Дана Стар - Игрушка из грязных трущоб

Денег не хватало даже на похороны. Его тело, вместе с отходами, просто бросили в канализационный сток и спустили в океан. Наверно он это заслужил. Чтобы его похоронили как мусор.

Наблюдая за тем, как то, что осталось от отца, стремительно уноситься вдаль по стоку, я осознала, что осталась совершенно одна в этом жестоком и бездушном мире. Надеяться на чудо, молиться, просить помощи – бесполезно. Одна надежда – только на себя.

Как же сильно я мечтала о другой семье, о других корнях, обществе и, конечно же, о другой судьбе. Любили ли мои предки друг друга? Или просто объединились, чтобы выжить и разделить между собой свой скудный заработок? До сих пор оставалось загадкой.

Как можно искренне любить шлюху? Которая за день может обслужить целую роту убийц и маньяков? Ну а наркомана? Разве можно любить того, кто за один нюх способен продать собственную дочь в пожизненное постельное рабство?

Вот и нашёлся ответ.

До дня их смерти они лишь притворялись заботливыми родственниками, а после… преподнесли мне фантастический сюрприз. На самом деле отец долго сдерживался, чтобы не отдаться зависимости. Он работал на плантациях уже более двадцати лет, что считалось рекордом, который можно было смело регистрировать в книге «Гиннесса». Однако, в один ужасный миг он сдался и сорвался, спустив все наши сбережения на один грамм супермощной отравы. А затем, заложив мою жизнь в долг для получения последующей дряни, и вовсе, свёл концы с концами.

Таким образом, я пришла к выводу, что они осознанно скрывали моё существование, надеясь однажды получить свою свободу, в обмен на мою. Ведь молоденькие девственницы, ещё и привлекательные, достаточно дорого оценивались бандитами.

Хотели ли они мне добра?

Любили ли они меня?

Скорее нет, чем да.

Они растили меня практически в полной изоляции, запертой в тесной бетонной конуре, в которой мы всей нашей «счастливой» троицей влачили своё жалкое существование. А проживало наше семейство в закрытом бандитском посёлке, в котором нас использовали как рабов, содержав в грязных бараках, огороженных колючим забором, находящимся под током. Тех, кто пытался бежать, жестоко расстреливали.

Ничтожные рабы… Они потели с утра до ночи практически задарма. Кто на плантациях, кто в борделях, торгуя телом, ну а счастливчики – на заводах и фабриках. Помимо наркотиков, в трущобах производили отменные ювелирные украшения и шёлк высшего качества, что за бешеные суммы продавались богачам, прибывающим на остров из-за рубежа в роли клиентов.

Наш тяжелый труд оплачивался лишь скудной порцией еды, или какой-никакой, но крышей над головой. Мы рождались для того, чтобы работать. Во благо одного очень злобного мафиози, который и управлял этими страшным местом.

Имя его – Дамир.

Но местные бандиты величали главного Бароном. А жители Грязных трущоб – монстром и демоном. Ведь это место целиком и полностью принадлежало ему. Сюда свозили людей из самых разных уголков мира. В основном это были брошенные, никому не нужные лохмотники вроде бездомного, разорившегося, спившегося сброда. О существовании которых никто не знал. Которых, тем более, никто даже не будет искать.

Сегодня я сделала то, что не хотела делать. То, что, не позволяла мне совесть. Но оказавшись на пороге голодной смерти, я готова была на всё. Даже на то, чтобы продать душу дьяволу, за килограмм картошки. Потому что голод… хуже смерти. Когда человек голодает, он превращается в зверя. В агрессивный, вышедший из ума будущий труп. И ему становится плевать на всё. Включаются инстинкты самосохранения. Разум растворяется в аффекте. И находясь в таком состоянии ты забываешь о том, что ты человек. Вплоть до того, что становишься убийцей.

Ради чего?

Ради какой-то там корки сухаря.

Как бы отчаянно я не тянулась к лучшему, моя судьба была предрешена голодной гибелью. Сегодняшним вечером я решилась на отчаянный шаг – продать себя. За возможность просто жить. За возможность просто дышать. Даже несмотря на ту атмосферу, в которой я родилась и выросла, жить мне хотелось безумно.

В нашем бараке был телевизор, подаренный постоянным и весьма щедрым клиентом матери. Эта вещь стала моей единственной в жизни отдушиной. Просиживая сутками у экрана, я пыталась хоть немного обучиться грамоте. Ведь в школу я не ходила. Не потому, что мы не могли себе это позволить, а просто потому, что в Трущобах не было высших учебных заведений. А зачем рабам грамота? Чем тупее человек, тем лучше им управлять.

Там, по ту сторону монитора, я видела другую реальность. Идеальный, совершенный мир… В котором царил безупречный порядок, доброта и гармония. В котором люди не избивали друг друга до полусмерти за кусок сухаря, не брали женщин прямо на грязных тротуарах, не унижали за цвет глаз, кожи, или же врождённые дефекты внешности. В Трущобах весь этот кошмар был привычным делом. В трущобах людей принимали за скот, за дешёвую рабочую силу. Поэтому мне так отчаянно хотелось перешагнуть через непреодолимые стены вечной неволи и устремиться в лучшее будущее. В тот красочный мир, который я наблюдала с экрана старенького, хрипящего телевизора. В тот мир, в котором было так живописно и так прекрасно. В тот мир, который являлся для меня самой настоящей иллюзией, мечтой, или же… сладким сном.

Как я уже говорила, чтобы выжить, мне пришлось пожертвовать своей честью. Да, как бы унизительно это ни звучало, только что я продала свою девственность. За место на ювелирной фабрике.

Госпожа Джалил, начальница ювелирного цеха, оценив внешние данные «товара», с радостью приняла сделку, устроив меня «под своё крыло» в одном из самых престижных заводов трущоб. Условие: я отдаю свою невинность полностью в её распоряжение, а она – навечно закрепляет за мной место на фабрике. Кто будет покупателем, пока неизвестно. Она дала мне время до того момента, пока не найдёт клиента, и ещё пятьдесят баксов аванса. Так что при виде такой баснословной купюры я готова была прямо сейчас хоть ей отдаться, хоть первому встречному, ибо мой бедный желудок уже до сквозных дыр сам себя же и прогрыз.

К счастью, клиенты мадам Джалил являлись весьма солидными, обеспеченными мужчинами – заграничными гостями, а не местными головорезами и убийцами, какими буквально кишел проклятый остров. Так что мне не стоило волноваться по поводу своей жизни. Одна кошмарная ночь, и в моих руках престижная работа. А если соглашусь на дальнейшее сотрудничество – меня ожидает полная безопасность, крепкая крыша над головой, полноценное питание и море внимания.

То есть, Джалил просто предложила мне стать одной из «элитных шлюх», обслуживающих клиентов, прибывающих из других стран, для заключения сделок с Дамиром о покупке украшений или эксклюзивной одежды для своих жён и пополнения коллекций собственных магазинов. До такого уровня я не хотела опускаться. Ведь, как бы там ни было, я считала себя личностью, неумолимо жаждущей выкупить собственную свободу. И да, рабства можно избежать. Нужно лишь заплатить каких-то там десять тысяч долларов в качестве пропуска за стены трущоб.