Джоэль Данн - Синдром Фауста

– Не удивляйтесь, племянница, – хмыкнул я. – Ваша подруга принадлежит к избранному дамскому обществу. Для таких, как она, сказать гадость – все равно, что глотнуть пару таблеток.

В руке Мишель появилась расческа. Чуть наклонившись, она стала расчесывать волосы, глядясь при этом в зеркало.

– Тоже мне – дистиллят добродетелей. Духовный оборванец!..

– Даже у духовных оборванцев есть свои принципы, – рассмеялся я.

Я смотрел на загнанное выражение на лице Софи и чувствовал прилив острой к ней жалости. Всю свою недолгую жизнь она прожила в выдуманном, калечащем своей пустотой и изолированностью мире. В тесной золотой клетке, откуда нет выхода. Не знала сверстников в детстве. А став взрослой, была лишена возможности общаться с теми, кто был ей интересен.

Какое будущее ей предназначено? Вечное одиночество во имя давно изживших себя династических интересов? А чем это отличается от участи собаки-медалистки, которой, в отличие от дворовой шавки, полагается случка с премированным псом? О господи!

В общем, все было ясно, как в заключении психолога: когда человек лишен чего-то полнокровного, настоящего, он хватается за любые суррогаты. Не мог я оставить ее в этот момент одну. По глазам было видно, как муторно у нее на душе.

– Мы – в казино. Надеюсь, вы с нами? – не спросила, а как бы приказала Мишель.

И я кивнул…

Через час мы снова были там. И, как и в прошлый раз, тот же дородный европеец в золотых очках провел нас к игорному столу. Что было потом, я не помню.

Очнулся я от тупой, но тяжелой головной боли.

– Сэр, – услышал я его голос с немецким акцентом, – прежде чем продолжить игру, вам придется расплатиться за свой долг.

– Какой долг? – ошалело мотнул я гудящей головой.

– Восемьдесят пять тысяч триста семнадцать долларов…

Неподалеку застыли двое горилл. На их откормленных азиатских физиономиях застыло выражение скуки и ожидания. Я заметил, как один из них сжимает и разжимает в руке теннисный мячик.

Единственно, что мне удалось вспомнить: мы с Софи взяли у девицы в мини-юбке по бокалу желтоватого коктейля. Он, кстати, показался мне слабоватым…

– Софи! Софи! – слышался рядом голос Мишель.

Она легонько постукивала по щекам совершенно бесчувственную подружку.

– Вы вместе должны больше ста семидесяти тысяч, – безучастно произнес распорядитель. – Разница во времени со Швейцарией – шесть часов. Там сейчас – около шести вечера. Свяжитесь с банком и подтвердите перевод денег на счет казино. Вы и эта мадемуазель, – показал он на Софи.

Двое горилл чуть придвинулись в нашу сторону. Тот, у кого был в руке мячик, сунул его в карман, и тот оттопырился.

– Завтра, если хотите, можете отыграться, – уже голосом потеплее ободрил он меня.

Софи мучительно открыла глаза и стала приходить в себя.

– Что с тобой? – заботливо спрашивала ее Мишель.

Опасность глядела на меня желтоватым взглядом хищника. Только позже я сообразил, что это сфокусированный в очках распорядителя острый электрический блик. В оптических стеклах отражалась яркая настольная лампа на столе. Я чувствовал себя как пешеход, оказавшийся в середине автомагистрали. Подскок адреналина в крови отозвался провальным скачком страха:

– Да, но все мои документы в сейфе, в лобби отеля, – с растерянностью провинциала робко улыбнулся я.

Гориллы подвинулись еще ближе.

– Если кто-нибудь со мной поедет… – продолжал я игру.

Но распорядитель молча покачал головой. Теперь я изобразил охватившее меня отчаяние.

– Тогда соедините меня с отелем…

Распорядитель прошелся по мне взглядом, словно прощупывал мои карманы, и, поджав губы, протянул мобильник. Я набрал номер.

– Я – в казино… Проиграл крупную сумму… Это мистер Руди Грин, из комнаты 676… Вы не могли бы мне сказать номер моего паспорта, и там еще, на обратной стороне переплета, наклейка с шестнадцатью цифрами…

Только я знал, какие из них – номер телефона банка, а какие – код.

Теперь глаза европейца были похожи на дуло сдвоенного винчестера: вот-вот выстрелят. В ушах снова отозвались поскрипывающие шаги горилл. Но он остановил их, чуть пошевелив пальцами.

В руках я сжимал чужой мобильник. Сердце отбивало удары тяжелым соборным колоколом. Я набрал номер телефона в Швейцарии, а потом код и сумму для немедленного перевода денег. Закончив, набрал номер факса в казино.

Оставалось ждать, когда придет подтверждение. Минуты слипались – не разорвешь, – как перегретая резина. В горле пересохло, а руки так онемели, что по ним поползли мурашки. Мне отчаянно хотелось пить, но я заставил себя сдержаться: не желал просить у этих подонков даже воды.

Наконец раздались звоночки и, чуть звякнув, завращался валик факса.

– Эй, – схватил я за рукав Софи, – племянница, вернешь мне потом все, что я пока за тебя выложил…

Она послушно кивнула. Маска сдержанности и спокойствия сползала с нее, как грим в горячей сауне.

– А теперь – пошли! – рванул я ее за руку. – Мы с тобой не останемся здесь ни секундой дольше.

Позвонив в отель и сказав, где нахожусь, я обезопасил себя. И ее, думаю, тоже. Мой голос звучал так уверенно и безапелляционно, что я не узнавал самого себя. Софи машинально протянула руку к сумке. Она и не пыталась сопротивляться. Без особых церемоний я подтолкнул ее вперед. Мишель кинулась следом, но я отстранил ее и обратился к распорядителю:

– Вы ведь не хотите, чтобы я обратился в полицию, не так ли? Тогда попридержите эту даму…

Никто не произнес ни слова. Мишель приморозило к месту. На улице я поймал первое попавшееся такси и втиснул Софи внутрь.

В раскрытую служителем дверь отеля входила уже принцесса Софи. Она шла по лобби, легко и энергично постукивая каблучками, а я думал о том, сколько бы отдала любая женщина за то, чтобы уметь держаться с таким элегантным достоинством.

– Думаешь, я не знаю, чья идея – лететь в Бангкок? – спросил я, втолкнув ее в номер. – И кто приучил тебя к наркоте?

Она стояла у стенки, с силой сжав губы и зажмурившись. Попробовала было отвернуться от меня, как кинозвезда – от прилипшего почитателя, но я не позволил:

– Ладно – ты! Но ведь и я, старый болван, должен был сообразить раньше, что происходит. Как ведь облапошили, а?!

На меня она не смотрела. Но глаза ее были открыты. Я проследил за ними взглядом. В них были загнанный вглубь страх и отвращение.

– Твоя подружка – не просто авантюристка: по ней решетка плачет… Это ведь она снабжала тебя порошком… Иду на пари – не бесплатно.

Но Софи и тут не удостоила меня ответом. И до меня вдруг дошло.

– Слушай, – вскричал я неожиданно, – а кто был посредником между Пачелли и твоим дедом? Ты или она?

По лицу Софи проскочила легкая судорога. Я выхватил из кармана мобильник и стал искать записанный там номер ее деда в Швейцарии.