Данеэла Стил - По велению сердца

Позже они с Финном вместе готовили ужин, а потом Хоуп осталась на кухне накрывать на стол, а Финн поднялся к себе, чтобы немного поработать, а когда вновь спустился, выражение лица у него было какое то странное. Кухня в подвале дома, где они находились, еще требовала ремонта. Здесь все функционировало, но интерьер пока был мрачноват. Как правило, они ели в буфетной на первом этаже, но сегодня решили поужинать здесь.

Они устроились за кухонным столом, где обычно питалась прислуга, и Хоуп заметила непонятный блеск в глазах Финна. Неужели успел приложиться после прогулки? А может быть, и до? В последнее время он стал пить без меры. А ведь раньше за ним этого не водилось! Может быть, он пьет из за близкого судебного разбирательства?

– Где ты была вчера вечером? — спросил он невинным тоном.

– В самолете. А что такое? — Сердце Хоуп бешено забилось, и она с отсутствующим выражением стала накладывать ему в тарелку спагетти из большой миски.

– Ты уверена? — спросил Финн, глядя на нее в упор.

– Конечно! Не глупи. Где еще я могла быть? Я только сегодня прилетела. — Она стала наматывать на вилку спагетти, а он вдруг кинул на стол ее паспорт и несколько сброшюрованных фирменных листков для заметок из отеля.

– А это что такое? Ты ночевала в Дублине в отеле! Мне нужно было кое что найти у тебя в сумке, и вот на что я наткнулся! Я позвонил, сказали, ты действительно у них останавливалась. И в паспорте прилет отмечен вчерашним днем. Не сегодняшним! — Тут он достал листок, на котором Хоуп записала телефоны Роберта. Там так и было написано: «Роберт», фамилию она писать не стала. Финн оказался превосходным детективом. Хоуп была на грани сердечного приступа. Придумать объяснение вот так, с ходу, было не так то просто. Бумагу со стойки в отеле она взяла машинально. А Финн ее нашел. Ей даже не пришло в голову спросить, что он искал в ее сумке, так она испугалась. Как же ей все ему объяснить?

У Хоуп не оставалось иного выхода, как сказать правду. Она никогда прежде не лгала, сегодня был первый случай. Подумать только, она впервые соврала — и про прилет, и про все остальное. И вот сразу приходится расплачиваться за свою ложь.

– Да, действительно, я прилетела вчера. Мне надо было задержаться в Дублине. Я встречалась с адвокатом из моей нью-йоркской фирмы. Мне порекомендовали проконсультироваться здесь — насчет местных налогов, вида на жительство, насчет этого дома. Я встретилась с юристом, переночевала в отеле, а утром приехала на машине сюда. Точка. — Вид у нее был виноватый, а про ужин с Робертом она решила не говорить, дабы не вызвать у Финна приступ ревности — он ни за что не поверит, что все было невинно.

– А кто такой Роберт?

– Тот самый юрист.

– И он дал тебе свой домашний и мобильный номер? Ты с ним переспала в отеле? Да ты просто шлюха! А с кем ты спала в Нью-Йорке? Со своим агентом? Или подцепила кого то в каком нибудь баре? А может, с дальнобойщиком с Десятой авеню — прямо после фотографирования? — Финн знал, она часто ездит в глухие районы и снимает простых людей, и теперь все обернул против нее. — А его член тоже засняла? Крупным планом? — бросил он ей в лицо, и Хоуп расплакалась. Никогда еще он не был так разъярен. Для него больше не существовало границ. А ведь Роберт ее предупреждал, а она не поверила. — И что этот Роберт? Хорош в постели? Но уж не лучше меня, да? — Хоуп молчала. Ее будто поразил столбняк. И еще было невыносимо стыдно. Финн говорил с ней, как с уличной девкой, а ведь она ничего дурного не сделала. Она встретилась с адвокатом, с ним же поужинала, и все. А Финн обвинял ее в распутстве, глаза его горели злобой, а с языка слетал яд.

– Финн, ничего же не случилось! Я встретилась с юристом, только и всего.

– Почему мне не сказала?

– Потому что у меня есть и свои собственные дела. — Хоуп понимала, что Финн не хочет отпускать ее одну даже на сугубо деловую встречу. Финн ничего не позволял ей делать самой, полный контроль во всем. Он даже к врачу ее сопровождал — как было в случае с той лондонской докторшей по бесплодию. Он не оставлял ей ни капли свободы.

– Что значит «твои дела»? — спросил он, и по его взгляду было видно, что он все таки нетрезв. Или не в себе. А может, и то и другое вместе. Во всяком случае, у него был совершенно безумный вид, Финн метнул на нее злобный взгляд, отбросил стул и стал мерить кухню шагами. Хоуп молча следила за ним, боясь лишним движением или словом навлечь еще больший гнев. Мысленно она молилась, чтобы он наконец унялся.

– Ты сам знаешь, я никогда бы не сделала ничего подобного, — произнесла она как можно спокойнее, а внутри у нее все трепетало.

– Да что я о тебе знаю, Хоуп? Или ты — обо мне? — Это было его самое честное признание, но тон, каким оно было сделано, не утешал. — Я знаю только, что ты дрянь, готовая спать с каждым встречным кобелем, пока меня нет рядом. — Если, вылетая из Нью-Йорка, Хоуп надеялась найти прежнего Финна, то сейчас перед ней был совершенно незнакомый человек, еще омерзительнее того, которого она опасалась. Неужели это и есть истинный Финн О’Нил?

– Может, ты успокоишься и мы наконец поужинаем? Ничего ведь не случилось. В отеле я была одна. — Она сидела с прямой спиной, миниатюрная и исполненная собственного достоинства, но не успела она сообразить, что происходит, как он подскочил, сгреб ее и с размаху прижал к стене. Хоуп практически пролетела по воздуху, потом съехала по стене вниз, а Финн, не ослабляя хватки, склонился к ее лицу.

– Заруби себе на носу, Хоуп: если вздумаешь с кем нибудь трахаться — убью! Поняла? Тебе ясно?! Я этого не потерплю, так и знай! — Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова, ее душили слезы. От удара у нее стоял звон в ушах — ей казалось, что это звенят осколки ее сердца. — Отвечай! Все поняла?

– Да, — прошептала Хоуп. Она не сомневалась, что он пьян. В трезвом виде он бы себе такого не позволил. Если так — с этим надо что то делать. Им обоим или ему самому. Он испытывает сильный стресс из за грозящего ему иска и своей творческой несостоятельности. Навалившиеся проблемы лишают его разума — и ее вместе с ним.

Финн рывком усадил ее назад и то и дело бросал на нее гневные взгляды, пока она ковыряла в тарелке. Таким она его еще никогда не видела, и, пока она делала вид, что ест, ей неожиданно пришло в голову, что ведь она с ним в доме одна. По вечерам Уинфрид с Кэтрин уходили домой, и каждую ночь до утра Хоуп оставалась с Финном наедине. Раньше она об этом никогда не задумывалась, но сегодня ей впервые стало по настоящему страшно.

Ужин прошел в ледяном молчании. Финн больше не издал ни звука. Листок с телефонами Роберта Бартлетта он изорвал в клочки, которые запихнул себе в карман. А блок бумаги и паспорт оставил на столе. Потом так же молча вышел из кухни, оставив ее убираться. Хоуп долго сидела за столом, вздрагивая от рыданий и хлюпая носом. Финн выразился точно: теперь она одна на всем белом свете. Не к кому бежать, не от кого ждать любви. Без Пола она почувствовала себя круглой сиротой из детской сказки, а прекрасный принц на глазах превращался в дикого зверя.