Татьяна Тронина - Девушка на качелях

Помнится, стоял разгар лета, какая-то сумасшедшая жара. Григорий только что сдал сессию и был совершенно свободен. Московское лето будоражило, жгло, лишало сна и покоя!

Григорий встретил Марину во дворе – если точнее, то выследил, высидел, заставил ее себя слушать («Люблю, не могу жить без тебя, все что хочешь, только вернись!»). Она выслушала этот монолог-заклинание, но ничего не ответила. Григорий схватил ее за руки, потребовал объяснений… Он буквально припер ее к стенке.

Марина наконец разомкнула уста. И призналась…

Призналась в том, что любит другого. Любит больше жизни. А Григорий ей – в тягость. И Марина принялась подробно, с усмешкой, глядя прямо в глаза, рассказывать, как хорош ее новый любовник. У Григория помутилось в голове, он перестал владеть собой… и вот тогда влепил Марине пощечину.

Он раскаялся – буквально в следующее мгновение, но это ничего не изменило. Марина оттолкнула Григория и ушла, не желая его больше слушать.

И вскоре после этого вдруг совсем пропала.

А еще через три недели ее тело выловили из реки…

…Григорий из темной арки вышел во двор, освещенный солнцем, деревья, кусты сирени – в дымке молодой листвы.

И увидел Агнию, сидящую на качелях. А рядом с ней – Эдика Орехова, бывшего одноклассника и соседа по дому.

В то же мгновение Григорий забыл о Марине.

Он видел только Агнию. Он думал только об Агнии…

Марины больше не существовало.

«Опять Орехов Агнию за руки хватает, опять около нее вьется!» Григорий решительно зашагал в сторону качелей.

Агния повернула голову и заметила Григория. Вздрогнула, мурашки побежали по спине…

– Агния! – позвал Григорий, приближаясь.

Агния отвернулась, сжалась.

– Харитонов, чего тебе, а? – мрачно спросил Орехов.

Но Григорий проигнорировал его.

– Агния… ты должна меня выслушать… Посмотри на меня!

Агния повернула к Григорию лицо, и опять ей стало не по себе. Она окончательно и бесповоротно поняла, что, как ни старается, не может оставаться к нему равнодушной.

– Агния, если я тебя чем-то обидел… – настойчиво повторил Григорий.

– Ты меня ничем не обидел! – с досадой перебила она. – Просто… к чему все это? Встречи, расставания… Так или иначе все закончится плохо!

– Ну и что? – сказал Григорий, подойдя к качелям уже вплотную. – Что теперь, не жить, что ли? Ты еще вспомни, что мы все умрем… Да, мы все умрем, рано или поздно, это я тебе как доктор говорю! А через сто тысяч лет, ученые обещают, Солнце погаснет… и что теперь?

Григорий протянул к Агнии руки, поднял с качелей. Она не сопротивлялась, она растерянно смотрела в его глаза, забыв обо всем на свете.

– О чем это вы? Чем ты ее мог обидеть? Э… э… что такое?! – между Григорием и Агнией втиснулся Эдуард Орехов.

– Орехов, не мешай! – мгновенно взбеленился Григорий, попытался оттолкнуть Эдуарда плечом.

– Ай… – Агния едва удержалась на ногах.

– Я все понял! Вот ты с кем связалась, оказывается! – с холодной яростью произнес Эдуард. – «Гриша, Гриша…» – передразнил он. – Я так и знал, что тут дело нечисто!

– Эдик, я тебе ничего не обещала…

– Лапы от нее свои убери, Орехов!

– Ты пожалеешь, что ты с ним связалась… Харитонов, ты…

Эдуард отпустил Агнию.

Замахнулся… Он ударил первым. Сам удар Агния не заметила – все произошло слишком быстро, она увидела только, как голова у Григория дернулась, тоненькая струйка крови брызнула у него из носа…

– Нет! – закричала Агния, невольно отступая. Ей хватило ума держаться подальше от мужских кулаков. – Что вы делаете, ненормальные… Остановитесь!

Григорий тоже замахнулся, но удар прошел по скользящей – Орехов успел увернуться. И еще раз Эдуард ударил Григория. Было бы глупо рассчитывать на то, что в этой драке возьмет верх Григорий. Грош цена была бы Орехову как милиционеру… Приземистый, тяжелый, Орехов дрался профессионально и ловко. Он уходил от ударов, а сам бил целенаправленно и методично.

– Орехов! Гриша! Орехов, не смей! – закричала Агния, едва не плача. – Эдик, прекрати!

Григорий не уступал – он продолжал нападать на Орехова. Смотреть на драку было невыносимо, сам вид крови – такой алой, такой яркой – привел Агнию в ужас. Наверное, Орехов, как профессиональный милиционер, мог одним ударом сбить Григория с ног, но ему доставляло удовольствие бить, бить…

– Орехов, скотина… – Она заплакала в голос, растерянно оглядываясь – найти что-то, чем можно стукнуть Орехова сзади, обездвижить его…

– Она не твоя, не твоя, не твоя! – с мрачным торжеством твердил Эдуард, нанося удары. – Будешь знать… И Марина была не твоя, а моя! Это я был с ней! Меня она любила!

Григорий пропустил один удар, схватился за бок – боль, растерянность, изумление, сменяя друг друга, отразились на его лице.

– Что, съел? – насмешливо произнес Орехов. – Марина – любила – меня, – отчетливо повторил он и картинно, медленно, расчетливо, словно в кино, занес руку для последнего удара.

– Орехов, я выйду за тебя замуж, – быстро произнесла Агния.

– Что? – вырвалось у Эдуарда – он в первый раз перевел глаза на Агнию, кулак замер в воздухе.

Этим мгновением Григорий и воспользовался – он, качнувшись, с размаху ударил головой Эдуарда в лицо.

Агния видела, как Орехов дрогнул, и глаза у него закатились под лоб. Раз – и он медленно повалился назад, на пыльную апрельскую землю с пробивавшейся бледно-зеленой травкой. Сзади, в кустах сирени, оглушительно кричали потревоженные, взбудораженные воробьи.

Григорий, оседлав Орехова, уже дубасил его кулаками по лицу – оно моталось в разные стороны, брызги крови таяли на земле.

– Нет! – Агния вцепилась Григорию в плечо, потянула его назад. – Не надо… Не надо, пожалуйста!

Григорий неохотно отступил, сквозь зубы, вместе с кровью, выплевывая:

– Скотина… Так это ты был с Мариной? Ты?! И молчал, и молчал ведь, гад…

– А что бы это изменило? – умоляюще произнесла Агния. – Гриша, успокойся!

– Ты этого любишь, да? Ты за этого замуж собралась?.. – он ткнул рукой в сторону Эдуарда, лежавшего на земле. В этот момент Эдуард Орехов зашевелился и с коротким стоном сел. Схватился за голову.

– Нет! – крикнула Агния Григорию в лицо.

– Нет?..

– Нет! Я соврала! Господи, господи, надо же было как-то вас остановить…

– Ну ты даешь… – шепотом, ошеломленно, произнес Григорий. Все лицо у него было в кровоподтеках, один глаз заплыл.

– Нет?.. – хриплым эхом отозвался сзади Орехов.

– Нет же, нет! Эдик, я еще с ума не сошла, чтобы за тебя замуж идти… – раздраженно отозвалась Агния и потянула Григория за рукав. – Пойдем. Пойдем отсюда. Как глупо… Детский сад какой-то… Эти мужчины… Вроде взрослые люди, а такие дураки!