника увидела решительную собранную женщину, с очень умными глазами.

— Вероника, утром стукнитесь ко мне, я подтвержу, что камень вам кинули минут через десять после отъезда. И за квартиркой пригляжу, не волнуйся. Дождика ночью не обещали, а уж с остальным я справлюсь.

— Спасибо… — шепнула Ника, пожимая сухонькие руки, — огромное спасибо за помощь.

— Мальчика своего благодари, — ответила старушка со сдержанной улыбкой, — умного ты в этот раз отхватила, прежние и рядом не стояли. Не прошляпь, милая.

— Нет, не приснилось, — убедилась Ника, когда, открыв глаза, увидела совершенно незнакомую картину на стене. Разглядывая приятный осенний пейзаж, она старалась восстановить в памяти события вчерашнего вечера…

Вадим заботливо, словно маленького ребенка, усадил её в свою машину, что-то ей говорил, но Ника плохо понимала — что конкретно. Её словно сковало изнутри, частично отключив от мира и заставив сосредоточиться на своем страхе: кто-то следит за ней не только в сети и этот кто-то её ненавидит так сильно, что закинул камень в окно на втором этаже. Вадим начал что-то спрашивать, но она никак не могла взять в толк, что ему надо, чуть позже до неё дошло — номер Лизы. Для чего — выяснять не было сил…

… И вот она лежит на кровати, в небольшой залитой солнечным светом комнате, и чувствует себя настолько прекрасно, что вчерашний кошмар кажется далеким и не таким пугающим. Она встала, потянулась и, оглядевшись, поняла, что находится в детской, причем в мальчиковой. Идеально ровно расставленные на полке книги — в основном научная фантастика, большие настенные часы, прикрепленная к потолку боксерская груша, минимум мебели — всё говорило о том, что хозяин этой комнаты был активным и очень аккуратным. Но абсолютно беспардонным. Именно это пришло Нике в голову, когда она поняла, что ровная стопочка одежды на столе принадлежит ей. «И что же меня смущает больше, — обратилась Ника к подсознанию, — то, что он меня раздел, или то, что не до конца?» Подсознание в этот раз коварно молчало. Хотя, это было к лучшему — можно было спокойно одеться.

Ника приоткрыла дверь и тут же оказалась в объятиях Вадима.

— Доброе утро, — он улыбнулся, — как раз сообразил завтрак и собрался тебя будить. Надеюсь, хорошо спала? — последняя фраза прозвучала немного натянуто, а в глазах промелькнуло беспокойство.

Ника ответила на улыбку и погладила Вадима по щеке, с удовольствием отмечая его рваный вдох. «С тобой я спала бы намнооого лучше. И, если мы это не сделаем, скоро между нами будет искриться воздух».

— Достойный ответ, — рассмеялся Вадим и потянул её за собой. — Хотя странно, что ты не заметила: воздух давно искрится.

— Я сказала это вслух? — ошеломленно охнула Ника, размышляя, что делать: побиться головой об стену или расхохотаться.

— И даже довольно громко, — отсмеявшись, он чмокнул её в нос и завел на кухню, где аппетитно пахло свежей выпечкой.

— Вообще-то мне надо умыться. И не только, — призналась она, когда Вадим поставил перед ней кружку горячего чая.

— Ванна и «не только» там, зубную щётку я тебе вчера купил.

— А Лиза? Ты ей дозвонился? Она знает, где я?

— Да. Знает. Звонила только что и передала тебе, что с работы ее заберет Павел, и попросила сообщить, когда разберемся с полицией.

— Это хорошо, — Ника постаралась подавить волнение от предстоящей встречи с сотрудниками правопорядка. — Паша — мужик сильный и умный, рядом с ним она в безопасности.

— Паша?

— Муж её… бывший, то есть будущий.

— Не понял.

— Тебе и не нужно, — отмахнулась Ника и, одарив загадочной улыбкой, поспешила в ванную.

На кухню она вернулась совсем проснувшаяся и голодная, как волчица, поэтому набросилась на свежий круасан с шоколадным кремом, а затем слопала еще два с клубничной начинкой.

— Ты всегда так скромно завтракаешь?

— Прижнаться щестно, нет, — покрутила головой Ника, лопая четвертый круасан с ванильным кремом, тщательно прожевала, проглотила и, посмотрев прямо ему в глаза, продолжила: — Сегодня у меня аппетит не важный: стресс и всё такое.