Делия Росси - Обычная девушка [publisher: SelfPub]

– А почему они оттуда уехали? Мне там нравилось.

– Разве ты не хочешь, чтобы они жили к нам поближе?

Он с улыбкой посмотрел на дочь и поправил ее светлые кудряшки, упрямо падающие на лоб.

– Хочу, – задумавшись ненадолго, ответила Мару. – Но мне нравилось летать к ним на самолете.

О да! В этом Константин даже не сомневался! Маруся обожала самолеты, и ей было без разницы, куда лететь, главное, чтобы за стеклом иллюминатора синело небо и мелькали облака.

– А мама скоро приедет?

Так. Добрались до главного вопроса.

Ярко-синие глаза напряженно уставились на него в ожидании ответа.

– Марусь, мы же с тобой смотрели в календаре. Сколько там не закрашенных окошек осталось?

– Два, – сосредоточенно нахмурилась дочь.

– Ну вот. Всего два дня – и мама будет дома.

– Долго еще, – вздохнула Маруся.

«Долго», – про себя, согласился он, но вслух сказал совсем другое:

– Два дня – это совсем немного. Они пролетят так быстро, что ты даже заметить не успеешь.

– Па, а дедушка научит меня видеть ауры? Он обещал.

– Если обещал, значит, научит, – кивнул Костас.

Он нажал на пульт, и металлические ворота медленно поползли в сторону.

– Здорово! – обрадовалась Маруся. – Мама говорит, что мне еще рано. А дедушка сказал, что ничего и не рано, а, наоборот, в самый раз.

Она снова заерзала на кожаном сиденье, нетерпеливо разглядывая огромный двор.

– Вау! Здесь здорово! И качели есть!

Костас усмехнулся. Похоже, Мару тут понравится. Не ребенок – вольная птица. Обожает полеты в любом виде.

– Ой, дедушка!

Дочка подпрыгнула на сиденье и схватилась за ручку дверцы.

– Па, открой!

– Маруся, сколько раз говорить – дождись, пока машина остановится, тогда и выходи!

Константин постарался говорить как можно строже, но получалось с трудом. Впрочем, как и всегда. И ведь сколько зарекался не баловать дочь, но все благие намерения летели к черту, стоило увидеть огромные, искрящиеся весельем глаза Маруси.

– Не волнуйся, папуль. Я уже большая, – насмешливо посмотрела на него дочь.

Да уж! Большая… Целых пять лет.

Маруська дождалась, пока он разблокирует дверцы и выскочила из машины.

– Деда!

– Машенька!

Мару кинулась к раскрывшему объятия Строгову, и тот подхватил ее, что-то негромко приговаривая и улыбаясь.

«Встреча века! – хмыкнул Константин, выходя из «Мерса». – Нет, все-таки нужно уговорить Катю на второго, иначе Маруську совсем разбалуем».

– Здравствуй, Костя! – кивнул ему отец. – Что-то вы припозднились. Мама с утра места себе не находит.

– Дедуль, папа, как всегда, весь в делах, – пожаловалась Маруся. – Я, знаешь, как долго ждала, пока мы из его офиса уедем?

– Ты что, ребенка на работу таскаешь? – удивленно посмотрел на него отец.

– А ты попробуй этого ребенка дома оставить, – усмехнулся он, переводя взгляд с Мару на ее деда.

То, что эти двое – родственники, было заметно невооруженным взглядом. Схожие черты лица, одинаковый разрез глаз, привычка открыто смотреть на собеседника…

– Дед, если папу одного отпустить, он же до ночи не появится, – наябедничала дочь. – Он без мамы совсем от рук отбивается.

– Да ты что? – деланно удивился Сергей Леонидович, силясь удержать смешок. – Непорядок!

– Вот и мама так по телефону сказала!

Мару победно посмотрела на него и добавила:

– Папуль, а может, позвонишь маме и попросишь ее приехать побыстрее?

Голос ее на последних словах чуть дрогнул, и у Костаса сердце на секунду замерло. Его храбрая маленькая девочка… Как же она скучает по маме. Оба они скучают. И оба ни за что на свете не признаются, как им без нее плохо. Без теплого и ровного света, горящего в ее душе, без того спокойствия и счастья, что охватывает душу, когда она рядом.

Строгов бросил на него проницательный взгляд и ободряюще кивнул. Что ж, отец прекрасно знал, что он чувствует.

– Ну что, идем в дом? – нарочито весело произнес Сергей Леонидович, ссаживая Марусю с рук.

– Идем! – радостно откликнулась дочь. – Дедуль, я так соскучилась по вам с бабушкой!

– Бабушка твой любимый пирог приготовила, – идя к дому, рассказывал Строгов. – Большой. На весь противень.

– Йес! А пирог с чем? С черникой? Или с малиной?

– С черникой, – добродушно усмехнулся Сергей Леонидович.

Костас наблюдал за тем, как дед с внучкой идут по двору, и в памяти его неожиданно всплыли слова Катиницы: «Счастье – это когда мы все вместе».

Да. Так и есть. До его полного счастья осталось всего два дня. Два долгих и невыносимо длинных дня.

– Костас, наконец-то!

Мама выглянула из окна кухни.

– Вы почему так долго? Митрос уже два часа как приехал, а вас с Марусей все нет!

– Привет, мам, – кивнул Константин. Мама в своем репертуаре. Ждет их с самого утра и небось уже весь стол заставила деликатесами собственного приготовления. И сколько ей не говори, что они столько не съедят, все бесполезно. Греческое гостеприимство неискоренимо.

– Бабуля!

Звонкий голос Маруси полнился радостью.

Дочка влетела в дом и сразу помчалась на кухню.

Костя слышал, как она принялась с жаром рассказывать бабушке свои немудреные новости, и не стал мешать. Следуя за отцом, он прошел в гостиную, где уже находился брат.

– Митрос!

Костя подошел к стоящему у окна Дмитрию. Тот выглядел каким-то потерянным и притихшим.

– Привет, – непривычно серьезно кивнул ему брат и снова уставился в пасмурную серость.

– Эй, с тобой все в порядке?

Костас удивленно посмотрел на Дмитрия.

– Нормально, – коротко отозвался тот. – Катерина еще не вернулась?

– Нет.

– Не боишься одну отпускать?

– Она не одна. С ней охрана и Литинский.

– А сам как? Скучаешь?

Дмитрий непривычно остро взглянул на него, и Косте на миг показалось, что за этим вопросом скрывается нечто большее, чем просто забота.

– Да, – не стал отнекиваться он. – А ты куда пропал?

– Да так, – уклончиво ответил Дмитрий. – Дела.

Он как-то неловко сглотнул и посмотрел на вбежавшую в комнату Марусю.

– Дядя Митрос! А ты уже видел щенка, которого мне дедушка собирается подарить? – требовательно спросила дочка. – А то никто не говорит, где он!

– Иди сюда, разбойница, – хмыкнул Дмитрий. – Щенка увидишь после ужина.

Он чмокнул Марусю в кудрявую макушку и задумчиво улыбнулся.

– Деда, ну так не честно! – вывернувшись из рук дяди, Мару оказалась возле Строгова. – Я только одним глазком посмотрю!

Константин хмыкнул. Собаки были Марусиной страстью. Дочка не могла пройти мимо уличных дворняжек, чтобы не попытаться погладить и накормить, а старину Франка и вовсе приватизировала в единоличное пользование. И тот отвечал ей едва ли не большей любовью, чем хозяину.

– Энерджайзер, – усмехнулся Димитрос. – Она вообще когда-нибудь молчит?