Трейси Гарвис-Грейвс - На острове

И конечно, я помогла Генри нарядить елку в приюте. Ребятишки не остались в стороне, развесив гирлянды из снежинок, которые вырезали из картона и покрыли блестками.

Раньше всех рождественский подарок получил Дин. Он заполнил анкету для приема на работу в соседний ресторан, и две недели назад его туда взяли. Для него уже не составляло особого труда читать заказы, что швыряли ему официантки, он быстро готовил нужные блюда и очень скоро завоевал репутацию хорошего работника. С первой зарплаты он внес задаток за съемную квартиру. А я — в подтверждение договора аренды — внесла вперед плату за год. Дин категорически отказывался принять от меня такой щедрый дар, но я уговорила его сделать это ради Лео.

— Дин, потом разберемся, — отмахнулась я.

— Я обязательно отдам, — обнял он меня. — Спасибо, Анна.

Канун Рождества я провела с Сарой, Дэвидом и детьми. Мы с удовольствием смотрели, как ребятишки с треском рвут яркую упаковку, разворачивая подарки, а потом собирают игрушки и вставляют батарейки. Дэвид так увлекся игровой приставкой, которую я ему подарила, что Сара пригрозила отключить ее.

— Интересно, почему видеоигры превращает солидных мужчин в мальчишек? — спросила она.

— Понятия не имею. Но они все их обожают. Правда?

Хлоя громко бренчала на игрушечной гитаре, и после часа такого музицирования я поклялась никогда в жизни не дарить ей музыкальных инструментов. Я тихонько проскользнула на кухню и откупорила бутылку каберне.

Буквально через минуту ко мне присоединилась Сара, которой надо было проверить, как там индейка в духовке. Я налила ей вина, и мы чокнулись.

— За то, что ты опять дома! — сказала Сара. — Я вспоминаю последнее Рождество. Ты даже не представляешь, как мне пришлось тяжко без тебя, ну и, конечно, без мамы с папой. Да, со мной были Дэвид и дети, но все равно я чувствовала себя страшно одинокой. А потом через два дня ты позвонила. Анна, иногда мне просто не верится, что все это наяву, а не во сне. — Она поставила бокал и обняла меня.

— Счастливого Рождества, Сара, — обняла я ее в ответ.

— Счастливого Рождества!

В первый день Рождества, ровно в полдень, я пришла в приют с подарками для детей. Я принесла карманные видеоигры для мальчиков, блеск для губ и бижутерию для девочек, плюшевые игрушки и книжки для тех, что поменьше, шерстяные одеяльца, памперсы и молочные смеси для грудничков. Генри, нарядившись Санта-Клаусом, раздавал подношения. Я нацепила на голову Бо оленьи рога, а на ошейник повесила колокольчики, и он, бедный, с трудом перенес такое издевательство.

Я читала облепившим меня детям «Ледяного снеговика», когда в комнату с каким-то конвертом в руках вошел Генри. Я дочитала книгу и отослала детей играть.

— Пару дней назад кто-то сделал анонимное пожертвование, — произнес Генри. Он открыл конверт, протянув мне чек на приличную сумму. — Интересно, почему этот аноним лишил меня возможности поблагодарить его?

— Не знаю. Может, просто не хотел лишней шумихи? — вернув чек, пожала плечами я.

«Вот так-то».

Я помогла подать рождественский обед, и мы с Бо потихоньку пошли домой. Падал редкий снег, улицы были совсем пустыми. Неожиданно Бо, вырвав поводок из моих рук, стрелой понесся вперед. Я припустила за ним, а потом резко остановилась.

На тротуаре напротив моего дома я увидела Ти Джея. Когда Бо подбежал к нему, Ти Джей наклонился, почесал его за ушами и намотал на руку конец поводка. Я ускорила шаг, почувствовав, что ноги сами несут меня навстречу Ти Джею. Он выпрямился и пошел в мою сторону.

— Я целый день думал о тебе, — сказал он. — Там, на острове, я обещал тебе, что если ты не будешь раскисать, то следующее Рождество мы встретим вместе в Чикаго. А я всегда держу свои обещания.

Я заглянула ему в глаза, ну а потом, естественно, разрыдалась. Он раскинул руки, и я, захлебываясь от слез, упала в его объятия.

— Ш-ш-ш, все хорошо, — сказал он.

Я прижалась лицом к его груди, с наслаждением вдохнув запах снега, шерсти, его тела, а он крепко держал меня и не отпускал. Затем, взяв меня за подбородок, совсем как когда-то, смахнул с моего лица слезы.

— Ты оказалась права. Мне действительно нужно было найти свой собственный путь. Но некоторые вещи, которые, по твоему мнению, я должен был испытать, прошли мимо меня. Так зачем возвращаться назад? Я твердо знаю, чего хочу. А хочу я тебя, Анна. Я люблю тебя и страшно по тебе скучаю.

— Мне не приспособиться к твоему миру.

— Мне тоже. — Выражение лица его было нежным, но в то же время решительным. — Поэтому мы пойдем своим путем. Однажды нам это уже удалось.

Мне показалось, что совсем рядом я слышу тихий мамин голос. Я вспомнила вопрос о Джоне, который она в свое время задала мне:

«Анна, подумай, будет ли твоя жизнь лучше с ним или без него».

И именно тогда, стоя на тротуаре перед своим домом, я окончательно решила, что никогда не буду волноваться из-за того, что еще не произошло.

— Я люблю тебя, Ти Джей. И хочу, чтобы ты вернулся.

Он еще крепче прижал меня к себе, а я чуть было не утопила его в слезах.

— Наверное, среди твоих знакомых нет никого, кто бы столько плакал, — подняв голову, сказала я.

— Ну и никого, кто бы столько блевал, — улыбнулся он, убрав упавшие мне на лицо волосы.

Тогда я не выдержала и засмеялась сквозь слезы. Он коснулся губами моего рта, мы целовались под падающим снегом, а Бо терпеливо лежал у наших ног.

Мы вошли в дом и, устроившись на одеяле перед рождественской елкой, все говорили, говорили, но не могли наговориться.

— Ти Джей, мне не нужен никто другой. Я просто хотела, как лучше для тебя.

— Лучше всего мне с тобой , — сказал он, сжав руками мою голову. — Мое единственное желание — быть здесь и только здесь.

Прошло две недели. У меня в колледже были зимние каникулы, и мы с Анной завтракали позднее обычного.

— Мне надо ненадолго отлучиться, — взглянув на часы, сказал я. — И потом я хотел бы кое-что тебе показать. Когда ты вернешься из приюта?

— Часам к трем. А в чем дело? — спросила она и отложила газету в сторону.

— Увидишь. — Я надел куртку, сунул в карман перчатки.

Ближе к вечеру я остановил машину напротив дома Анны и открыл ей переднюю дверь. Я так долго ждал того момента, когда она сможет занять пассажирское место рядом со мной.

— А ты хороший водитель? — поинтересовалась она, когда я сел за руль.

— Отличный, — рассмеялся я.

По мере того как мы удалялись от города, Анна все больше проявляла признаки нетерпения. Ей явно было страшно любопытно. Через час десять я объявил:

— Ну вот. Считай, приехали.

Я свернул налево с автострады на гравийную дорожку. Затем снова повернул, в очередной раз порадовавшись, что у меня полноприводной автомобиль, поскольку дорогу покрывал пятидюймовый слой снега. Подъехав к небольшому голубому дому, я остановил машину перед воротами гаража и заглушил мотор.