Делия Росси - Обычная девушка [publisher: SelfPub]

Катя медленно подняла глаза и столкнулась с напряженным взглядом карих глаз. Да-а… Похоже, давняя встреча в Третьяковке была не так случайна.

– Катрин… – француз понял, что его рассекретили.

– Все в порядке, Морис, – скупо улыбнулась она. – Это ничего не меняет.

Она действительно отнеслась к неожиданному открытию спокойно. Подумаешь? Всего лишь очередное подтверждение того, что она слишком лакомый кусочек для Иных. И их к ней тянет, словно магнитом. Амбарцумов, братья Терсеновы, теперь вот Морис…

Катя больше не была прежней наивной девочкой. Это поначалу, после рассказа Строгова об Иных, она со страхом вглядывалась в окружающих, пытаясь найти страшные черты в совершенно обычных людях, а теперь, хорошо узнав Внутренний мир, больше ничего не боялась. Она усвоила правила. В ее новом мире действовал только один закон – либо ты, либо тебя. Не хочешь быть жертвой – научись защищаться. Она, благодаря Строгову, научилась. Больше никто не сможет использовать ее вслепую.

– Катрин, я должен объясниться.

Француз был настроен решительно. Катя посмотрела на него и покачала головой.

– Не нужно, Морис.

– Но я чувствую себя неловко, – сбивчиво пробормотал он. – Сергей Леонидович, вы позволите поговорить с вашей супругой?

– Терри?

Строгов внимательно взглянул на нее, и в его глазах она увидела вопрос.

– Хорошо. Мы поговорим.

Катя поняла, что лучше сразу закрыть эту тему.

Они с Буйо отошли к окну. Игорь ненавязчиво остановился неподалеку. Катерина еле заметно усмехнулась. Похоже, охранник чувствовал свою вину за то, что недавно упустил ее из виду, и пытался реабилитироваться.

– Знаешь, Катрин, тот вечер, когда мы встретились… – Морис посмотрел на нее задумчиво, с легкой грустью. – Он был не самым счастливым в моей жизни. Зима, холод, эта унылая выставка, русская тоска, пробирающаяся в душу с полотен Серова… Мне было ужасно одиноко. И хотелось домой, в Тулузу. К горячему солнцу, к беззаботным, смеющимся людям, к яркости красок и медленному, неспешному течению времени. Я смотрел на окружающих и видел хмурые, серые лица, остро чувствовал свое одиночество. Эмоции. Энергия… Они были мне необходимы, и я собирал их, но они были такими невкусными! – француз слегка скривился, и Катя даже пожалела его.

Она вспомнила, каким растерянным и несчастным он показался ей в первый момент их знакомства. Иностранец, затерявшийся в огромных просторах холодной Москвы.

– А потом я вошел в соседний зал и почувствовал странное предвкушение, – улыбнувшись, продолжил Морис. – И увидел тебя. Ты просто светилась. Стояла у той дурацкой картины с персиками и светилась. Я не помню, как познакомился с тобой, не помню, что говорил. Я просто пялился на твое лицо, как дурак, и пьянел от ощущения исходящего от тебя тепла. Мне казалось, что я снова оказался на родине, что вокруг – яркие краски моей родины. Слышал твой ласковый смех, и внутри меня загоралась радость. И хотелось взять тебя за руку и никогда больше не отпускать.

Он замолчал и опустил голову.

– Почему же отпустил? – спокойно спросила Катя. Она помнила свое давнее смятение. Помнила и свою боль, когда поняла, что не интересна Морису, как женщина. И упреки уязвленного самолюбия помнила. И сомнения в собственной привлекательности.

– Мне доходчиво объяснили, что нужно держаться от тебя подальше.

– Кто?

– Амбарцумов. Буквально на следующий день после нашего знакомства, он лично появился в моем доме и популярно объяснил, что я опоздал, и у тебя уже есть хозяин.

Катя лишь хмыкнула, в ответ на это признание. Да, мир Иных не знал сантиментов. Либо ты жертва, либо ты хищник, другого не дано. И добычей здесь делиться не принято. Хорошо, что она сама давно перестала быть добычей.

– Но ты не ушел.

Она с интересом посмотрела на Буйо.

– Я не смог, – просто ответил тот. – Правда, и пользоваться твоей энергией тоже не мог. Но хотя бы быть рядом… Это уже немало. Чужой костер тоже способен согреть.

Он как-то робко взглянул на нее и спросил:

– Ты не злишься, Катрин?

– На тебя? За что?

Катя рассеянно улыбнулась.

– Нет, Морис. Я не злюсь.

– И мы по-прежнему друзья?

– Разумеется.

Она кивнула.

– Была рада увидеться с тобой, Морис. Не пропадай, звони. А сейчас, извини, мне нужно вернуться к мужу.

– Да, конечно.

Француз галантно подал ей руку, собираясь проводить, но Катя проигнорировала этот жест и неторопливо пошла к Строгову. Она больше никому не позволяла прикасаться к себе. Никому, кроме одного единственного человека.

А ночью ее снова накрыли воспоминания.

Тот последний вечер в Венеции.

– Катиница…

Ее ладонь лежит в руке Константина.

– Αγάπη μου, – тихо шепчет Терсенов. – Είσαι καρδιά μου!..

– Что ты сказал, Костас?

Да, они уже перешли на ты, и Катя легко называет любимого по имени.

– Да так, ничего.

Он нежно целует ее руку и заглядывает в глаза.

– Моя Катиница…

Кате нравится греческий вариант ее имени. И нравится, как произносит его Костас – мягко, легко, с небольшим придыханием, с ударением на предпоследний слог.

– Костас…

Она тонет в тех эмоциях, что искрят между ними. Тянется к его губам. Купается в их ласке.

– Αγάπη μου, – снова еле слышно повторяет Константин, и у нее сердце заходится от нежности, звучащей в его голосе.

– Люблю тебя, – не удержавшись, шепчет она в ответ.

Ветер с залива треплет ее волосы, нежные краски заката окрашивают воду и дворец дожей в розовый цвет, громкие крики чаек прорезают пространство, заглушая шум волн.

Венеция. Волшебный город на сваях. Катя даже представить не могла, что эта растиражированная туристическая мекка так безоговорочно покорит ее сердце. Узкие ленты каналов, многочисленные мосты, извилистые улочки, в переплетении которых так легко заблудиться, свежий морской воздух, обшарпанные дома – Катя влюбилась в старый город раз и навсегда. И то, что рядом был Костас… Именно в Венеции она наконец сумела поверить в то, что он с ней, что он ее любит. Она наслаждалась его объятиями и поцелуями, млела от прикосновений, горела от бесстыдных ласк и дарила в ответ всю себя, без ложной скромности и без оглядки. Впервые она была влюблена. Впервые она полностью раскрылась.

Поздно вечером они ужинали в «Ривьере». Вид на сверкающий огнями залив навсегда остался в ее памяти. И освещенное свечами лицо Костаса. И блеск его глаз. И стук собственного сердца.

И… появление незнакомцев, неожиданно окруживших их столик. Пятеро рослых плечистых мужчин возникли неслышно, словно ниндзя.

Катя помнила, как недоуменно переводила взгляд с одного на другого, пока не наткнулась на стоящего позади всех седого, худощавого человека. Он внимательно смотрел на нее, и ей на миг показалось, что они знакомы. Что-то шевельнулось внутри, какое-то необъяснимое узнавание. Правда, она тут же попыталась взять себя в руки, но первые же звуки его голоса заставили ее сердце испуганно встрепенуться.