Дана Стар - Немой крик

Один из псов Азамата – толстобрюхий, пропитавшийся потом байкер, провёл меня в VIP комнату, в которой уже было надымленно так, словно в паровозной катальне, или на химзаводе.

Косяки во всю гоняют, отродье! И молоденьких девчонок в синтетическом бикини своими жирными клешнями лапают. Развлекаются! Короли крысиных переулков, мать их.

– Вот так картина маслом! Орлов? Не уж-то ты, дорогой? Какими таким судьбами? Ё-маё? Ты это, Господин, Граф иль Барин… как вас, э-м-м лучше величать, ваше милейшество? – Бандит наиграно скорчил гримасу. – Проходи, присаживайся. По какому вопросу? Чем заслужил честь? – Захрипел бородатый жиробас, который вальяжно восседал в центре покерного стола, у которого на руках под действием дешёвой наркоты извивалась грудастая блондинка без лифчика. А ублюдок периодически её за сочные формы лапал и по заднице ладонью хлестал, умудряясь одновременно затягиваться сигарой и делать ставки на чью-то жизнь.

В тёмном, до блевоты прокуренном помещении, было ещё несколько человек – друзья Азамата, такие же зажравшиеся тюлени, родом из девяностых, и несколько головорезов с пушками за пазухой.

– Я здесь, чтобы забрать своё.

– Хм-м, – в его хитрых глазах блеснул явный страх. Азамат нервно спихнул на пол проститутку, нахмурился, недружелюбным взглядом бросив мне вызов. – Не уж-то халупа моя приглянулась, брат? – И заржал как придурошный, а его братки подхватили смех.

– Нет, залупу твою оставлю. Пока что… Если прямо сейчас вернёшь то, что украл.

– Вы, мажорики совсем уже оборзели? Это моя территория, мой мир, мои законы! Я к вам не лезу, и вам ко мне не стоит. У каждого свои владения, так сказать.

Я бы ему прямо сейчас голыми руками язык вырвал и в его жирный анус бы запихал за подобную грязь, которая мощным напором струилась из его поганого рта, как из общественного унитаза.

– Нет, Азамат, не нужен мне твой рассадник. – Я усмехнулся, руки на груди скрестил, краем глаза поглядывая на то, как головорезы за пушки схватились. Команды ждут.

– А чё надо тогда? – Облегченно выдохнул, залпом осушил стакан с виски.

– Девчонку одну. Моя она. Сбежала, а твои парни её себе хапнули. – Я попытался сказать это холодно, без намёка на то, что эта девчонка мне до смерти дорога.

– А-а-а-а, так ты наверно про немую базаришь? – На мясистой роже блеснула коварная улыбка, с золотыми зубами. – Хорошая такая девочка, миленькая… Мне понравилась. Выгодный экземпляр, неплохо можно на такой подзаработать.

Всё. Контроль потерян окончательно. Кулаки затрещали на весь зал, приглушая даже идиотскую музыку, льющуюся из мощных динамиков.

– Ты же знаешь, я не бедствую. Скажи сколько, и я заберу своё обратно.

– Что-то ты уж очень сильно печёшься об этой оборванке. Не успел жениться, а уже по шлюхам помчался.

Так, Орлов! Спокойно, спокойно… Вдох – выдох… Вдох – выдох… Держи когти в фалангах, рано пока ещё, рано! Терпение – залог успеха. И ты это прекрасно знаешь. За такое оскорбление… это были бы его последние слова перед долгой и мучительной смертью.

– Да ладно! Шучу я, друг! – Азамат расхохотался так гадко, что слюни в разные стороны полетели, а шавки, как обычно, этот хохот баритоно поддержали. – Не будем ссориться из-за какой-то там шмары. Давай, присаживайся! – Ленивым кивком указал на свободное место. – Сыграем по-братски, заодно и развлечемся немного. Выиграешь в дурака, девуля твоя. Аль нет – я твой «Cadillac» забираю.

– Идёт. – Скрипя зубами. Плюхнулся в кресло, пожирая мразь арктическим взглядом.

Не доверяю уёбку. Мутит что-то. Но меня не так просто из колеи выбить.

По крайней мере я так думал. Пока в моей «идеальной» жизни не появилась Алина. Девочка-ангел. Девочка солнце. С чистой, не отравленной алчностью душой, с нежным, как только что распустившаяся роза телом, ни разу не знавшим что такое ботокс и липосакция.

– А девица пока пусть на сцене попляшет. – Стакан с пойлом мне протянул и сальными пальчиками клацнул дилеру, чтобы тот карты расфасовал. – Развлечет нас маленько.

Пять минут игры, я практически с цепи сорвался, глотки бы каждому порезал, когда увидел ЕЁ. Лину. Наряженную, как бульварную шлюху, с синяками по всему телу. Девочка шаталась на своих худеньких ножках, придерживаясь за шест, и пыталась исполнить некое подобие танца. Глаза пустые, заплывшие, без единого намёка на нормальный зрачок. Руки трясутся, ноги подкашиваются… А на щеках крупные слёзы застыли.

Блять! Убью падаль! Четвертую и спалю вместе с притоном!

Лина на меня ни разу не посмотрела. Кажется, она вообще ничего не соображает, потому что ни капли не сопротивляется, будто под гипнозом. Обкололи, выродки. Они ей точно что-то вкололи! Твари!

Сейчас я должен выиграть. А потом расстрелять мразей поголовно, как псов нерезанных! Но я не мог сосредоточиться на игре, так как на малышку всё время смотрел. Я думал у меня сердце из груди выстрелит, когда видел, как плохо ей, как больно и как грустно.

Она пыталась двигаться в такт с музыкой, крутилась вокруг шеста, ерошила волосы, тёрла покрасневшие глаза кулачками, хваталась за голову, пока какие-то уроды из шайки Азамата в трусы Лине деньги пихали. Внезапно, один плешивый кретин, в цветастом костюме как у пидара, встал со стола и уверенно направился к моей девочке. Пьяный в говно! За руку её схватил, со сцены спустил и прямо на стол, на бутылки, сука, животом уложил, разрывая юбку на две рваные тряпки.

– Э-э-э, млять! Азамат! Мы так не договаривались!

Это конец. Больше не могу.

Да пошло всё к херам собачьим!

– Т-с-с, дорогой! Он её просто потрогает. Булочки помнёт, писечку пощупает и все. Не целка же! Не страшно. Это брат мой родной. Не могу отказать, уж пойми. – С силой по столу ладонью шлепает, а когда лаптю с поверхности убирает, я вижу карту – красный туз.

В ответ я краснею, ноздри как у быка перед родео раздуваются, а кровь по венам несётся со скоростью света. Точнее не кровь, а жгучий яд. Который кипит, пенится, закипает до температуры плавления.

Огненным взглядом я бросаю выродку вызов, сверху на его карту свою швыряю. Рожа бандюгана перекашивается от гнева, когда там, на столе из бархата, поверх его карты он видит красного джокера.

– Да иди ты на хуй!

Замахиваюсь, со всей мочи кулаком квашу ему рыло, наслаждаясь тем, как кровища хлещет острым фонтаном, заливая этой дрянью мою белую рубашку от «Armani». Это была последняя капля сдержанности. Неужели в нашем мире до сих пор существуют такие безмозглые опоссумы, которые не знают, что с Орловым лучше дружить, чем воевать?

После того, как я ему рожу расквасил, за галстук мразину схватил, и без капли жалости карты в глотку затолкал, заставляя жрать и глотать будто бабушкины пирожки. С привкусом мести.