Прекрасная защитница

Но вместо того, чтобы паковать чемоданы, Лиз обессиленно опустилась на кровать. Серьезность ситуации, в которую она попала, усугублялась еще тем, что и Марку вряд ли понравится, что его избранница скрывалась в ванной комнате, следя, как его брат предается любовным утехам. Наверное, Роберт не скроет от него, что застал девушку в своей комнате — даже если воздержится от подробностей. А выражение его лица в тот момент, когда он застал ее на месте преступления, позволяло предположить, что он вряд ли воспринял положение как забавный анекдот, которым можно с удовольствием поделиться с друзьями по клубу. Нечего и надеяться, что Роберт Уотсон хоть где–то помянет Элизабет Смолвуд добрым словом.

И как она все это объяснит Марку? Случайно зашла в спальню его старшего брата? На его месте она бы в такое и сама не поверила! Лиз поежилась. Неловкое положение, в котором она оказалась, при ближайшем рассмотрении грозило перерасти в настоящую трагедию. Вряд ли Марк придет в восторг от того, что его любимая девушка стала свидетельницей сексуальных игрищ старшего брата. При таких обстоятельствах даже менее консервативный человек серьезно задумался бы о том, нужна ли ему девица, готовая подглядывать за скабрезными сценками из темной комнаты. А самое главное, что у Элизабет практически нет оправданий — в самом деле, нельзя же прямо заявить, что увиденное буквально заворожило ее и произвело такое впечатление, что она упустила множество моментов, когда могла бы выскользнуть за дверь незамеченной!

От мрачных раздумий ее отвлек стук в дверь, пробудивший Лиз от оцепенения. Не дожидаясь разрешения войти, в ее спальню заглянул недовольный Марк.

— Ты не готова! Лиззи, уже половина восьмого, гости собираются! Давай скорей, прием вот–вот начнется. Если вечерним чаем еще можно было манкировать, то обед — это святое. На нем все обязаны присутствовать, причем опоздать — значит нанести ужасную обиду хозяевам!

— Марк, мне надо срочно уехать, — неверным голосом произнесла Элизабет. — Наверное, будет лучше, если я сейчас упакую свои вещи и ты вызовешь мне такси на вокзал.

— Что? Ты с ума сошла! — возмутился Марк. — Мы официально приглашены на самое помпезное мероприятие сезона! Это попросту неприлично! Что с тобой? Если что–нибудь болит — прими таблетку.

— Не в этом дело, — попыталась слабо протестовать Лиз. — Просто я не могу… я не уверена…

— Зато я уверен, — отрезал Марк. — Бросай эти глупости и быстро переодевайся к ужину, я жду тебя в холле! У тебя десять минут на сборы, и надеюсь, что ты в это время уложишься. Мне предстоит еще представить тебя старшему брату. Думаю, вы друг другу понравитесь.

Элизабет почувствовала, как от последней фразы кровь прилила к коже, но Марк, уже прикрывший за собой дверь, этого не заметил.

Она плохо запомнила, как оделась, причесалась и спустилась в большую гостиную, где уже собрались местные «сливки общества». Когда Марк подвел ее к Роберту Уотсону, Лиз ощущала себя на грани истерики, с огромным трудом удерживая на лице вежливую улыбку.

— Познакомься, это Элизабет, — лучась радостью, произнес Марк. — Думаю, мама уже успела рассказать тебе о ней.

— Очень приятно, — веско произнес его брат, разглядывая Лиз примерно с таким выражением, как если бы она была тараканом, по недоразумению оказавшимся на стерильной кухне, — вроде бы в колебаниях, то ли шлепнуть наглеца, то ли позволить ему убраться восвояси. — Леди Бенсингтон и в самом деле упоминала о твоей новой знакомой, и мне не терпелось быть представленным ей. Правда, мы уже виделись, но все равно очень рад.

— Взаимно, — выдавила девушка.

Кошмарная пытка продолжалась еще несколько часов. За столом Лиз оказалась довольно далеко от леди Бенсингтон и Марка, однако напротив нее усадили Роберта и его подружку по имени Нобби. Всякий раз, когда взгляд ее лучистых глазок останавливался на Элизабет, девица принималась глупейшим образом хихикать, отчего мисс Смолвуд хотелось провалиться под землю. Старший брат Марка не бросал на нее откровенно презрительных взглядов, вероятно из–за избытка воспитания, но относился к ней с холодной учтивостью, за которой, как показалось Лиз, скрывалась брезгливость. Собеседники слева и справа пытались втянуть девушку в разговор, но она не могла ни на чем сосредоточиться, поэтому так весь вечер и промолчала.

После парадного обеда, вкуса которого Элизабет даже не почувствовала, леди и джентльмены устроили некое подобие фуршета в гостиной. Передвигаясь от группы к группе гостей под руку с Марком, Лиз чувствовала, что вот–вот упадет от невероятного напряжения, не отпускавшего ее весь вечер. К счастью, ей удалось удержаться от беседы с Робертом Уотсоном — когда Марк направился к брату, мисс Смолвуд удалилась под предлогом сильной головной боли. Отметивший ее необычно усталое лицо Уотсон–младший лишь недовольно скривился, но ничего не сказал, скорбным жестом отпустив подругу.

Едва дойдя до постели, Элизабет рухнула на нее и разрыдалась. Подумать только: всего несколько дней назад она с надеждой ожидала этого визита, предвкушая, как тепло ее примут в семье Марка! Сидела бы лучше в Оксфорде или в Лондоне и не пыталась лезть в игры высшего света! Даже не пытаясь прекратить потоки слез и всхлипывания, Лиз мысленно устроила себе выволочку, но даже это безотказное обычно средство на этот раз не помогло ей быстро взять себя в руки.

Лишь несколько часов спустя она нашла в себе силы хотя бы снять платье и умыться, прежде чем свернуться под холодным одеялом, оплакивая свою жизнь и карьеру и отчаянно жалея себя. Примерно до полуночи Элизабет еще надеялась, что к ней зайдет Марк, но, когда часы на каминной полке стали показывать начало первого ночи, поняла, что ему, видимо, не до нее. Или же он просто обиделся, что любимая девушка не уделила его семейству столько внимания, сколько он бы хотел. Или «наследник престола» уже посвятил его в подробности своего знакомства с Лиз, и теперь Марк даже близко к ней не подойдет, а завтра утром передаст с дворецким записку, в которой ей будет предложено отправляться прямиком на вокзал, даже не выпив утреннего кофе. Эта мысль заставила Элизабет расплакаться еще горше, и так, всхлипывая, она и заснула.

Завтрак на следующий день прошел примерно в том же ключе, что и обед накануне, за исключением того, что гости разъехались еще вечером, и за утренним столом сидела только семья и гости, приехавшие на весь уик–энд. Продолжилось глупое хихиканье Нобби, сопровождаемое ледяными взглядами Роберта Уотсона. Впрочем, леди Дафна и сэр Ричард были вполне благосклонно настроены к Элизабет, что заставило ее предположить, что их старший сын все же не поделился с ними пикантной новостью о том, что их гостья любит прятаться в чужих ванных комнатах. Если бы к улыбочкам Нобби и холодному спокойствию «наследника» добавилось еще и презрение хозяев дома, Лиз точно сбежала бы из–за стола.