Елена Константинова - Жизнь как жизнь и фэн-шуй в придачу

— Женька, класс! Как в анекдоте! И что?

— Что-что… Я заорала с перепугу. И тут вскакивает с ближнего сиденья роскошный мужик, стаскивает с себя шикарный кожаный плащ и набрасывает мне на плечи. А потом выводит меня из автобуса, ловит такси, и я еду на работу на такси.

— В мужском плаще?

— А что делать? Хочешь, чтоб меня уволили? Ты же знаешь, как у нас строго, хуже чем в тюрьме. И так еле успела.

— А юбка? Ты в чем на работе была?

— А юбку он подобрал, свернул и мне в сумку засунул. Я потом ее просто зашила нитками и день отходила. А он вечером приехал.

— Ты ему адрес дала?

— Ну, плащ же нужно было вернуть.

— И?

— И мы стали встречаться. Знаешь, что он мне сразу сказал? Что его мои ноги покорили. Я ж без юбки прямо перед его носом оказалась.

— Слушай, а он мне нравится. С твоих слов, конечно.

— Мне тоже понравился. Цветы, подарки… Он мне такими продуктами холодильник завалил — мы с Димкой отродясь таких не ели!

— Вот видишь — заботливый.

— Ага, заботливый. А по каким мы кабакам ходили! Самым крутым в городе!

— А чего ж он тогда, если такой крутой, в автобусе ездит?

— У него тачка как раз в тот день сломалась. Еще шутил, что в первый раз за столько лет сел в общественный транспорт, а там, оказывается, столько удовольствия можно получить от поездки! Если б знал, только так бы и ездил!

— А он кто, если такой крутой?

— Вот в том-то и дело. Вначале мне неловко было расспрашивать напрямую. Спрошу что-то, он отшутится, ну, я и замолкаю. А мне же надо знать, на что я могу рассчитывать, я ж уже планы строила. Ну, я и сказала ему вчера, что мы поженимся, а я о нем вообще ничего не знаю: ни где он работает, ни где живет. Даже фамилии не знаю.

— Постой, а как же вы вообще встречались?

— А он за мной к концу работы приезжал, и мы ехали куда-нибудь.

— А Димка?

— А что Димка? Димка большой уже, холодильник жратвой забит, голодным не останется. Опять же, благодаря Васе. Он же меня когда домой отвозил, мы по дороге в супермаркет заезжали, и он там накупал всего, что видел. Я вначале стеснялась, а потом сама стала нагребать, он же платит.

— Ой, Женька… Так, а теперь — что?

— А — все. Он распсиховался, когда я сказала про свадьбу. И сказал, что встречался со мной для души, что он женат, что от меня он такого не ждал, а теперь — все. Если я начинаю вынюхивать про него, то между нами все кончено. И ушел. Представляешь, прямо из кабака ушел! Бросил деньги на столик, и — все.

— А ты?

— А я прямо там за столиком разревелась. Расплатилась этими деньгами с официантом и поехала домой на автобусе.

— И что теперь?

— А теперь вот второй день пью водку и реву.

— Женька, дурочка ты. Это ж хорошо, что все так закончилось.

— Как — так?! Что — хорошо?!

— А если б ты к нему привыкла? А если б залетела? Что б ты тогда делала? Тебе нужны аборты? Слушай, а ты точно не залетела?

— Да это-то точно. Но ты б знала, как мне плохо! Дура я, понимаешь, дура! Ну зачем я полезла к нему с этими расспросами?!

— Дура. Точно — дура. Ты радуйся, что избавилась от него. Представь, какая он сволочь, если бросил тебя от одной только твоей попытки подойти поближе. Зачем тебе такой козел? Наплюй и забудь. И кончай реветь. Лучше приезжай ко мне.

— Да нет, я сейчас еще одну стопочку выпью и спать завалюсь. Что-то сил не осталось.

— Женька, кончай, сопьешься.

— Ни фига. Я просто лечусь так. Ладно, завтра позвоню. Когда отосплюсь. Пока.

Ту-ту-ту…

Вот дура. Что ж она бросается во всякие авантюры? А может, и правильно. Может, так и надо — активно разруливать жизнь, а не плыть по течению? Может, так и надо.

А мне это — надо? Ничего мне не надо. Я хочу, чтоб дети пришли домой. Ушли в восемь часов утра. Уже темно, а их нет. Господи, где же их носит? Господи, мне для себя ничегошеньки не нужно, пусть только они придут побыстрее домой, живые и здоровые!

В доме тихо. Лорд дрыхнет на диване. Вот уж, воистину «собачья жизнь»! Тошка прилип к компьютеру. Сколько часов он уже так сидит? Это же самая настоящая зависимость. Что я за мать? Надо бить тревогу, вытаскивать ребенка из этой наркоты. Только вначале пусть все дома соберутся. Ну где же их носит, где?!

Лучше всего ждать на балконе. Если закутаться в пуховик, то почти не холодно. Зато видно аж до угла дома. Как только появятся, я сразу их увижу. Господи, я не буду никого ругать, пусть только придут побыстрее.

— Где вы были?!! Неужели, нельзя было предупредить?!!

— В школе.

— В какой школе? Вы утром были в школе. А сейчас ночь на дворе. Я уже не знаю, что и думать! Где вас носило?!

— Мам, нельзя быть такой психованной. У нас КВН через неделю. Мы программу готовили.

— Вам что, трудно было мне позвонить?

— Откуда?

— От дежурной.

— Мам, ты ж знаешь, звонить можно только в экстренных случаях. Так просто эта мегера фиг разрешит.

— Как это — просто? Вас до ночи нет дома. Меня трясет уже!

— Мам, пей валерьянку. А еще лучше — купи нам по мобиле. Вот тогда и будем тебе звонить!

Детки с невозмутимым видом хлопнули дверью в свою комнату. А я поплелась на балкон. Зачем? Так Леры еще нет. А спокойной я могу быть, только если все дома. Вечером.

Знаю, что у детей — своя жизнь, знаю, что им нужно давать свободу (куда уж большую-то?), иначе — сами возьмут. Все знаю. Но чем большую свободу обретают дети, тем хуже становится мне.

Мало того, что с наступлением сумерек наш город, в моем воображении, превращается в скопище маньяков. Маньяки прячутся за каждым углом, скрываются в каждом подъезде и только и выжидают момента, когда кто-нибудь из глупых тинейджеров рискнет пройти мимо. То есть я понимаю, конечно, что это — бред. И за себя я абсолютно не боюсь, я просто знаю, что со мной ничего случиться не может. Но сколько там, скажите, преступлений было зарегистрировано по городу за вчерашний день согласно последнему выпуску «Криминальной хроники»? А за позавчерашний? Нет, дети вечером должны быть дома. Только тогда можно быть за них спокойной. А когда начинается вечер? Правильно, когда заходит солнце.

А еще — с заходом солнца на меня все больше накатывает ощущение лютого одиночества. Муж меня бросил и живет теперь, припеваючи, с молодой женой. Детям я все больше и больше не нужна. Раньше им хотя бы требовались забота, тепло и участие. А сейчас им только «купи мобилу» и нужно от меня. Это при наших-то доходах! Елки зеленые, не маленькие же, знают, как больно слышать такие заявления. И тем не менее бьют по больному. А начнут зарабатывать деньги сами — и последний фактор моей «нужности» отпадет. И останусь я одна, старая, заброшенная, беспомощная, совершенно-совершенно одинокая…

Черт, а не пойти ли напиться?

Лорд прыгал у двери и прямо-таки захлебывался от тявканья.